Книга Коварная приманка - Марина Серова

Меня беспокоила твоя судьба, Татьяна. Удастся ли тебе усыпить навязчивую бдительность Кудрина и до конца выдержать роль столичной журналистки? Справишься ли ты с многочисленной и вооруженной до зубов охраной «Спаниеля»?

Была пятница. Основные события должны развернуться завтра. Я немного задремал. Проснулся от каких-то странных звуков. Кто-то словно прыгал по полу. Дверь в соседнюю комнату оставалась полуоткрытой, и я увидел Оксану за ставшей для нее привычной тренировкой по карате. Встал с дивана, подошел к двери:

— Форму поддерживаешь, дочка?

— А ты так умеешь? — Она продемонстрировала еще несколько приемов.

— Откуда мне, ученому сухарю, — отшутился я. — На тренировки с Антоном, наверное, вместе бегали?

Разорвись в помещении бомба, она произвела бы гораздо меньший эффект, чем эта простая моя фраза. Оксана замерла на месте.

— Ты знаешь Антона? — недоверчиво спросила дочь.

— Знаю. Он, кстати, передает тебе огромный привет. Антон дежурит на своем телефоне по моей просьбе, дожидаясь звонка от тебя, — рассказывал я.

— И как тебе Антон, понравился?.. — озабоченно поинтересовалась Оксана.

— Замечательный парень. Если все кончится благополучно, обязательно встретимся все вместе. Верно? — спросил я.

Оксана радостно улыбнулась.

— Только теперь я окончательно поверила, что ты — мой отец. Чужой никогда бы не стал искать Антона. — Она подошла ко мне и чмокнула в щеку.

После обеда мы с Оксаной сели просчитывать возможные варианты развития событий. С одним охранником мы, пожалуй, при необходимости справились бы. Но я обратил внимание на то, что дежурный охранник, принося нам в камеру еду и воду и провожая в туалет, был без пистолета, с одной дубинкой. Делалось это не без умысла: отключи мы с Оксаной одного, оружие нам все равно не досталось бы, а второму удастся блокировать нашу попытку к освобождению.

Не выяснили мы и наличие подслушивающих устройств и видеокамер, поэтому я почти одними губами прошептал дочери на ухо:

— Надо тщательно просмотреть потолки, полы и стены на предмет возможных люков, ниш, подслушивающих и подсматривающих устройств.

Оксана хорошо поняла меня, и мы принялись за работу. Хотя внешний, поверхностный осмотр наших «камер» не дал никаких результатов, по всем остальным пунктам он был явно неутешительным: ни люков, ни ниш, ни каких-либо углублений обнаружено нами не было.

Договорились с дочерью так: если до трех часов следующего дня в субботу, семнадцатого апреля, к нам никто не придет на помощь, мы, на свой страх и риск, вдвоем сделаем попытку освободиться. На том и разошлись по своим «камерам» после ужина.

Засыпая, я пытался представить себе, что в этот момент делала ты, Татьянка, как ты там одна-одинешенька?..

Глава 14 По тонкому льду

В холл вошел адъютант ее превосходительства Власов и что-то прошептал хозяйке на ухо.

— Дамы и господа, выбираемся на природу. Шашлык готов! — С этими словами Галина Анатольевна стала спускаться к выходу.

Трех женщин мужчины галантно пропустили вперед. Ветрова как хозяйка шла первой, показывая нам дорогу в дальний конец участка. Там, огороженный забором, стоял нетронутый клочок соснового бора. Под соснами была расстелена скатерть, на которой в одноразовой посуде лежали салаты, холодные закуски. Даже выпивку предполагалось разливать в одноразовые стаканчики.

Скрестив ноги по-турецки, все расселись вокруг. Кудрин открыл бутылки с дагестанским коньяком. Чувствовалось, что Ветрова и ее партнер любят хорошие коллекционные напитки. Букет у предложенного нам «Багратиона» был изумительный, а нежное мясо молодого барашка, со знанием дела замаринованного в сухом белом вине, так и таяло во рту. Тосты хозяев сыпались один за другим, как из рога изобилия.

Меня насторожил спич Кудрина:

— Судья спрашивает женщину: «Почему вы решили развестись?» — «Ваша честь! Мой муж ведет двойную жизнь. И ни одна из них мне не нравится!» Так выпьем же за то, чтобы все присутствующие здесь никогда не вели двойной жизни!

Видимо, Игорь Владимирович не оставил своих подозрений по отношению ко мне. Положительно это начинало мне досаждать. Надо было немедленно рассеять его подозрения. Но как?

Между тем количество выпитого, в особенности мужчинами, перешло ту границу, после которой россияне, подогретые алкоголем, начинают обсуждать животрепещущие темы, и наиболее жгучей в тот момент была агрессия НАТО в Югославии. Поскольку мужской состав руководства «Спаниеля» был представлен бывшими офицерами, их отношение к проблеме отличалось безапелляционностью.

— Нет, о нас НАТО просто вытерло ноги! В советский период ни одна бомба не упала бы на территорию Югославии, американцы знали: СССР отреагирует адекватно. А сейчас? — горячился Кавазашвили. — На весь мир объявили в первые дни кризиса: «Посылаем в район конфликта эскадру судов Черноморского флота». А где она, эта эскадра? Не послали, боимся. Противно просто…

— Объясните мне, сугубо гражданскому человеку, зачем России втягиваться в этот военный конфликт? Нам, с нашей нищей армией, нехваткой горючего, давно не ремонтированными танками и отслужившими свой век атомными бомбами? — подлила я масла в огонь.

— А затем и надо вмешаться, Татьяна Александровна, чтобы в следующий раз бомбы и ракеты не начали падать на российские города, — объяснил свою точку зрения вице-мэр Субботин. — Если мы позволим расправиться с Югославией, то это даст повод натовцам при удобном случае вмешаться в наши дела где-нибудь в Чечне или Таджикистане.

— А как вы представляете себе помощь России сербам? Мы официально открещиваемся от оказания военного содействия, не направляем туда даже добровольцев. Чем мы можем помочь югославам? — настаивала я.

— Никто не запретит военным, уволенным в запас, выезжать за пределы России, ведь так? — уточнил, глядя на меня, Кудрин.

— Совершенно верно, свобода передвижения гарантируется Конституцией страны, — подтвердила я.

— Вот именно. И тогда, например, капитан Иванов, прекрасный зенитчик, направляется на отдых в сугубо мирную Болгарию, а уже там пересекает югославскую границу. И становится наемником сербской армии. Естественно, под чужим именем, скажем, капитана Йовановича, — объяснил простую механику этого дела Кудрин.

— Мой далекий прапрадед, ученик знаменитого Николая Пирогова, отправился добровольцем на Балканы в середине семидесятых годов прошлого века. Он спасал там умирающих солдат, — убежденно заговорил доктор Гаспарян. — Что мешает мне, его потомку, повторить подвиг предка?

— Доктор, с врачами все понятно. По линии Красного Креста и нашего МЧС вы сможете отправиться в Югославию. Но наемники — это уже чревато вхождением в конфликт. Мне страшно за судьбу страны, — подогревала я страсти.

— Милая Танечка, вы женщина, предоставьте право воевать нам, мужчинам, — посоветовал Субботин.