Книга Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке - Найо Марш

Дональд метнул на Аллейна изумленный взгляд и приоткрыл рот. Наконец он сказал:

– Думаю, да.

– Разве вам это точно не известно?

– Он знал, что я в дружеских отношениях с Уитерсом. Да.

– Он возражал против этой дружбы?

– Да, теперь я припоминаю, он что-то такое говорил.

– Но это не произвело на вас какого-то особого впечатления?

– О нет.

Аллейн положил руку на лежавшую на столе чековую книжку лорда Роберта.

– В таком случае, видимо, вы забыли про некий чек на пятьдесят фунтов?

Дональд угрюмо смотрел на длинную тонкую кисть руки, лежащую поверх обложки. Краска залила его до корней волос.

– Нет, – сказал он, – я помню.

– Он заплатил эту сумму Уитерсу от вашего имени?

– Да.

– И тем не менее это не произвело на вас особого впечатления?

– У меня было так много долгов…

– Ваш дядя знал, что вы в дружеских отношениях с Уитерсом. Он располагал о нем определенной информацией. Мне это известно. Я спрашиваю, возражал ли он самым решительным образом против вашего общения этим человеком?

– Ну, если вам угодно так выразиться.

– Ради всего святого, не юлите со мной. Я хочу дать вам как можно больше шансов.

– Вы… ведь не думаете… что я…

– Вы его наследник. Вы с ним поссорились. Вы в долгах. Вы проживаете на одной квартире с человеком, против которого он вас предостерегал. Вы не в том положении, чтобы пытаться спасать свое лицо по мелочам. Вы ведь хотите максимально оградить вашу мать от ненужных потрясений? Конечно, хотите, и я хочу того же. Я как друг самым настоятельным образом прошу вас – чего совсем не следовало бы делать – рассказать мне всю правду.

– Хорошо, – сказал Дональд.

– Вы жили в одной квартире с капитаном Уитерсом. Что вы там делали?

– Я… мы… я выжидал, не удастся ли мне все-таки поступить учиться при больнице Св. Фомы.

– Каким образом это могло получиться?

– Мать могла бы помочь. У меня сдан вступительный экзамен, и я подумал, если бы я немного позанимался и постарался заработать, то впоследствии мог бы приступить.

– Как вы намеревались заработать?

– Мне собирался помочь Уитс… то есть капитан Уитерс. Он отнесся ко мне просто замечательно. Мне наплевать, кто бы что о нем ни говорил. Он не плут.

– Что он вам предлагал?

Дональд беспокойно поерзал.

– О, ничего определенного. Мы еще собирались все это обсудить.

– Понимаю. У самого капитана Уитерса есть какая-то работа?

– Ну, не совсем. У него вполне приличный доход, но он подумывает о том, чтобы приняться за что-то в ближайшем будущем. Ему действительно претит безделье.

– Не могли бы вы сказать мне, почему задолжали ему пятьдесят фунтов?

– Я… ну просто я ему должен.

– Безусловно. За что? Вы делали ставки?

– Да. Ну, в общем, одно-два групповых пари.

– На что вы ставили – на лошадей?

– Да, – быстро ответил Дональд.

– Еще на что-то?

Молчание.

– Еще на что-то?

– Нет. То есть… Я точно не помню.

– Вы должны вспомнить. Это был покер? Какие-то карточные игры?

– Да, покер.

– Думаю, было и еще что-то, – сказал Аллейн. – Послушайте, Дональд, невозможно переоценить вред, который вы можете причинить, продолжая увиливать от ответов. Разве не видите, что с каждой новой уверткой вы выставляете своего друга в еще более сомнительном свете, чем тот, в котором он уже выступает. Бога ради, подумайте о смерти вашего дяди и о чувствах вашей матушки и о собственной глупой шкуре. Как еще вы проиграли деньги капитану Уитерсу?

Аллейн увидел, как Дональд поднял голову, нахмурился и потянулся пальцем к губам. Отсутствующий взгляд был неотрывно прикован к глазам Аллейна, и постепенно в нем проступило выражение растерянности.

– Не знаю, как мне быть, – простодушно ответил он.

– Вы хотите сказать, что чем-то обязаны Уитерсу? Вы дали какие-то обещания, я полагаю. Не так ли?

– Да.

– Меня молодые люди вашего поколения ставят в тупик. Вы вроде бы гораздо осведомленнее, чем были мы, и вместе с тем, клянусь, я никогда не попался бы на удочку вульгарному джентльмену с наглыми манерами и без определенных занятий. Разве что содержание подпольного казино можно счесть занятием.

– Я не упоминал рулетку, – поспешно возразил Дональд.

– Это настоящий стыд и срам – выманивать ваши деньги.

Фокс выразительно кашлянул и перевернул страницу своего блокнота.

– Капитан Уитерс, случайно, не предлагал вам заработать честную копейку, помогая ему? – спросил Аллейн.

– Я не могу больше отвечать ни на какие вопросы о нем! – высоким голосом вскричал Дональд. Казалось, он вот-вот либо впадет в ярость, либо расплачется.

– Хорошо, – сказал Аллейн. – Когда вы услышали о трагедии?

– Сегодня утром, когда принесли выпуск спортивной газеты.

– Примерно полтора часа назад?

– Да.

– Сколько времени нужно, чтобы добраться сюда от квартиры капитана Уитерса? Она находится в Челси, на Слинг-стрит, не так ли? Около пяти минут. Почему вы добирались так долго?

– Я был не одет, и можете мне не верить, но у меня был шок, когда я узнал о смерти дяди.

– Не сомневаюсь. Как и у вашей матери. Меня удивляет, что она вам не позвонила.

– Телефон был отключен, – объяснил Дональд.

– В самом деле? Зачем это?

– Я забыл оплатить проклятый счет. Уитс предоставил это мне. Я позвонил ей из телефонной будки.

– Понятно. Фокс, один из наших людей, находится там. Попросите его зайти в Грандисон-Мэншнз, по Слинг-стрит, в номер 110 и сказать капитану Уитерсу, что я навещу его через несколько минут и буду весьма обязан, если он побудет дома.

– Слушаюсь, мистер Аллейн, – сказал Фокс и вышел.

– Ну а теперь, – продолжал Аллейн, – насколько я знаю, вы в числе последних покидали Марсдон-Хаус сегодня утром. Правильно?

– Да.

– Я хочу, чтобы вы подробно рассказали мне обо всем, что произошло перед тем, как вы покинули особняк. Давайте-ка постарайтесь и представьте мне полный отчет.

Дональд явно почувствовал себя более непринужденно. Вернулся Фокс и занял свое место.

– Конечно, постараюсь, – ответил Дональд. – С чего мне начать?