Книга Вранье высшей пробы - Марина Серова

Наконец все ставки были приняты, и народ, столпившись вокруг импровизированного ринга, приготовился наблюдать за схваткой.

Хозяева псов освободили своих питомцев от ошейников, и два бультерьера ринулись друг другу навстречу. Толпа одобрительно загудела, делая по ходу схватки замечания, подначивая сцепившихся собак выкриками.

— Рви его, Зверь, давай!

— Перекуси ему шейный хрящ, Блонд!

Собаки впились друг в друга зубами и некоторое время так стояли, издавая устрашающие звуки. Кого из них звали Зверь, а кого Блонд, я могла только догадываться. Скорее всего белый бультерьер кривоногого мужичка и носил кличку Блонд, производную от «блондин». Два агрессивно настроенных бойца начали кидаться друг на друга уже нешуточно. Седой посмотрел на часы, после чего дал отбой. Первый раунд, по всей видимости, был окончен, так как хозяева принялись разнимать вошедших в раж псов. С трудом растащив собак в разные стороны, хозяева ждали начала следующей схватки.

Инесса поставила на Зверя. Я слышала, как она несколько раз выкрикивала его имя. Одного я не понимала, зачем она притащила сюда своего трусливого ротвейлера? Неужели хочет, чтобы он принял участие в драке? Насколько я знала, ротвейлер вовсе не бойцовая собака. Но даже если пренебречь последним обстоятельством, то Роф по своему характеру, на мой взгляд, никак не подходил на роль бойца. Возможно, об увлечении мадам Делун боями не знает никто из домашних, поэтому Роф ей нужен для отвода глаз. Каждый раз, собираясь сюда, Инесса делает вид, что идет на прогулку с собакой, и таким образом ей удается избежать ненужных вопросов по поводу того, где она была. Других предположений у меня пока не имелось.

По команде седого собак свели второй раз. Напористость Зверя поражала, он явно лидировал. Его хозяин не зря дал ему такую кличку, она полностью соответствовала характеру пса. Блонд вел себя несколько более пассивно, он чаще защищался, чем нападал. Болельщики гудели, переживая за свои вложенные деньги. Инесса аж побелела от напряжения.

Прошел третий раунд, но ни одна из собак не сдавалась. Оба пса были в потеках крови, но особенно заметными раны были у Блонда. На его белой шерсти кровь смотрелась более подчеркнуто. До каких пор будут драться собаки? И кто, в конце концов, будет засчитан победителем?

Исход четвертого раунда все прояснил. Причем неожиданным для многих образом. Занявший глухую оборону, Блонд готов был защищаться и в четвертом раунде тоже. Но Зверь внезапно отказался от сражения. После того как хозяин в очередной раз его отпустил, он почему-то направился совсем не в сторону противника, а в находящийся рядом угол. Блонд, видя, что его неприятель спасовал, сделал рывок, после чего оказался поверх Зверя, а последний лишь неохотно отбивался лапами.

«Вот что бывает при неправильном расходе сил, — подумалось мне, когда победа Блонда стала очевидна и его хозяин победоносно поднял руку вверх. — Зверь начал так хорошо, но слишком быстро исчерпался». Должна признаться, что меня собачий бой захватил больше, чем я ожидала. Азартность — одна из доминирующих черт моего характера, которая и напомнила сейчас о себе.

Инесса находилась в трауре. Вытирая выступивший на лбу пот, она косилась на меньшинство, которое выстроилось за деньгами. Проигравших, делавших ставки на Зверя, было больше, чем выигравших.

Стоя в своем укрытии, я думала, что надежно спряталась от взглядов, но не тут-то было. Мелкая шавка, пробегавшая по улице, сначала отчаянно лаяла перед кирпичным забором. После тщетности всех попыток привлечь к себе хоть сколько-нибудь внимания, она добралась до меня. Сначала эта Моська просто тявкала в мою сторону, не решаясь забежать в отверстие, в котором я пряталась. Но в какой-то миг ее пробрало отчаяние, что никто, даже я, не хочет замечать ее. Выбрав момент, когда я смотрела в заборную щель, она набралась наглости, подбежала и попыталась тяпнуть меня за лодыжку. Я вовремя среагировала, и удар ее зубов пришелся по моему ботинку, поэтому я не испытала боли. Но меня разобрала досада, что этой шавке приспичило наткнуться на меня в совсем неподходящий момент. Под ногами у меня лежало несколько увесистых булыжников, но, начни я кидать ими в Моську, и ненужное внимание мне обеспечено. Как же быть?

Пока я находилась в поисках верного решения, Моську, которую на самом деле звали совершенно банально — Шариком, окликнула с улицы хозяйка, после чего я смогла вздохнуть спокойно — от меня отстали.

На улице стемнело. Народ, собравшийся во дворе дома, начал расходиться. Мимо меня прошел хозяин Зверя вместе с мужчиной, который вел питбуля.

— Если б знал, что он так быстро сдохнет, не ставил бы на него последние деньги, — с отчаянием в голосе говорил хозяин питбуля.

— Ничего, — не унывал его спутник, — в следующий раз он им покажет. Ему поднатореть нужно.

— А по-моему, он просто пасует, и никакие тренировки ему уже не помогут.

Проигравшая сторона продолжала еще возражать, но я уже не слышала ее аргументов. Инесса вышла из калитки вместе с победителями: Блондом и его хозяином, а также в сопровождении еще одного мужчины, головы которого давно не касались ножницы парикмахера. Все сочащиеся раны пса были бережно перевязаны. Теперь он еле плелся, поэтому не обращал никакого внимания на Рофа, старавшегося идти как можно дальше от бультерьера.

В сумерках мне гораздо проще было пристроиться этой компании в хвост, и я даже вполне отчетливо различала их разговор. Пока народ расходился, на улице царило оживление. Каждый делился с другим впечатлениями от увиденного: кто-то пребывал в возбужденном состоянии от выигрыша, а кто-то попросту ругался. Хозяин Блонда шел не спеша, стараясь не подгонять уставшую собаку. Инесса и другой спутник плелись рядом с ними, поэтому все остальные болельщики очень быстро их обогнали. В результате на улице остались лишь мы вчетвером.

Мое настойчивое преследование могло вызвать справедливое подозрение идущей компании. Но Инесса, так же, как и победитель, не обращали на меня никакого внимания. Первая была убита проигрышем, второй находился в эйфории от выигрыша. Их спутник с непослушными и нерасчесанными вихрами на голове пару раз косился в мою сторону, и я опасалась, что он таки привлечет ко мне внимание остальных. Но вскоре он попрощался, отделился от компании и свернул в какой-то переулок.

— На мой взгляд, твое натаскивание Рофа так ничем и не закончится, — насмешливо сказал кривоногий Инессе.

Та, услышав его слова, очнулась от временной задумчивости.

— О чем ты? — не поняла она.

— Ну как же… Ты говорила, что кто-то тебе посоветовал водить своего ротвейлера на подобные мероприятия, чтобы вырабатывать у него чувство злости и агрессии. Якобы глядя на других активных собак, он сможет у них этому научиться.

— Да, — нехотя отозвалась Инесса. — Но, похоже, на эту псину ничего не действует. Нужно было покупать чистокровного, с хорошей родословной. А этот так, отрыжка. Сегодня он меня особенно достал своей трусливостью.

Инесса в сердцах пнула Рофа ногой, отчего тот заскулил.