Книга Прогулка по лезвию - Марина Серова

— Почему вы не сказали мне об этом с самого начала?

— Вот так незнакомому человеку взять и раскрыть все тайны семьи?

— Ну ладно, ладно. Я вас понимаю.

— Потом, когда Бориса убили, нам стало ясно, что это уже не игра и здесь похищением не кончится. Во второй раз Игорь уже отказал им по чисто принципиальным соображениям, надеясь, что его спасут или оградят от этих наездов те люди, с которыми он сотрудничает. Тогда, на всякий случай, он мне дал телефон одного человека в Нижнем Новгороде. Он сказал, что этот господин занимает весьма высокое положение в организации и в состоянии в случае чего помочь. Кроме этого, он объяснил, что именно оттуда идет поставка спирта. Я приняла эти данные к сведению. Тогда мне нужно было похоронить мужа, и, честно говоря, у меня вся эта информация отложилась где-то в дальнем углу чердачка. Потом они взорвали Игоря. Я, не зная, что делать, позвонила в Нижний Новгород.

— Кому вы звонили?

Она посмотрела на свои перебинтованные руки.

— А, теперь все равно. Я, похоже, выйду из игры, и выйду из игры навсегда. Мне, наверное, сейчас нужно встать с этой койки, схватить припрятанные на черный день деньги и уехать отсюда куда-нибудь подальше.

— В общем и целом вы правы, — согласилась я. — Вам, Ксения, лучше на время уехать из города. Учитывая то, что покушение на вас было неудачным, думаю, будет еще попытка после того, как люди, которые хотят вас убрать, узнают, что имитация вскрытия себе вен по доброй воле провалилась. Кто приходил к вам и какой у вас был разговор?

— Я никогда раньше не видела этого человека.

— Это мужчина?

— Да, мужчина. Он сказал, что приехал из Нижнего по поручению Мигунова Леонида Сергеевича. Того самого, о котором говорил мне в свое время брат. Я впустила его в квартиру. Ну, как у нас встречают людей с дальней дороги? Предложила чаю. Он не отказался. Видимо, пока крутилась, он кинул мне в чашку снотворное, и я отключилась, а после этого инсценировал самоубийство. И я думаю, что это не вызвало бы ни у кого подозрений после смерти мужа и брата.

— Номер телефона?

— Что? — не поняла она.

— Номер телефона в Новгороде скажите.

— Номера я не помню. У меня в квартире осталась записная книжка. Она лежит около телефона в коридоре. Думаю, что я еще нескоро отсюда выберусь. Если вам необходима эта информация, то вы можете взять мои ключи и посмотреть. Кстати, как вы вошли в квартиру? Ведь наверняка двери были закрыты.

— Да. Двери были закрыты, — согласилась я. — И мы никаких ключей у вас дома не нашли.

— Неужели меня еще и ограбят, — прошептала она.

— Надеюсь, что этого не случится, — попыталась я ее успокоить.

— Но как же вы через дверь проникли?

— Со мной был человек, который неплохо разбирается в подобного типа замках.

Беспокойство о собственных вещах было столь велико, что Ксения попыталась сесть на кровати. Но сил у нее было так мало, что ей пришлось оставить эти попытки и уставиться в потолок.

— Сходите домой, посмотрите, все ли там нормально. Мне неудобно просить вас, так как вы для меня и так очень много сделали. Но мне просто больше некого. У меня уже никого не осталось.

Она продолжала смотреть вверх. А я заметила, как с уголка ее глаза скатилась слеза.

— В связи с теми обстоятельствами, которые сложились по данному делу, я не хотела бы от вас отходить, скажу честно, но с квартирой, вероятно, есть возможность разобраться. Подождите, я сейчас позвоню.

Савелий Павлович не удивился, услышав мой голос.

— Ну и беспокойную особу всучил мне Гром на старости лет. Извините за старческое брюзжание. Что хотите?

Я попросила, чтобы он как можно быстрее приехал в «Склиф» в реанимацию.

— Что такое?

— Узнаете на месте.

Я вернулась в палату, чтобы продолжить разговор с главной свидетельницей.

— Вы можете описать человека, который заходил к вам от нижегородского крестного папы?

— Вряд ли Мигунов — крестный отец, — произнесла Ксения и повернула голову в мою сторону. — Он просто предприимчнвый человек, который в один прекрасный день закончит свой бизнес и уедет или к экватору на острова, или в Сибирь. Это как повезет. Ко мне пришел молодой человек, представился Гришей. Он был среднего роста, наверное, метр семьдесят пять, черноволосый, глаза у него были серые, мутноватые, вы знаете, такие бывают у наркоманов или у пьяниц после нескольких рюмок водки. Лицо худое. Он весь был худой. Явно с дефицитом массы тела.

— Дистрофик, что ли?

— Ну, близко к этому, — согласилась Леонова. — Чувствовалось в нем какое-то измождение, усталость от жизни. Может быть, у него проблемы с желудком, с пищеварением?

— Ну, если наркоман, то тогда конечно. Здесь нет ничего удивительного. И он вам представился, что приехал от Мигунова. О чем вы говорили?

— Ну, он сказал, чтобы я не впадала в панику, и заверил, что больше никаких трупов не будет, что мою семью, а точнее говоря, меня, наезжающие на нас гоблины оставят в покое и не будут предлагать свою водку. Все должно было войти в прежнее русло. Честно говоря, я слушала его и не верила в это. Он пил чай, заверял меня в том, что все будет хорошо, просил ни в коем случае не обращаться в милицию и не паниковать. Больше я ничего не помню.

— Знаешь, Анатолий погиб, — я перешла на «ты».

— Жаль.

— Ты знала шофера своего брата?

— Да.

— А он тебя?

— Не знаю. А что?

— Ничего. Кто-то сообщил о том, что я собираюсь проследить за машиной, которая привозит водку, чтобы узнать, откуда ее поставляют. Кто-то предупредил людей на этот счет, и именно в Нижнем Новгороде спецслужбы никого не смогли взять. Это ты сделала?

— Я, — без колебаний созналась Леонова. — Тех тридцати минут, что ты мне дала, хватило не только на то, чтобы одеться и сделать макияж, я успела позвонить подруге и попросить ее оставить свою «десятку» около продовольственного магазина с ключами в замке зажигания.

Она была рада-радехонька. Надеялась, что я разобью ее. Выпрашивала уже с полгода у мужа «Рено». Извините, это мой круг знакомых. Увидев Анатолия и «Форд», который, как оказалось после смерти брата, по документам оформлен на мое имя, я решила понаблюдать за вами, — я должна держать руку на пульсе. Ждать вас, пока вы были в магазине, оказалось самым трудным. Потом, когда я увидела, что вы следите на «Форде» за грузовичком, развозящим водку, я предупредила людей в Нижнем, так как понимала, что их могут накрыть в ближайшие несколько часов, после того как власти возьмут людей на разливающем спирт заводике. Ваши действия могли нанести вред всему нашему бизнесу. Может быть, вам покажется подобное поведение взбалмошным…