Книга Кто не думает о последствиях... - Данил Корецкий

Оловянный замолчал. Он видел, как его собеседники меняются на глазах: уверенность и лоск слетают, как осенние листья под легким порывом ветра, и они превращаются из надменных и властных хозяев жизни в обычных испуганных людей. Ему нравилось наблюдать за этим удивительным превращением. И хотя он много раз видел подобные сцены, но они никогда ему не надоедали.

– Что тебе нужно, Руслан? – наконец спросил Махач.

– Вам с братом амир Дагестана Абу Хаджи обращение сделал, – своим тихим голосом произнес Оловянный. – Чтобы вы миллион долларов отдали…

– Так мы все разрулили, Руслан!

– Что «разрулили»? Мой двоюродный брат «Гюрза» и те, кто с ним рядом, обратились ко мне, чтобы я вам помог, – монотонно говорил Оловянный. – А оказывается, до меня они еще к «Абреку» обращались. «Абрек» от моего имени обратился к Абу Хаджи. А тот, из уважения ко мне, пятьсот тысяч долларов скинул, а я даже не в курсе был… Или вы такие хитрые, что всех перехитрить хотите? Половину Абу Хаджи скинул, вторую половину я, а вы остались при своих денежках?!

Махач развел руками.

– Абу Хаджи помог, тебя тоже попросили. Что здесь такого?

– Абу Хаджи – он мой брат, я за ним стою! Что я, что он – разницы нету, мы муджахеды! А вы кто?! Вы свой карман набиваете! – Руслан повысил голос и посмотрел прямо в глаза сначала старшему брату, потом младшему. На тех словно холодом могилы дохнуло. – По-любому – эти деньги надо дать! Если не дашь, лично я не оставлю. Если вы так говорите, что западло, не дадите, то вот эти пятьсот тысяч, которые из-за меня сняли… мы их опять добавим, и унизиться заставим, и убьем!

– Руслан, можно, я выйду позвоню? – спросил Махач.

– Здесь звони!

Махач набрал номер:

– Слушай, Расул, ко мне Руслан заехал, насчет того дела…

– Он нас слышит? – тревожно спросил Гюрза.

– Да, он у меня…

В трубке послышалось тяжелое дыхание.

– Послушай, ты меня подставляешь! Зачем ты меня с братом ссоришь? Звони Черному Прокурору, может, он…

Махач стал набирать другой номер.

– Шахбаз Джавадович, это я… Ко мне Руслан пришел насчет тех денег…

За те деньги, что он отдавал в прокуратуру, Черный Прокурор должен был, как Бэтман, немедленно прилететь в «Золотой телец» и вмиг сокрушить всех врагов! Но это был осторожный Бэтман.

– Слушай, Махач, ты что, не знаешь, чей это родственник? С ним я ничего не могу сделать… И вообще… Ты же знаешь… Я не хочу по телефону…

Прокурор отключился. Негнущимися руками Махач спрятал трубку в карман. Опасливо глянул на страшного гостя. Тот презрительно ухмылялся и рассматривал его прищуренными волчьими глазами.

– Я все понял, Руслан, – упавшим голосом сказал Махач. – Я отдам деньги. Спасибо, что снизил сумму.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Оловянный. – Можешь начать отдавать прямо сейчас.

– Поднимемся в кабинет? Я там деньги возьму. Тысяч сто баксов сейчас найдется…

– Нет, Махач, – отвечал Оловянный. – Я в машине подожду, туда неси!

– Хорошо, хорошо, Мурза вынесет…

Оловянный вышел на порог и махнул своим, мол, подъезжайте сюда! «Приора» подкатила к ступенькам. В салоне его встретили взгляды трех пар глаз. В каждой читался вопрос: «Ну, что?»

– Сейчас увидите!

Через пять минут к машине выбежал потерявший свою вальяжность Мурза, протянул пакет с деньгами.

– Спасибо, Руслан! Спасибо!

Потом младший брат, пятясь, вернулся под крышу родного заведения. Хотя, как оказалось, «крыша» у них была далеко не всемогущей…

У тех, кто находился в «Приоре», отпали челюсти. Сам хозяин вынес деньги и еще благодарил амира!

– Ну, ты даешь, Руслан! – восторженно воскликнул Муса. – Такого я еще не видел… Ну, было, приносили бабки, но чтобы «спасибо» говорили…

Оловянный довольно улыбался.

– Ладно, двигайтесь, я на заднем поеду!

Аваз и Бейбут потеснились.

– А чего так, босс? Почему не впереди?

– Туда другой человек сядет.

– Кто такой?! Зачем он нам?!

Оловянный похлопал Аваза по плечу.

– А как ты думаешь до Камров добраться? С оружием и тремя мешками бабла? Как через тоннель проехать собираешься?

– Не знаю, Руслан, – смутился тот. – Ты же у нас главный!

– Вот я все и придумал! Сейчас заберем одного человека, и машина сразу станет неприкосновенной!

– Почему?! – удивился Сапер.

– Потому что Магомедали Магомедов – депутат Законодательного собрания и родственник замначальника УФСБ, вот почему!

– Ну, ты и голова, Руслан! – восхитились подельники.

* * *

Москва

Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Анисимов прикручивал смеситель на место. «Черт! Стоит спрятать трубку в карман и выпачкать руки – обязательно кого-то раздерет! – раздраженно подумал он, вытираясь специально приготовленной тряпицей. – Кому это приспичило?»

– Товарищ полковник, – прозвучал незнакомый баритон. – Дежурный военной комендатуры капитан Нестеров! Звоню по директиве ноль ноль пять…

Ясно. Кто-то из ребят залетел. Накаркал Королев, Нострадамус фуев…

– Слушаю внимательно, капитан!

– Двух ваших забрали в двенадцатый отдел полиции. Оттуда сообщили нам, а ваша часть у нас в специальном списке. Вот я и докладываю немедленно, как положено!

– Я понял…

– Что от нас требуется?

– Подошлите кого-то из своих в отделение. Комендатуре-то их передать обязаны. Я тоже еду…

Через полчаса Анисимов подъехал к отделению. Он был в форме, и к нему сразу же подошел ожидающий у крыльца капитан с петлицами связиста.

– Здравия желаю, товарищ полковник! Капитан Нестеров. Лично прибыл для выполнения директивы ноль ноль пять!

– Да тише ты! – Анисимов огляделся. – Нет в природе такой директивы!

– Так точно, нет! – исправился капитан.

Они зашли в пропахшую карболкой, ваксой и человеческими бедами дежурную часть. В отгороженном решетками углу сидели на потертой деревянной скамейке двое пьяных и Мальцев с Назаровым. Завидев начальника, майоры вскочили.

– За что задержаны мои подчиненные? – строго спросил Анисимов.

Дежурный старлей показал несколько схваченных скрепкой листов бумаги.

– Появление в нетрезвом виде, неповиновение законному требованию сотрудников полиции, нападение на патрульный наряд. Сержант и прапорщик выведены из строя и находятся в травмпункте…

– Так они же трезвые! – воскликнул Анисимов. – Вон те двое – пьяные, а мои офицеры трезвые! Это же видно невооруженным глазом!