Книга Три стильных детектива в одной книге - Клод Изнер

Рыдания прервали ее рассказ. Виктор терпеливо ждал, пока она успокоится, потом не выдержал:

– Итак, месье Вандель рассказал вашему сыну…

Бернадетта шумно всхлипнула.

– …Что у этой Сюзанны всегда были влиятельные покровители. Последний из них, Амори де Шамплье-Марей, унаследовал кругленькую сумму после смерти отца-сахарозаводчика. Сюзанна потребовала, чтобы любовник построил ей особнячок где-то у площади Звезды. Так вот, Донатьен шутил: «Сюзанна всегда любила сахар, но на этот раз она переборщила!»

– Вы знаете ее новый адрес?

– Нет, только Гюго Мальпера: Домон, замок дю Буа-Жоли.

Бернадетта повысила голос.

– Мой брат вечно приезжал оттуда весь в собачьей шерсти, потому что этот Мальпер коллекционирует собак, как сам Донатьен – миниатюрные модели железных дорог. Брат собрал их целую сотню, точные копии. Это настоящее сокровище, я храню их в банковском сейфе, уверена, они стоят целое состояние! Эти модели поставляли ему – кстати, они тоже состояли в ассоциации «Подранки» – супруги Дюкудуар… нет, Дюкудре, я их как-то видела мельком, женщина болтала о всяких пустяках, пока брат расплачивался с мужчиной. Наверняка, они тоже жулики, как и остальные.

– А чем они занимаются?

– Торгуют игрушками… Ох, как же мне одиноко… Не желаете ли со мной поужинать, дорогой месье? Я приготовила телячью голову под соусом…

Виктору едва удалось вырваться от Бернадетты Перошон. Уже проехав весь бульвар Монпарнас, он пожалел, что не попросил у нее разрешения посмотреть бумаги Донатьена Ванделя, – в них, возможно, были какие-то сведения о его друзьях. Приходилось довольствоваться тем, что рассказала его чудаковатая сестра.

Размышляя обо всем этом, Виктор не замечал ничего вокруг. И вдруг – сильный удар, лязг железа, резкая боль в правой руке, зажатой между рычагом тормоза и рулем. Очнувшись, Виктор понял, что врезался в медицинский трамвай. Санитар предложил ему помощь, но он отказался, предварительно удостоверившись, что все пальцы целы, и обвязал опухшую руку платком. У велосипеда пострадало переднее колесо, в голове у Виктора звенело. Ему пришлось возвращаться на улицу Фонтен пешком, толкая перед собой многострадальный велосипед и кляня себя за рассеянность. Сейчас Виктору было не до того, чтобы встречаться с Жозефом. Он решил пригласить помощника в кафе «Потерянное время» завтра утром. Они выпьют кофе перед открытием книжной лавки и обменяются добытыми сведениями.

Сейчас Виктору хотелось только одного – чтобы Таша была дома.

Сидя по-турецки под «Клятвой Горациев», Эрик Перошон массировал себе пальцы ног. Что только ни сделаешь, чтобы раздобыть нужные сведения, не вызывая подозрений! Сегодня, к примеру, он был вынужден целый день танцевать лансье[62], мазурку и шотландский танец в паре с неприятной тощей особой, которая до одури набрызгалась духами с запахом пачули. Это было тяжкое испытание!

Последний лучик света упал на украденную у матери тарелку с золотой каемкой. Он захохотал. Если бы она только видела его в компании этой… как ее имя… ах да, Зоя, невестка мадам Сорбье, аккомпаниаторши, которая стучала по клавишам, не жалея сил!.. Эрик не жалел для Зои улыбок и комплиментов относительно того, как грациозно она показывает ему фигуры танцев. Кружась с ним по устланному ковром паркету, она поведала историю своей жизни: пансионат в Версале, свадьба со старшим сыном Сорбье, несбывшиеся мечты, не оправдавшиеся надежды… Увы, в 1888 году ее свекор умер, оставив их в полной нищете, и Жану пришлось продолжить дело отца, которого называли Полька Пикет.

Когда пришло время оплачивать эти четыре незабываемых часа, Эрик выразил мадам Сорбье свое почтение и королевским жестом протянул две купюры по сто франков, заявив, что его отец задолжал покойному Эрнесту, и теперь он возвращает долг с процентами. Вдова остолбенела, молча глядя на него, а потом вскричала срывающимся голосом:

– Да что же такое происходит?! Вы – уже третий, кому ни с того ни с сего понадобился мой бедный Эрнест! Почему вдруг все стали им интересоваться? Сначала это приглашение в пассаж д’Анфер. Я туда поехала, но никакого месье Грандена там не нашла! Вчера меня посетил племянник месье Легри, теперь вы! Право слово, все будто помешались! Кто ваш отец?

Эрик молча, с достоинством поклонился и поспешил удалиться. Он узнал то, что хотел. Во-первых, Эрнест Сорбье отправился в мир иной, во-вторых, какой-то племянник Эмиля Легри тоже интересуется этим делом. Эрик чувствовал, что запахло жареным, и решил, что осторожность ему не повредит. Никто не должен знать о том, что месье Гранден живет в этой квартире.

Убедившись, что на лестнице никого нет, Эрик снял табличку с двери, выходившей на лестничную площадку. Затем прошел на кухню, налил в тазик воду из чайника, сел на табурет и, закатав брюки выше колен, с наслаждением опустил натруженные ноги в теплую воду. Переехать на улицу Верней? Нет, только не сегодня, он слишком устал. Он перекусит в молочной лавке мамаши Табар, а потом вернется сюда на ночлег. А завтра переберется к Коре – поживет там, пока все не уляжется. Эрик уговаривал себя, что все предусмотрел и поводов для беспокойства нет – ведь аренду квартиры в пассаже д’Анфер он оформил на вымышленное имя.

Глава двенадцатая

Пятница, 22 ноября

Было восемь часов утра. Небо затянуло, моросил дождь. Симеон Дельма открыл ставни книжной лавки, взял швабру, протер влажной тряпкой полы, а затем расставил стулья вокруг круглого стола у камина. Это была идея месье Мори – он стремился создать в лавке уютную атмосферу библиотеки. На верхней ступени винтовой лестницы показался заспанный Жозеф.

– Доброе утро, месье Пиньо, хорошо спали? – поприветствовал его Симеон Дельма.

– Я бы так не сказал. Скажите, ну, почему мы рождаемся беззубыми? Этой ночью я вставал к малышке Дафнэ три раза. А вот вы, месье Дельма, судя по всему, бодры и полны сил.

– Я всегда так боюсь опоздать, что приезжаю раньше времени. О, кто-то идет!

Снаружи у витрины стоял гостиничный лакей и подавал какие-то знаки. Симеон открыл ему дверь.

– У меня пакет для месье Мори. Надо, чтобы он расписался.

– Давайте мне, – сказал Жозеф.

– Разве вы – месье Мори? Мне сказали, он японец.

– Я его зять.

– Сожалею, месье. Мне велено отдать пакет адресату лично в руки.

– Симеон, будьте добры, позовите патрона, я не в силах, – простонал Жозеф, облокотившись на стойку.

Кэндзи зашнуровывал ботинки, когда в дверь его квартиры постучал Симеон Дельма. Он рассыпался в извинениях по поводу своего вторжения и попросил хозяина спуститься.

Расписавшись в получении и дав посыльному на чай, Кэндзи уселся за письменный стол, под любопытным взглядом зятя вскрыл пакет и, залившись краской, поспешно спустился в подвал.