Книга Капитан Панталеон и Рота добрых услуг - Марио Варгас Льоса

— Ай, какая жалость, сеньор Пантоха, как раз сегодня… — Бразильянка строит траурную мину, Бразильянка встает, прогуливается походкой манекенщицы, ломается. — Как раз сегодня… Но в Бразилии это не помеха, есть способ…

— Я хочу только взглянуть, осмотреть тебя, как положено. — Панталеон Пантоха выпрямляется, Панталеон Пантоха бледнеет, сводит брови, четко выговаривает: — Такой осмотр проходят все. У тебя чересчур воспаленное воображение.

— Ах, ну конечно, а я-то думаю, как же, ведь здесь даже коврика нет. — Бразильянка топает ножкой о пол, Бразильянка улыбается с облегчением, раздевается, складывает одежду, принимает позу. — Ну как я вам? Немного худа, но за неделю войду в тело. Вы думаете, я буду пользоваться успехом у солдатиков?

— Без сомнения. — Панталеон Пантоха оглядывает ее, Панталеон Пантоха утвердительно кивает, вздрагивает, прокашливается. — Большим, чем Печуга, наша звезда. Порядок, ты принята, можешь одеваться.

— И не только это, сеньора Леонор. — Алисия рассматривает изображение, Алисия осеняет себя крестом. — Знаете, не только изображения и молитвы, посвященные ему, появились и статуэтки младенца-мученика. И говорят, «братьев» становится не меньше, а больше.

— Что вы тут делаете? — Панталеон Пантоха вскакивает со стула, Панталеон Пантоха кидается к лестнице, вне себя от ярости. — Кто позволил? Разве не знаете, что категорически запрещено подниматься на командный пункт, когда я лично произвожу осмотр?

— Там какой-то сеньор Синчи, он спрашивает вас, — бормочет и застывает с открытым ртом Синфоросо Кайгуас.

— По срочному и важному делу, — как загипнотизированный, не может отвести глаз Паломино Риоальто.

— Вон отсюда оба. — Панталеон Пантоха своим телом заслоняет от них видение, Панталеон Пантоха ударяет кулаком по перилам, жестом велит им убираться. — Этот субъект пусть подождет. Прочь, смотреть запрещено.

— Ах, не волнуйтесь, пожалуйста, мне все равно, я от их взглядов не смылюсь. — Бразильянка надевает нижнюю юбку, Бразильянка застегивает блузку, оправляет юбку. — Так, значит, вас зовут Панта? Теперь понятно, почему Пантиляндия. Ах, чего только люди не придумают.

— Меня нарекли Панталеоном в честь отца и деда, двух знаменитых военачальников. — Сеньор Пантоха воодушевляется, сеньор Пантоха подходит к Бразильянке, тянет пальцы к пуговицам на ее кофточке. — Давай помогу.

— А ты не мог бы увеличить мне до семидесяти процентов? — Бразильянка мурлычет, Бразильянка отступает, пятится, подступает к нему вплотную, дышит в самое лицо, шарит рукой. — Фирма сделала хорошее приобретение, я докажу тебе это. Войди в мое положение, Панта, не пожалеешь.

— Пусти, пусти, не хватай. — Панталеон Пантоха отскакивает в сторону, Панталеон Пантоха вспыхивает, заливается краской, гневается. — Я должен предупредить тебя о двух вещах: тыкать нельзя, ты должна обращаться ко мне на «вы», как все остальные. И подобных штучек со мной не смей повторять.

— Разве что не так? Я вам добра хотела, вижу — вы мучаетесь, я не думала обидеть. — Бразильянка сокрушается, Бразильянка огорчается, пугается. — Простите, сеньор Пантоха, клянусь, больше— никогда в жизни.

— В порядке исключения назначаю тебе шестьдесят, поскольку твое сотрудничество — крупный вклад в наше дело. — Панталеон Пантоха раскаивается, Панталеон Пантоха успокаивается, провожает ее до лестницы. — Кроме того, ты приехала издалека. Но смотри — ни слова, не то перессоришь меня со своими подружками.

— Ни звука, сеньор, это будет наш с вами маленький секрет, тысячу раз спасибо. — Бразильянка снова источает улыбки, Бразильянка опять полна грации, кокетничает, спускается по ступенькам. — Ну, я ухожу, вас ждут. Можно, когда никто не слышит, называть вас сеньор Пантосик? Гораздо лучше звучит, чем Панталеон и чем Пантоха. Ну, до скорого!

— Конечно, то, что они сделали, ужасно, Почита. — Сеньора Леонор замахивается мухобойкой, сеньора Леонор выжидает несколько мгновений, хлопает и смотрит, как мушиный трупик падает на пол. — Но если б ты знала их, как я, ты поняла бы, что, в сущности, они неплохие. Невежественные — да, но не злобные. Я бывала у них дома, разговаривала с ними: это сапожники, плотники, каменщики. Большинство не умеет даже читать. А с тех пор как они сделались «братьями», они перестали пить и обманывать жен, не едят больше мяса и риса.

— Рад с вами познакомиться, счастлив видеть вас. — Синчи отвешивает церемонный поклон, Синчи, словно японский император, прохаживается по командному пункту, мусолит сигару, цедит сквозь зубы табачный дым. — К вашим услугам, готов на все.

— Добрый день. — Панталеон Пантоха потягивает носом воздух, Панталеон Пантоха огорчается, заходится в кашле. — Садитесь. Чем могу служить?

— В дверях я столкнулся с такой феминой — ноги подкосились. — Синчи кивает в сторону лестницы, Синчи присвистывает, входит в раж, дымит еще сильней. — Мне говорили, черт подери, что Пантиляндия в смысле женщин — райское местечко, и, выходит, правда. Прелестные цветы произрастают в вашем саду, сеньор Пантоха.

— У меня много работы, мне некогда тратить время попусту, покороче, пожалуйста. — Панталеон Пантоха недоволен, Панталеон Пантоха берет тетрадь, разгоняет табачное облако. — Что касается Пантиляндии, должен вас предупредить: мне это название не по вкусу. Я лишен чувства юмора.

— Не я его придумал — народное творчество. — Синчи раскидывает руки в стороны, Синчи витийствует, словно перед рычащей толпой. — Острая, сочная, неистощимая фантазия лоретан. Не принимайте так близко к сердцу, сеньор Пантоха, проявите чуткость к народным талантам.

— Вы меня пугаете, сеньора Леонор. — Почита прикладывает руки к животу. — Вы говорите о них с такой любовью, что, видно, хоть вы и отошли от них, но в глубине души остались «сестрой». Как бы вам не вздумалось распять кадетика.

— Не вы ли тот Синчи, что ведет программу на «Радио Амазония»? — Панталеон Пантоха кашляет, Панталеон Пантоха задыхается, вытирает слезящиеся глаза, — В шесть часов вечера?

— Я, собственной персоной, знаменитая программа «Говорит Синчи». — Синчи настраивает голос, Синчи сжимает в руке невидимый микрофон, декламирует. — Гроза продажных чиновников, бич подкупленных судей, сокрушитель несправедливости, глас, несущий в эфир народные чаяния.

— Да, мне доводилось слушать ваши передачи, довольно популярные, не так ли? — Панталеон Пантоха встает, Панталеон Пантоха ищет, где бы глотнуть чистого воздуха, еле дышит. — Ваш визит— честь для меня. Чем могу служить?

— Я человек своего времени, без предрассудков, прогрессивный, пришел подать вам руку. — Синчи встает, Синчи подходит к нему вплотную, окутывает облаком дыма, протягивает вялые пальцы. — К тому же вы мне симпатичны, сеньор Пантоха, я знаю: мы станем друзьями. Я верю в дружбу с первого взгляда, нюх никогда не подводил меня. Хочу быть вам полезен.

— Крайне признателен. — Панталеон Пантоха дает пожать себе руку, Панталеон Пантоха позволяет похлопать себя по плечу, смиренно идет назад к столу, кашляет. — Но, право же, я не нуждаюсь в вашей помощи. Во всяком случае, в данный момент.