Книга Русские в Сараево. Малоизвестные страницы печальной войны - Александр Тутов

Собирался он недолго. Сложил в спортивную сумку вещи, взял футляр со снайперской винтовкой.

После чего он и хорватские гвардейцы вышли, попросив Раду не задерживаться.

Когда они покинули квартиру, Рада подошла ко мне с пистолетом в руке.

Я в упор смотрел на девушку. Говорить что-то не имело смысла, от пули сложно отговориться. Рада нервно покусывала нижнюю губу.

— И откуда ты такой взялся? — заговорила она на русском языке. — До тебя все было понятно! А теперь… У меня действительно были брат и отец. Теперь остались только мать и младшая сестра. Когда-то мы жили в этом доме. Да-да, именно в этом. Но началась война. Мы, спасаясь от мусульманских «зачисток», бежали на территорию Хорватии. А там шла война сербов с хорватами за выход к Адриатике. Брат пошел служить в специальный отряд хорватской гвардии и погиб. Отец решил отомстить за него, отправился в тот же отряд и тоже погиб. И я приняла решение, что буду мстить сербам за отца и брата, поэтому и прозвище такое выбрала — Сербская Смерть. Это привлекло журналистов, как наших, так и европейских. Хорватская девушка идет мстить за своих родных! Обо мне написали. Начальство, чтобы сделать это событие еще более серьезным информационным поводом, произвело меня в лейтенанты. Потом пара успешных операций — и вот я уже капитан. Сейчас остается одно — мстить сербам! Я хорватская героиня, образец для подражания! Все ясно и конкретно. Было… Так нет же — появился ты, и все перемешалось в моей голове! Мне тебя сейчас убить надо, а рука не поднимается. Отпустить? Но если я тебя не убью, ты все равно будешь искать этого американца. Ведь так?

— Может быть, — неопределенно ответил я.

Ответа на этот вопрос я действительно пока не знал.

— Будешь продолжать охоту, — уверенно сказала Рада, — это точно! Ты очень упрям! Это я успела заметить. Как там поется и говорится у вас в России: «Только пуля казака с коня собьет!»

— Может быть, — повторил я.

Мне трудно было общаться с Радой после всего произошедшего. Нервировал пистолет в ее руке. Не особо приятное чувство, когда нравящаяся тебе девушка с оружием в руках решает, пощадить тебя или шлепнуть.

— Я, наверное, совершаю глупость! — прошептала Рада.

И выстрелила! Потом еще раз, и еще… Она стреляла в пол.

— Живи! Боюсь, что мы еще встретимся в ближайшее время. И чем закончится наша следующая встреча, знает только Господь Бог!

Она наклонилась ко мне и крепко поцеловала в губы, после чего выпрямилась, развернулась и, ни слова не говоря, вышла из квартиры, оставив меня лежать на полу со связанными руками.

Я огляделся, морщась: голова болела и кружилась. Потом рывком встал на ноги. Пошел на кухню. Там можно было найти какой-нибудь режущий предмет. Янки быстро собирался, мог что-то и забыть.

На кухонном столе лежал набор кухонных ножей. Я воспользовался одним из них и освободил руки. Странно, но дотошно обыскать меня, видимо, поленились: я хоть и лишился автомата Калашникова, автоматической винтовки М16, штыка-ножа, но зато у меня за пазухой остался не обнаруженный пистолет ТТ, подобранный мной у тел моджахедов.

Теперь мне предстояло решить, как поступить дальше. Один мой товарищ в институте любил повторять: «Счастье — это когда нет выбора!» Как он был прав! Но как поступить мне сейчас?

Воевать против Рады я не хочу, да и, честно говоря, вообще воевать больше не хочу. Но я помнил о своей задаче! Я должен идти за этим американским снайпером! Я знал теперь место встречи хорватского офицера и американца.

Какое же дело ему собираются предложить хорваты за такие неплохие бабки?

12

Приближался рассвет. Сутки назад, примерно в это же время, я с друзьями отправился к этой многоэтажке. Всего сутки? Казалось, я здесь уже год! Я несколько раз чуть не погиб, видел столько смертей, сам сражался и убивал, успел влюбиться и разочароваться… И это всего лишь за сутки!

За окном вспыхнула перестрелка. Потом стали раздаваться глухие взрывы. Так могли рваться только противопехотные мины — «паштеты». Что-то происходило на улице. Неужели наши пошли в атаку?

В Сараево как мусульмане, так и сербы не любили воевать по ночам и на рассвете. Но если это русские, то для них война ранним утром не в напряг. Может быть, наши добровольцы решили отыскать меня и спасти? И кто-то уже подорвался на минном поле?

Мне как-то хотелось предупредить их, чтобы не совались. На моей совести уже смерть деда Вуеслава и его жены Светаны, и это мне не забыть до конца света!

Из дома, где-то этажом выше, начал строчить пулемет.

Видимо, все-таки наши парни предприняли попытку проскочить к высотке, чтобы отыскать меня. И скорее всего, это Вадим со Славаном. Больше некому! Другие не рискнут. А Вадим, верный принципам русской офицерской чести, меня не бросит.

Но если я сейчас ничего не предприму, их всех убьют.

Выскочив из квартиры, я с пистолетом ТТ в руке побежал вверх по лестнице. На лестничной площадке я обыскал убитых моджахедов. У одного из них нашел отличный кинжал в инкрустированных ножнах, слегка изогнутый в восточном стиле. Арабской вязью тянулись строчки из Корана. Я не специалист по арабскому, поэтому не понял, что означала эта строчка из суры. И все-таки это знак!

Бог посылает мне поддержку. На смену кавказскому, отобранному у меня кинжалу пришел новый — нисколько не хуже. Судя по всему, это знаменитая дамасская сталь! Не подведи своего нового хозяина!

Снова загрохотал пулемет. Внизу погибали соратники! Наверх! Надо обезвредить этого пулеметчика! Но ноги не очень слушались. Не хотелось нестись сломя голову навстречу очередной смертельной опасности.

Пулемет стрелял уже совсем близко. Сколько там человек? Мне повезло, пулеметчики в спешке не закрыли дверь в квартиру. Переведя дух, я ворвался в нее, готовый палить из ТТ. Внутри оказалось три турчина из отрядов Изитбеговича, судя по форме и зеленым нашивкам. Один палил из немецкого пулемета МГ, второй подтаскивал ему пулеметные ленты, третий стоял со снайперской винтовкой и прицеливался. В него-то я и выпустил первые пули.

Снайпер выронил винтовку и рухнул на подоконник. Тот, кто тащил пулеметные ленты, бросился было к приставленному к стене автомату, но я опередил его выстрелами. Пулеметчик не успевал развернуть тяжелый пулемет в мою сторону, выхватил нож и пантерой прыгнул на меня. Я выстрелил и промахнулся. Патронов в пистолете больше не было.

Как опытный фехтовальщик, я вовремя успел уклониться: лезвие ножа оцарапало кожу под мышкой.

Отбросив пистолет, я извлек из ножен кинжал. Теперь мы оказались в равных условиях.

Противник был повыше меня ростом, с длинными могучими волосатыми руками и густой бородой.

Ножом он владел ловко. Если бы не мой фехтовальный опыт, то я раза четыре уже повис бы на лезвии его ножа. Но пока я уходил от его выпадов и размашистых ударов.