Книга Сага о Гуине. Книга 2. Воин в пустыне - Каору Куримото

Некоторые ночные светила сверкали гораздо ярче других. Среди них выделялась огромная красная Звезда Войны. Но самыми яркими были две звезды, с которыми связывалось множество легенд. Одна называлась Белый Медведь, или Полярная. Она с древнейших времен служила маяком для мореплавателей и словно сидела прямо на гребне северных Ашгарнских гор. Ее завораживающий свет вел людей короткими роковыми дорогами. Звезда следила за их делами, вершила суд и издевалась над их простодушием, даже если они сверяли направление пути по ней.

Другое огромное светило висело над окутанными легендами горами Канан и освещало восточный край пустыни. Малиниам, Рассветная звезда… Она была такой же белой, как Полярная, но не так завораживала. Гора, над которой располагалась Малиниам, напоминала спящего льва. И если Белый Медведь считался божьим маяком, направляющим людей по предназначенному судьбой пути, то Рассветная звезда — единственным недремлющим оком Дзарна. Многие так и называли ее.

Звезды мерцали в ночном небе, и их беззвучная музыка успокаивала как воинов, так и пленников. Все прислушивались к зачаровывавшему пению небес. Даже если это было затишье перед бурей, многие забыли о том, что находятся во владениях Доала, и почувствовали себя в безопасности.

А в генеральском шатре царили безмолвие и темнота.

* * *

Под тем же небом тихо двигалась чья-то длинная и худая беспокойная тень, искусная в маскировке. Она кралась, прижимаясь к земле и прячась за высокими камнями. Движения были точными и быстрыми, словно у водяной змеи Данаян.

Эта тень пробиралась вслед за монгаульским войском с тех пор, как оно днем снялось с места и направилось к реке. Она не приближалась и не отставала от него, стремясь не попасться на глаза воинам. Если встречались валуны, тень скрывалась за ними, а в их отсутствие стлалась по земле. Когда солнце стояло высоко в небе, приходилось оставаться так далеко, что войско было едва видно. Но с наступлением сумерек все значительно упростилось.

Послышались какие-то крики. Приблизившись, тень увидела командира Астриаса, молодого дворянина из Торуса, жгучего брюнета богатырского телосложения. В последних лучах заходящего солнца он вглядывался во что-то блестящее вдалеке, напоминавшее ему металлическую пряжку на доспехах.

— Что это такое? — произнес командир, ни к кому не обращаясь, и взмахнул плетью.

— Я ничего не вижу, — ответил ближайший воин, оглядевшись по сторонам.

Астриас задумчиво пожал плечами. Командование хвостовым отрядом казалось ему большой ответственностью. Он хотел было подъехать поближе к незнакомому предмету, как вдруг издалека донесся крик:

— Многожор!

— Проклятье! — выругался Астриас и пришпорил коня. Теперь самое главное — сохранить порядок в строю, не допустить паники. Блестящий предмет может оказаться всего лишь игрой света или миражом, а вот многожор шутить не любит.

После этого происшествия ничего особенного не случилось, и тень спокойно следовала за войском до того момента, когда оно расположилось лагерем.

Этой тенью, конечно же, был наемник Иставан Валачский. Черная монгаульская форма позволила ему в темноте подобраться совсем близко к лагерю. Сейчас он сидел за камнями почти возле самых костров и ругался на чем свет стоит.

— Клянусь тринадцатью дочерьми Доала, эта пустыня никогда не кончится! Будь прокляты эти студенистые твари и ангельские волосы! — Он сделал паузу, словно раздумывая, что бы еще обругать, потом произнес: — Эти призрачные нити заставили-таки монгаулов остановиться.

Только теперь до него дошло, что он совсем не испугался, увидев опускающиеся на войско ангельские волосы.

— Будет что порассказать внучатам в старости, сидя на каменном крыльце своего домика у моря, — усмехнулся Иставан.

Он был рад тому, что войско наконец-то устроилось на ночлег. Лагерь лежал перед ним как на ладони. Наемник почти сразу же увидел то, что искал, — генеральский шатер, где наверняка находился тот златоволосый воин, которого он видел издалека.

— Кто бы это мог быть? — произнес Иставан задумчиво. — Может быть, это обман зрения, но, клянусь оком Дзарна, его волосы будто отлиты из чистого золота.

Наемник стал припоминать знакомых ему командиров белых воинов. Он вспомнил графа Влона и барона Линдрота, но они были гораздо старше того воина. Еще ему вспомнились Райас, Аллион и Рентз.

«Хм… может быть, это был Аллион? Может быть, только… Доал ногу сломит!»

Он хотел было подобраться поближе, но услышал приглушенные голоса. Кажется, приближавшиеся воины разговаривали для того, чтобы успокоиться. Иставан чуть было не выругался вслух, потом быстро спрятался за камни и затаил дыхание.

— Тебе не кажется, что с ними обращаются слишком жестоко? Конечно, это наши пленники, но ведь они еще совсем дети, — сказал один из воинов.

— Не нам обсуждать приказы генерала, — ответил с сильным акцентом другой, более старый.

— Когда мы вернемся, их, конечно, посадят за решетку, но пока…

— Считай, что они уже за решеткой, и выброси это из головы. Думаешь, мне не жалко этих детей? Девчонка особенно хороша. Уже по коже видно, что она королевских кровей. Не хотелось бы видеть ее на пыточном столе.

— Тише!

Неожиданно распахнулся вход генеральского шатра, и разговор оборвался.

— Спокойной ночи, генерал, — произнес крепко сложенный мужчина, появившийся в проеме.

— Прикажите своим людям готовиться к выступлению с первыми лучами, — ответил молодой и звонкий голос. — Всадник, которого мы выслали вперед, уже, должно быть, достиг укрепления. Может быть, подкрепление встретит нас на полпути к реке. И еще скажите Линдроту…

— Что же?

— Скажите Линдроту, чтобы с пленников глаз не спускали. Как бы они не откусили себе языки или не натворили еще каких-нибудь глупостей.

— Как прикажете.

— Астриас!

Иставан услышал, как внутри шатра кто-то неразборчиво откликнулся.

— Завтра в хвосте пойдет Кайн, а вы — в середине. Так вы меньше устанете, — донеслось приказание генерала.

— Я не устал, но как скажете, генерал, — ответил голос Астриаса.

Вход в шатер закрылся.

Иставан попробовал подобраться поближе. Может быть, удастся подглядеть в щелочку полога. Нужно узнать, кто этот юный генерал, отдающий приказания, словно опытный ветеран. Днем невозможно было разглядеть его как следует. А в голосе этого воина было нечто такое, что вызывало непреодолимое желание увидеть его лицо.

Наконец наемник добрался до шатра. Отыскал в ткани стык и начал потихоньку раздвигать его. Изнутри шатра доносились приглушенные голоса. Иставан готов был уже заглянуть внутрь, как вдруг…

— А-ах! — вскрикнул он от неожиданности и быстро зажал рот ладонью.

К другой руке присосалось что-то извивающееся. «Личинка песчаного червя! — пронеслось у него в голове. — Должно быть, она вылезла из камней». Эта тварь впилась в его ладонь, пытаясь высосать кровь. Ее красные глаза горели злобой.