Книга Сердце ангела - Вячеслав Грацкий

— Может, и имеет, — нахмурился оружейник. — Кто знает наверняка?

Берсень подступил к нему вплотную:

— А не подскажешь, где его можно раздобыть, это оружие? Заплачу золотом. — Он звякнул увесистым кошелем перед носом оружейника.

Тот побледнел, шарахнулся в сторону и, активно работая локтями, затерялся в толпе.

— Хм… — Берсень задумчиво уставился на свой кошель. — Чего это он? Впервые вижу человека, которому не нужно золото.

— Ты думаешь, что говоришь? — прошипел Эрик, встревоженно оглядываясь. — Тут же кругом уши.

Пожав плечами, Берсень спрятал кошель:

— Мне показалось, он неспроста завел разговор.

— Даже если так, хотя я не верю в это чудо-оружие, вам следовало выбраться из толпы и побеседовать с глазу на глаз. А ты кричишь, как в лесу.

— Ладно, хватит. Я увидел все, что хотел, — холодно заметил Берсень. — Возвращаемся. Кажется, мы собирались обедать?

Они двинулись к выходу с площади. За их спинами священник закончил речь, бородачу накинули на шею петлю и под барабанную дробь выбили из-под ног табурет.

Берсень не оглядывался. Казнь его больше не интересовала.

3

За надзирателем громыхнула дверь, лязгнул замок. В дверном окошке мигнул в последний раз и погас огонек факела. Подземелье погрузилось во тьму, навалилась тишина. Вязкая, глухая, зябкая. Дарел заходил по камере, шаркая ногами.

Из темноты донесся знакомый до зубного скрежета девичий голос:

— Капитан? Как самочувствие?

Дарел не ответил. Что раздражало его сильнее — мертвая тишина или этот звонкий голосок? Но, как бы там ни было, он не мог уйти или заставить ее замолчать.

— Капитан, бросьте изображать из себя честного служаку. Вы теперь изгой для них. Даже если вас полностью оправдают, во что я не верю, вы уйдете из гвардии в любом случае. Вам пора прозреть и избавиться от иллюзий. Вы такой же, как я. Вы — головная боль для них. А от головной боли избавляются.

— Что вы хотите? — устало отозвался он. — К чему этот разговор? Я никогда не буду таким, как вы. И я буду уничтожать таких, как вы. Всегда и везде. На службе королю. Или сам по себе. Вы хорошо поняли меня?

Какое-то время девушка молчала.

— Вот вы какой, оказывается, — наконец сказала она. — Цепной пес. Хотя теперь — просто бешеный пес. Таких, как вы, боятся. И убивают. Всегда и везде.

— Довольно глупо пугать меня. Особенно здесь.

— Как и меня, — не осталась в долгу девушка. — Особенно в вашем положении.

Дарел покачал головой. Ее наглость и разговорчивость увеличились за решеткой по меньшей мере вдвое.

— Почему бы вам не замолчать? Вы мне надоели.

— Не хочу. Мне скучно. А вы мне больше не указывайте. Мы теперь одного поля ягоды… Послушайте, я знаю, в город прибыл некий Каспар Геллер, вы уже имели беседу с ним? Он предложил вам сотрудничество?

— Вы знаете его?

— Еще бы. Он… В общем, он довольно известная личность. В узких кругах. Эмиссар главы ОСА.

— Очень важная шишка, значит.

— Весьма важная. И отъявленный негодяй.

— Было бы странно, если бы вы принялись его нахваливать.

Дарел досадливо поморщился — проклятая девица таки втянула его в разговор.

— Почему бы и нет? Например, я довольно высокого мнения о вас, капитан. Я слышала о вас много хорошего. Хоть вы и остаетесь врагом, глупо отрицать ваши несомненные достоинства. И чтобы вы ни говорили, я уверена, наступит время, когда вы прозреете. Если, конечно, доживете. А Каспар — мерзавец и негодяй!.. Дарел, что вы ответили ему? Дали согласие? Хотя нет, что я говорю. Раз вы здесь, значит… вам дали время подумать?

Он не ответил. Он уже не знал, как реагировать на нее. А ей, похоже, было все равно, о чем и с кем говорить. Окажись в соседней камере Каспар Геллер, она бы нашла способ и его разговорить.

— Кстати, капитан, мы до сих пор незнакомы. Позвольте представиться — баронесса Диана де Тюржи.

— Вы из дворян? — изумился капитан.

— Что вас удивляет? Мы не в каменном веке живем. Между прочим, знаете ли вы, что в парламенте подготовлен закон, предоставляющий женщинам равные права с мужчинами? И что король в приватных беседах уже выразил свою поддержку?

— Баронесса, я теряюсь в догадках, каким образом вы превратились в духовного преемника Арнора? В ОСА вы наверняка были на хорошем счету, что с вами…

— Что значит в преемника? Вам сказали, собирается группа сектантов? — Она презрительно фыркнула. — Что ж, это вполне в их духе.

— Будете утверждать, что это ложь?

— Я и мои близкие друзья собирались, чтобы обсудить финмарский вопрос.

— Неужели? — Дарел усмехнулся. — Это был светский раут, не так ли?

— Мы постоянно устраиваем такие встречи для обсуждения наиболее животрепещущих вопросов. И самый важный среди них для Армании на сегодня — это именно финмарская проблема.

— Что конкретно вас беспокоит?

Дарел улыбался. Он уже начал получать удовольствие от беседы. Неважно, врала она или нет, но, пожалуй, это и впрямь лучше, нежели угрюмо молчать в темноте.

— Нас беспокоит бесправное положение несчастных существ, населяющих Финмар. Надеюсь, вы знаете историю Финмара?

— Я знаю, что там живут кровожадные мутанты и колдуны. И что Стена — единственный способ сдержатьих опустошительные набеги.

— Это то, чему учат во всех школах. Но это ложь.

— А вы знаете правду?

— Представьте себе.

— Я знаю, вы скажете, что финмарские ублюдки — высокоразумная раса, что они не едят мяса, не убивают людей, а колдунов вообще не существует. Есть лишь глупые религиозные предрассудки и заговор властей.

Диана долго молчала. Дарел начал скучать.

— Баронесса, вы обиделись?

— Я думаю. — В ее голосе прозвучали обиженные нотки. — Все-таки вы злой. Но таким уж вас воспитали. Это они умеют.

— Диана, сколько вам лет?

— А какое это имеет отношение к нашему разговору? — сердито отозвалась она.

— Судя по голосу, лет восемнадцать, ну двадцать от силы. Я угадал?

Она не ответила.

— Вы видели хотя бы одного зеленоглазого ублюдка? Не за решеткой зверинца, а на свободе? Хейлота или аколита? А может, встречали архонта? Скажите честно.

— Ничего я вам не скажу, — угрюмо буркнула она. — Может, вы здесь, чтобы вызнать у меня что-нибудь?

Дарел вздохнул и стал устраиваться на тюфяке. Разговор зашел в тупик. Что ж, это и к лучшему. Пора бы подумать о том, что делать дальше. О том, что ответить Каспару.