Книга Постоянная Крата - Владимир Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молчать!
Молчу.
Вернувшись домой, я потратил довольно много времени, тестируя и налаживая, где требовалось, моего умного Вратаря, а затем – вводя в его емкие недра новую программу, от которой теперь будет зависеть все: Лючана, проблемы, я сам…
И еще – некто, кого я пока, конспирации ради, даже в собственных мыслях называю только ПП.
На нормальном языке программа в общих чертах выглядела бы так:
«Сними копию моей личности. Сознания, подсознания, мика с его памятью. Сохрани. Затем убери все это из моего организма до полного исчезновения признаков и введи в меня приоритетную программу „ПП“. Далее: введи в мой мик программу, по которой через каждые двадцать три конвенционных часа моя личность будет возвращаться в тело – на один час, отключая на это время Номен. Буду вызывать тебя по ВВ-связи».
Взбодрившийся Вратарь счел своим долгом предупредить:
«Предупреждаю: твоя копия лишится выхода к Высоким Силам, поскольку тонкие тела останутся в организме».
«Придется обойтись своими силами».
Мне почудилось, что он вздохнул прежде, чем заверить:
«Программа принята».
Чушь, конечно. Вздохи – только людская слабость.
…Все это заняло немало времени. Но даже долгие сроки приходят к концу. А мешкать не по делу я никак не мог себе позволить. Потому что где-то там ждала меня Лючана…
– Вратарь!
– Слушаю, хозя…
– Я отдыхаю. Ни с кем не соединять… кроме хозяйки.
(А вдруг она действительно появится на пороге? Ладно, пусть думают, что чудес не бывает, – но я-то знаю, что они есть!)
– На вопросы отвечать только: хозяев дома нет, когда вернутся – нет информации.
– Да, хозя… шшш…
– Меня не будить. Проснусь сам.
– Да, хххх…
Просто беда с Вратарем. Ничего. Вот вернемся…
Спать. Господи, до чего хочется спать. До чего…
Пожалуй, больше на Теллусе делать мне нечего.
«Трехдюймовый болт им в задницу! Ну полный бардак: человек уже не может спокойно доехать туда, куда хочет, куда ему нужно, хотя заплатил, между прочим, свои кровные, в трудах заработанные, и не так уж мало отдал, три язвы всем им на передний хвост! Я думал, только у нас на Кантре такой беспредел, а выходит, что и везде то же самое. Где же хваленый „Транскерновский“ порядок, а может, и вообще не стоило с места трогаться – жил ведь, в конце концов, не хуже людей, даже получше некоторых…»
Именно такие, а может, еще и другие, похлеще, мысли стали приходить в голову Пату Пахтору, как только он – как и прочие третьего класса пассажиры, да, наверное, и не только третьего – понял, что происходит что-то не то, завезли их куда-то не туда и принимают не должным образом. Пат в своей жизни поездил немало и давно уже научился понимать, что к чему. Явно произошла какая-то накладка, и ничего доброго от этого ожидать не приходится.
Понял, конечно, не он один; но у него первого хватило характера, чтобы подойти уверенным шагом, пошевеливая плечами, к корабельщику, спустившемуся на эту палубу, самую нижнюю, да и не в одиночку, а еще с каким-то типом, у которого на морде было выбито четко, как заводской номер на изделии, что парень этот даже не из таможенной полиции, а откуда-то еще покруче. И если корабельщик выглядел каким-то удивленным, скорее даже растерянным (а на кораблях проявлять такие чувства не полагается, что бы там ни творилось у тебя внутри), то этот пучеглазый – ему словно бы два бильярдных шара вколотили в глазницы, настолько в них отсутствовало всякое выражение – смотрелся так, словно ему не терпелось услышать хоть одно словечко от кого угодно – и он сразу полезет за дистантом, который болтался в кобуре у него на поясе. Никак не компанейским парнем выглядел этот мужик, и, повторим, только у Пата Пахтора хватило характера сделать вид, что он этого второго вовсе и не замечает, но официально обращается именно и только к представителю экипажа того грузопассажирского, на котором и вместе с которым все они сейчас находились в какой-то неизвестной точке пространства, но уж точно не в космопорте. Об этом человеку понимающему докладывало хотя бы полное отсутствие какой-либо информации на табло, а еще больше – то, что панорамный обзорный экран, имевшийся, как и полагается, на потолке в середине палубы, не давал никакой картинки, а был выключен.
И вот Пат Пахтор остановился перед этой парочкой и поспешил задать вопрос, пока те еще не сподобились рта открыть; Пат давно знал, что вести игру самому – куда выигрышнее, чем отбиваться:
– Лейтенант, пассажиры выражают недовольство: почему нас подняли из капсул не после финиша, как полагается, а неизвестно где? Почему нет никакой информации? График полета написан на каждом билете, и любой из нас видит, что он грубо нарушается и этим нам наносится прямой ущерб. Пассажиры хотят и имеют право знать: что происходит?
В глубине души он уже понял, конечно, что именно происходит, да и самое малое восемь из каждого десятка пассажиров тоже успели сообразить. Потому что в последние два, а то и три месяца все больше разговоров было о том, что в Просторе завелись какие-то пираты, ну совсем как в древние времена, перехватывают корабли с людьми и грузами, и все это куда-то исчезает. Разговоры были, да; но никто не знал случая, чтобы объявился хоть кто-то, кто попадал бы в такое приключение. Конечно, время от времени корабли исчезали, но так было всегда, и не только в космосе, но и в любом мире, и не только космические корабли, но и морские суда (там, где существовали моря), и атмосферные самолеты, и даже простые дорожные коляски или скользуны тоже, бывало, не доезжали до места. Так что из людей, у которых возникала надобность перемахнуть из одного мира в другой, только единицы пугались подобных слухов. Тем более потому, что все-таки приходило вовремя туда, куда им полагалось, куда больше кораблей, чем исчезало. Лично же Пат Пахтор, например, к этому относился так: знаю, что помру, – так что же, мне и не жить из-за этого?
Да, уже знал он – вот теперь, только что, – понял, что слухи не были пустым трепом. Но решил, что разумнее будет вести себя так, словно никогда и ни словечка о таких делах не слышал, а просто ничего не понимает и хочет разобраться. И, закончив излагать претензию, широко открытыми глазами уставился на того, кого назвал лейтенантом, всячески показывая, что ждет ответа.
Тот же, к кому Пат обращался, вместо того, чтобы ответить сразу, четко, понятно и уверенно, поморгал белыми ресницами, облизнул языком губы и лишь после этого сподобился выговорить:
– Это, м-м… непредвиденная задержка в пути. Временная. Мы находимся в узле смены курсов, встречены тут крейсером Федеральной эскадры «Олег» и получили от него предупреждение о том, что цель нашего следования – планета Астрея – из-за неблагоприятной космической обстановки сейчас бортов не принимает. Поэтому нам предложено следовать в другой порт, где можно будет дождаться более благоприятной обстановки. Что же касается того, почему вас разбудили, то… э… вот инспектор сможет объяснить вам лучше.
