Книга Охотники Гора - Джон Норман

Да, из нас получилась бы великолепная, самая могущественная на Горе пара: Боск — великий Боск, гроза всей Тассы, и Талена — красавица Талена, дочь убара Ара!

Я стряхнул с себя сладкие грезы и поднялся на ноги.

Шира сидела все так же, низко склонив голову.

Я посмотрел на солнце. Тени на земле стали длиннее. Время давно перевалило за полдень.

Шира вопросительно взглянула на меня. Я отвернулся. Ей еще рано убегать.

Я направился к матросам, занятым возведением ограды вокруг нашего лагеря.

Мы немного изменили первоначальный план — поправку вызвало прибытие в Лаурис галеры «Рьоды» с Тироса. Мы вывели «Терсефору» из гавани Лауриса и поднялись еще пасангов на двадцать вверх по реке. Именно здесь, на северном берегу, мы и решили устроить свой лагерь. Выше по течению, севернее Лауриса, судоходность реки резко снижается, по крайней мере, в разгар лета. «Рьода» — судно гораздо более устойчивое, низкокилевое и обладающее большей длиной, нежели «Терсефора», — не смогла бы последовать сюда за нами. Кроме того, ниже по течению я выставил наблюдателей, на случай, если матросы с галеры решат подняться по реке на баркасах. Установил я посты и вокруг лагеря, таким образом обезопасив себя от скрытого приближения возможного противника по суше. Думаю, все эти предосторожности были излишними, но мне хотелось не гадать, а знать это наверняка.

Собственно говоря, устройство лагеря севернее Лауриса в еще большей степени оправдывало наше появление в верховьях реки и подкрепляло нашу легенду о торговцах, за которых мы себя выдавали. Здесь, севернее Лауриса, цены на шкуры слинов и пантер действительно были несколько ниже. Иной раз скупщики шкур поднимались еще выше к истокам реки, и это было нам только на руку: никто из горожан не должен догадываться об истинной цели нашей экспедиции.

Возводимый нами лагерь на берегу реки также не представлял собой ничего необычного. Мы подвели «Терсефору» к песчаной отмели и затем, подкладывая бревна ей под киль и выставляя опоры по обоим бортам корпуса, втащили судно подальше на берег, оставив корму в воде. После этого большая часть команды занялась очисткой и приведением в порядок днища корабля, а несколько человек начали возводить ограждение вокруг лагеря, вбивая в землю длинные заостренные колья и вплетая между ними гибкие стволы срубленных молодых деревьев. Строящийся вокруг корабля забор был довольно высок и состоял из трех стен, две из которых подходили к самой воде, оставляя, естественно, для «Терсефоры» путь в реку свободным. Теперь большая часть времени, включая отдых и приготовление пищи, должна была проводиться не на судне, а на берегу, в лагере, а сама «Терсефора» была заботливо укрыта брезентом, установленным таким образом, что он отбрасывал тень на весь лагерь и мог служить защитой от дождя.

Я был доволен своими матросами. Они работали с таким старанием, что я готов был каждому из них привезти из Лауриса рабыню из пага-таверны для прислуживания ему за обедом.

— Как идут дела? — спросил я, подходя к Турноку.

— Все в порядке, капитан — ответил он.

Я и сам видел, что работа близится к концу. Лагерь Марленуса, великого убара Ара, полагаю, находится где-нибудь в глубине леса, к северу или северо-востоку от Лауриса. Вполне вероятно также, что Марленус мог воспользоваться тем лагерем, который он возвел, находясь здесь несколько месяцев назад, когда, устав от государственных дел, охотился в северных лесах и, помимо четвероногих хищников, поймал Вьерну, предводительницу женщин-разбойниц, вместе с несколькими членами ее банды. Это событие, думаю, сделало Марленуса излишне самоуверенным.

Второй раз, полагаю, ему уже не удастся захватить Вьерну с такой легкостью.

— Еще пара кольев — и изгородь будет закончена, — сообщил Турнок.

Я взглянул на солнце: его нижний край уже спрятался за верхушками деревьев. Через пол-ана начнет темнеть.

Рабам самое время для побега.

Я посмотрел на Ширу.

— Поднимайся, — сказал я. Она покорно встала на ноги.

Я еще раз окинул взглядом ее крепкую фигурку в короткой шерстяной тунике без рукавов, волосы, стянутые на затылке белой лентой, руки, скованные цепями, ошейник… И внезапно впервые понял, что она красива.

Она внимательно посмотрела на меня. Руки у нее медленно сжались в кулаки.

— Ты приобрел меня именно для этого? — спросила она.

— Да, — ответил я.

Шира повернулась и проскользнула в щель в изгороди, еще не забранную кольями. Оказавшись по ту сторону изгороди, она, не оглядываясь, быстро направилась в лес.

В ее интересах было как можно скорее оказаться в руках разбойниц Вьерны. Уже через ан голодные слины выйдут на охоту.

— Что будем делать теперь, капитан? — спросил Турнок, закончивший загонять в землю недостававшие в стенке забора колья и с гордостью оглядывающий творение рук своих.

— Теперь будем готовить еду, — ответил я, — ужинать и — ждать.

Ближе к полуночи, в двадцатом ане по горианскому времени, с наружной стороны ограждения до нас донесся какой-то легкий шорох.

— Костер не гасить, — приказал я вполголоса, — но от огня держаться подальше.

Оставленный гореть костер свидетельствовал о том, что мы не имеем враждебных намерений и хотим установить контакт. И все же на свет выходить не следовало, поскольку лесные жители могли оказаться не столь миролюбивы и поприветствовать наше появление выпущенными из темноты стрелами. Однако это, видимо, не входило в планы лесных жителей, в противном случае, думаю, мы бы не услышали их приближения.

Более того, чуть позже они сознательно сломали сухую ветку в руках, чтобы привлечь к себе внимание и посмотреть на ответную реакцию.

Я подошел ближе к огню, чтобы они смогли убедиться в том, что я не вооружен.

— Я — Боск, торговец свободного острова Таборга! — крикнул я в темноту. — Я хочу говорить с вами.

В лесу царила тишина.

— Мы привезли с собой товары для обмена, — продолжал я.

Из темноты вынырнула девушка, одетая в шкуры лесных пантер. В руке она держала лук и выглядела весьма уверенно.

— Разожгите огонь поярче, — приказала она.

— Давай, — кивнул я Турноку.

Он неохотно подбросил в костер охапку хвороста, и вскоре пламя осветило всю внутреннюю часть лагеря. Мы не могли видеть, что происходит за изгородью.

— Пусть горит так же ярко, — распорядилась женщина.

— Подбрось дров, делать нечего, — сказал я Турноку.

Теперь каждый из находящихся внутри ограниченного изгородью пространства был виден как на ладони и представлял собой отличную мишень.

— Снимите мечи и бросьте оружие, — продолжала командовать женщина.