Книга Не совсем леди - Лоретта Чейз

– Может быть, вы воздержитесь от ваших язвительных замечаний, перестанете перебивать и дадите мне высказаться?

Дариус махнул рукой. Разумеется, он не должен вести себя с Шарлоттой так же ужасно, как вел себя с ним его отец.

– Продолжайте.

От волнения щеки Шарлотты покрылись румянцем, но она взяла себя в руки и довольно уверенно стала отстаивать свою точку зрения.

– Я все предусмотрела и подсчитала расходы. Уверена, вы будете рады услышать, что большая часть оборудования находится в приличном состоянии; вам необходимо только заменить старые деревянные желоба. Чаны для молока, маслобойку, медный котел и все остальное нужно только немного подлатать. К тому времени, когда вы приобретете коров, все будет готово к тому, чтобы начать работу.

– Выходит, мне нужно еще нанимать доярок?

– У нас в имении пятнадцать коров, – сказала Шарлотта тоном, которым обычно говорят с маленькими детьми. – И когда собирается вся семья, нам требуется много молока и масла, так что на сливки и на изготовление сыра молока почти не остается. Поэтому чаще всего летом и осенью нам приходится покупать сливки и сыр у соседей. Мы закупаем эти продукты в больших количествах. Если вам это интересно, я могу выяснить точные цифры. Однако такому гению, как вы, будет очень просто прикинуть в уме. У меня есть четыре младших брата, двое из которых – очень маленькие, и мои родители любят приглашать гостей. Если мы все равно покупаем сыр и сливки, почему бы нам не покупать их у вас, как вы считаете?

Дариус нахмурился. Ни одной живой душе он не рассказывал о своих материальных проблемах, и вот эта барышня в рюшах, кружевах и бантиках, которые наверняка стоят как пятилетний заработок доярки, не моргнув глазом учит его, как заработать деньги, и читает ему лекции о финансах!

– Я вам искренне признателен, леди Шарлотта, что вы объяснили мне, как нужно вести дела, – насмешливо проговорил он. – Ума не приложу, зачем я нанял на работу земельного агента и управляющего имением, тогда как достаточно уловить момент между вашими визитами к модистке и спросить у вас совета. – Дариус перевел взгляд на шляпку Шарлотты, и его глаза злорадно блеснули. – Зря я не спросил вашего совета раньше, но виной всему – мое хорошее воспитание, которое сбило меня с курса. Видите ли, меня учили, что говорить о деньгах вульгарно и что вопросы, связанные с деньгами, пристало обсуждать только со своим поверенным.

На самом деле Дариусу было неловко из-за того, что он пребывал в полном неведении относительно стоимости содержания усадьбы, но тот факт, что Шарлотте пришлось столкнуться с его невежеством, бесил и раздражал его.

Брови Шарлотты поползли вверх.

– А я-то думала, вы презираете правила, – съязвила она. – Но теперь мне становится ясно, в чем тут дело. Похоже, я невольно задела ваше мужское самолюбие. Простите, это моя оплошность. Я и представить не могла, что вы настолько инфантильны и станете пренебрегать разумными советами, пусть даже из-за того, что они исходят от женщины. Было глупо с моей стороны не принять это во внимание…

– Инфантилен? – взорвался Карсингтон. – Это я инфантилен?

– Нуда, – спокойно ответила Шарлотта и повернулась к двери. – Прошу прощения зато, что отвлекла вас, потратив зря ваше драгоценное время и нарушив идеальный порядок вашей молочной фермы. Завтра я прикажу слугам вернуть всю грязь на место. – Она сделала несколько шагов по направлению к выходу.

Карсингтон схватил со стола шляпку и догнал Шарлотту.

– Не забудьте ваш головной убор!

Он протянул ей шляпку, и тут произошло нечто неожиданное: Шарлотта, взяв шляпку, гневно взглянула на него и вдруг запустила в него этой самой шляпкой.

Поймав шляпку, Дариус швырнул ее на мраморную полку, и Шарлотта отвернулась, а затем быстро направилась к двери.

Однако Дариус успел обогнать ее и закрыть дверь прямо у нее перед носом.

Щеки Шарлотты покрылись румянцем, и когда она оглянулась на него, в ее глазах светился вызов.

– Кажется, вы решили до конца проявить свою деспотичность, – сказала она, – но если вы надеетесь запугать меня, то вы ошибаетесь. Ни ваша физическая сила, ни ваше показное высокомерие не заставят меня задрожать от страха, зарубите это себе на носу. Советую вам подумать хорошенько, прежде чем действовать!

Но Дариус был сейчас не в состоянии думать. Логика, здравый смысл, расчет и все остальные составляющие разума, который он ценил превыше всего, смешались у него в голове в бесполезный спутанный клубок. Он стоял так близко от Шарлотты, что видел, как ее голубые глаза приобретают зеленоватый оттенок, как трепещут ее ресницы… Губы Шарлотты, мягкие, розовые и блестящие, чуть приоткрылись, она учащенно дышала. Дариусу невольно вспомнился тот поцелуй, от которого у него слабели колени, и тут он услышал, как она вздохнула.

«Беги от нее, – шепнул ему голос разума. – Сейчас же». Но вместо этого Карсингтон схватил Шарлотту за плечи и повернул к себе, а затем наклонился над ней.

– Нет-нет, не отворачивайтесь! – Он крепко обнял ее и поцеловал глубоким страстным поцелуем.

Глава 7

Шарлотта напряглась всем телом, ожидая, что будет дальше, и тогда Дариус снова поцеловал ее в уголок рта, словно говоря: «Пожалуйста, простите меня».

Шарлотта закрыла глаза, и Дариус едва тронул губами ее лоб.

– О! – едва слышно пролепетала Шарлотта, и Дариус легкими, как прикосновение перышка, поцелуями стал осыпать ее виски, уголки глаз, подбородок, шею…

Когда какой-то странный звук, похожий на хихиканье, сорвался с губ Шарлотты, Карсингтон как безумный стал осыпать ее лицо поцелуями, нежными, словно крылья бабочки, и ее холодность постепенно исчезла, а тело стало послушным и податливым. Он играл с ней, дразнил ее, пока наконец она не обхватила его руками за плечи. Когда их губы соединились, Дариус поцеловал Шарлотту так, словно он никогда никого не целовал раньше.

Губы Шарлотты трепетали, и все в нем затрепетало в ответ. На этот раз он обнял ее так нежно, как будто держал в руках горсть нежных соцветий, и с наслаждением вдохнул ее запах, который показался ему намного слаще и приятнее, чем аромат цветка. Дариус больше не хотел останавливаться: теплой волной на него нахлынуло желание, такое же неотвратимое, как морской прилив.

Их сердца бились в такт, и какое-то новое, странное и незнакомое, чувство стало подниматься откуда-то из глубины сердца Дариуса. Он испытывал такое сильное, такое страстное томление, что зашатался под его натиском. И тут же Дариус, крепче прижав Шарлотту к себе, принялся гладить ее спину, бедра, а Шарлотта, прильнув к нему всем телом, стала пылко отвечать на его ласки, становясь при этом все более податливой.

Дариус снова впился губами в ее губы, его поцелуй становился все более горячим и неистовым. Приподняв Шарлотту, он опустил ее на стол; затем его руки проникли под ее платье и нижние юбки и медленно заскользили по шелковому чулку, двигаясь вверх к округлому колену, а потом еще выше.