Книга Лишнее золото. Судьбы цвета хаки - Игорь Негатин

Его винтокрылая машина выглядела очень ухоженной. На правом боку, позади номера, был нарисован грозный, вставший на дыбы дракон. В одну краску, без полутонов и ненужных завитушек. Как эмблема. Коротко и ясно: «Не трогай меня, я огрызаюсь огнем!» И вместе с тем эта нарочитая грубость прекрасно сочеталась с идеальным состоянием и порядком. Было в них обоих что-то такое… щегольское… Казалось, что летчик сделан из того же материала, что и машина. Оба – подтянутые, ухоженные и… слегка с придурью. Как и все пилоты, с кем мне доводилось летать.

Когда мы забросили вещи в кабину, летчик повернулся к нам и вопросительно поднял большой палец. Кивнув в ответ, я потянулся за наушниками внутренней связи. Послышался щелчок.

– Вы готовы, сэр?

– Да, можем отчаливать.

Рядом, на соседнем сиденье, развалился Джек Чамберс, придерживая ногами наши рюкзаки, сваленные на пол кабины. Он посмотрел на меня, словно хотел что-то сказать, но потом лениво махнул рукой и отвернулся, уставившись в боковой блистер. Через несколько минут мы поднялись в воздух и отправились на запад – туда, где находилась самая последняя точка на карте Нового мира. Западный форт, или «Последний привет», – место, по рассказам моих коллег, довольно интересное. Небольшой гарнизон, численностью около двух рот, и сотня гражданских. Количество жителей периодически менялось, когда прибывали конвои с переселенцами, отправлявшимися на освоение диких земель.

А пока что под нами простиралась саванна. Я видел разные страны и континенты, но с большим интересом смотрел на эту, новую для меня землю. Погода была прекрасной и видимость, по уверению нашего пилота, – «миллион на миллион». Саванна, как оказалось, очень похожа на африканскую, хорошо знакомую по службе в Легионе. Безбрежный простор, увенчанный ослепительной лазурью неба. Те же высокие травы, редкие островки кустарника и деревья с широкими кронами. Животных, как и рассказывали, много. Стада антилоп, похожих на своих земных собратьев, и большая гиена – помесь бультерьера с крокодилом, только размером с кабана и мощными, как у льва, лапами. Лениво жующие шерстистые носороги и покрытые длинной спутанной шерстью бизоны. Джек несколько раз ткнул пальцем, называя представителей местной фауны, а через полчаса зевнул, надвинул шляпу на глаза и заснул, привалившись к переборке. Спал он крепко, не просыпаясь. Легенда… Новой и прочих земель… Храпел так, что временами перекрывал свист вертолетных турбин.

Через несколько часов мы увидели длинный шлейф пыли и догнали колонну армейских грузовиков, которые отправились утром с нашей Базы. Рота «Браво» – те самые, «ликвидаторы банд», дьявол их раздери. Впереди, метрах в двухстах, ехал джип головного дозора, с крупнокалиберным «браунингом» на турели. Стоявший у пулемета стрелок помахал нам рукой и чуть не вылетел из кузова, когда их машину тряхнуло на очередной выбоине. Пилот сделал круг над колонной, обменялся по радио несколькими фразами с командиром роты и, положив машину почти на бок, отвалил в сторону. Лихой парень. Хотя вертолетчики все такие, этого у них не отнять. В Конго мы их называли «небесными байкерами» – они летали так, словно вновь оседлали свои «Харлеи», оставшиеся в далекой гражданской жизни. Надо отдать им должное: парни не боялись ни Бога, ни дьявола, вытаскивая наши задницы из таких переплетов, что и вспоминать неохота…

Прошли над рекой Стикс, где на берегу чернели останки сгоревших машин. Еще через сто километров заправились на аэродроме подскока и продолжили путь. Когда мне наскучило смотреть на саванну, я последовал примеру Джека. Да, именно так – устроился поудобнее и заснул. Тем более что прошлой ночью, учитывая совещание у Виктора, нормально поспать не получилось.

Я не верю в вещие сны. Как не верю в гадания, предсказания и астрономические прогнозы. Казалось бы, военные – самые суеверные люди на свете. Может, это и так, не буду спорить. Многие из моих коллег верят. Одни – в силу амулетов, другие – в возможность переиграть судьбу, если познать сложный и запутанный мир примет.

Знавал я одного парня, который везде таскал камень с дыркой. Это как-то связано со славянскими преданиями. Он называл его камнем Велеса. Не знаю, насколько всемогущ этот Велес, но парень погиб в Гвиане. Камень оказался слабым амулетом против пули, выпущенной почти в упор.

Другой мой приятель носил на шее серебряный молот Тора. На толстом кожаном шнурке. Правда, это уже совсем другая история. Никак не связанная с религией.

Мне приснился Джузеппе Марино. Молодой, дочерна загорелый. И живой… Мы находились в какой-то хижине с глинобитными стенами. В небольшое квадратное окно светило солнце. Замершая от жары африканская саванна, пожелтевшие пучки высохших трав. Земля, опаленная безжалостным климатом и бесконечными войнами. Жара… Пеппино сидел напротив меня, устало положив руки на автомат, лежащий на коленях. Он с грустью смотрел в мою сторону, но как-то странно – я не мог поймать его взгляд.

– Что случилось, Марино?

– Ты слишком торопишь события, Медведь, – сказал он, – это не твоя война…

– Разве в моей жизни их было мало?

– Их было предостаточно, – он махнул рукой, – но эта может сломать твою судьбу.

– Меня не сломать.

– Может, и так, кто знает… Вообще-то я тебе немного завидую, – друг улыбнулся, – будет тяжело, но…

– Что значит твое «но», Джузеппе? Я не люблю, когда фразы обрывают на середине. Тем более так многозначительно.

– Не надо торопить жизнь, Медведь. – Он словно не слышал моей реплики. – Ладно, скоро увидимся…

– Скоро? Неужели смерть так близко?

– Для тебя – может, и нет, а для меня – это одно мгновение.

– Ты знаешь дату моей смерти… Скажешь?

– Mi scusi[26], Медведь: нет, не скажу. Зачем тебе это знать? Чтобы считать минуты, отмерянные нашей судьбой?

– Чтобы подготовиться.

– Поверь мне на слово: времени будет достаточно.

– Почему ты не смотришь мне в глаза, Пеппино?

– Не надо смотреть мертвым в глаза. Плохая это примета, Медведь. – Джузеппе встал, привычно закинул автомат на плечо и что-то бросил мне на руки. – Лови! На память…

На моей ладони лежал небольшой камешек, величиной со спичечный коробок. Его округлые бока тускло блестели металлическим темно-желтым цветом. Даже во сне я чувствовал приятную тяжесть.

– Это золото, Марино…

– Именно так, Медведь, – золото. Лишнее золото.

– Разве золото может быть лишним?

– Может, поверь мне на слово. До определенной поры. А сейчас – просыпайся, тебе пора в путь. И не надо торопить жизнь, сержант Нардин… Удачи тебе!

Джузеппе махнул на прощанье и ушел, растворясь в ослепительном солнечном свете. Я хотел окликнуть его или догнать, но что-то держало на месте, словно не пуская за моим другом. Будто еще не пришло мое время, чтобы идти следом за ним…