Книга Ловушка для адвоката - Майкл Коннелли

— Прошу прощения…

Служащий резко обернулся с крышкой бака в руке.

— Да, сэр?

— Извините, что отрываю вас отдел, но… Я тут шел по тропе мимо большого дерева — платан, кажется, — под ним кто-то жег свечу. Вы не…

— Где именно? — перебил егерь.

— Вон там, — показал Босх, — на Блиндерман-трейл.

— Покажите.

Босх замялся.

— Мне бы не хотелось так далеко возвращаться, обувь неподходящая. Большое дерево прямо посередине тропы, вам будет легко найти.

— В парке запрещено зажигать огонь!

— Я знаю, потому и решил сказать… Интересно, что такого особенного в этом дереве — зачем свеча?

— Здесь каждое дерево особенное, весь парк особенный!

— Да, я понимаю, но все-таки не могли бы вы…

— Предъявите ваши документы!

Босх опешил.

— Простите?

— Документы! Я хочу знать, кто вы такой. Человек в костюме и галстуке, в «неподходящей обуви» гуляет по туристской тропе — это вызывает подозрение.

Босх достал полицейский жетон.

— Вот, пожалуйста. — Он показал раскрытое удостоверение, потом убрал его. — Может быть, теперь я смогу получить ответ на свои вопросы, мистер Брорейн? — Фамилия значилась на форменной куртке егеря.

— Я вам не мистер, а егерь городской охраны. Вы ведете официальное расследование?

— Нет, просто задаю вопрос. — Босх кивнул в сторону тропы: — Вы можете рассказать про то дерево?

Брорейн упрямо покачал головой:

— Простите, но вы здесь на моей территории, и я обязан…

— Да нет, приятель, — с раздражением оборвал его Босх, — здесь везде моя территория. Большое спасибо за помощь, я обязательно упомяну вас в своем отчете!

Он резко развернулся и зашагал к парковке.

— Насколько я знаю, детектив Борщ, в том дереве нет ничего особенного. Просто дерево…

Босх отмахнулся на ходу. Вот дурень, хоть бы читать научился!

17

Среда, 24 февраля, 14:15.

Мои успехи в адвокатуре были неизменно связаны с неожиданными ходами и неготовностью к ним обвинения. Вся государственная машина движется вперед, скрипя по рельсам рутины, и система преследования тех, кто преступил законы государства, привязана к тем же рельсам. Внезапно став обвинителем, я обещал себе не забывать об этом и не поддаваться соблазну наезженных путей, суливших удобство, но чреватых многими опасностями. Я зорко следил за Ройсом, словно снайпер в кроне дерева, пытаясь заранее распознать и обезвредить задуманные им уловки, одну за другой.

Именно с этой целью мы с Грозной Мэгги встречались в моем новом офисе чаще обычного, обсуждая стратегию и тактику, и сегодня нам нужно было договориться, как отражать главную возможную атаку предварительного этапа. Мы знали, что Ройс до начала процесса непременно подаст ходатайство о прекращении дела. Это была азбука защиты. Неясными оставались лишь аргументы, которые он приведет, но подготовиться следовало к каждому. Известно, что снайпер, подстерегающий вражеский патруль, в первую очередь должен поразить командира, радиста и врача. В случае удачи остальные впадают в панику и разбегаются. Наши ответы на ходатайство Ройса должны были оказаться столь же быстрыми и точно рассчитанными. Главное — деморализовать противника. Если это получится с Джессапом, то вполне возможно, что не понадобится и судебного разбирательства. Он может пойти на сделку, то есть признать себя виновным, а это уже победа.

— К примеру, он может заявить, — сказала Мэгги, — что обвинения недействительны без нового предварительного слушания. Так он убивает двух зайцев: если судья и не прекратит дело, то по крайней мере слушание назначит.

— Но отменен только приговор, — возразил я, — как результат основного разбирательства. Результаты предварительного слушания никто не отменял.

— Значит, так и скажем.

Я кивнул:

— Вот и подготовься к такому варианту. Что еще?

— Ага, — фыркнула Мэгги, — значит, я буду давать варианты, а ты — поручать мне к ним готовиться. Это уже третий, а за тобой пока только один!

— О'кей, так и быть, беру следующий не глядя. Давай!

Она ехидно улыбнулась, и я понял, что сам вырыл себе яму. Однако едва Мэгги открыла рот, в комнату вошел Босх.

— Уфф, — с облегчением вздохнул я, — Гарри, ты мой спаситель. Как дела?

— У меня есть свидетель, которого стоило бы выслушать. Кажется, от него будет польза, и на первом процессе он не выступал.

— Кто он? — спросила Мэгги.

— Билл Клинтон.

Сначала я растерялся, потом наморщил лоб, вспоминая. Мэгги опередила меня:

— Шофер, который работал вместе с Джессапом?

— Правильно! — Босх ткнул пальцем в ее сторону. — Водитель из «Аардварк-эвакуации». Теперь у него своя автомастерская в Ла-Бреа возле бульвара Олимпик — называется «Президент моторс».

— Ну да, как же иначе, — улыбнулся я. — И чем он нам может быть полезен?

Босх кивнул на дверь:

— Он сидит в приемной у Лорны. Пускай сам расскажет.

Я взглянул на Мэгги, она кивнула. Босх шагнул к двери, но сначала шепотом сообщил, что в полицейских базах данных этот Клинтон не числится.

— Совсем ничего, — добавил он, — нет даже штрафов за парковку.

— Отлично, — сказала Мэгги. — Веди, послушаем.

Небольшого роста, явно разменявший шестой десяток, Клинтон был одет в голубую рабочую униформу с надписью «Билл» на нагрудном кармане. Тщательно причесан, без очков, ногти черные от смазки. Я подумал, что отмыть их не удастся даже для выступления на суде.

Босх взял от стены стул и поставил в центре комнаты.

— Присаживайтесь, мистер Клинтон, мы зададим вам несколько вопросов.

— Прежде всего, мистер Клинтон, — начал я, — позвольте поблагодарить вас за согласие приехать и побеседовать.

Он кивнул:

— Не за что. Все равно с работой сейчас напряга нет.

— А чем, кстати, занимается ваша мастерская? Есть какая-нибудь специализация?

— Ну да, мы по большей части реставрируем. Британские модели в основном — «триумфы», «ягуары» и так далее, для коллекционеров.

— Понятно. Интересно, на сколько тянет в наши дни «Триумф TR2-50»?

Клинтон взглянул на меня с удивлением. Не каждый может похвастаться знакомством с такими машинами.

— Все зависит от сохранности. Одну красотку я уступил в прошлом году за двадцать пять тысяч… правда, вложил своих двенадцать и рабочих часов немерено.