Книга Убийца поневоле - Александра Маринина

Выйдя из отделения милиции, Настя поплелась на работу. Вдежурной части взяла журнал и принялась делать из него выписки. Если Даша былатак для них опасна, что они пошли на убийство милиционера, чтобы забратьнаписанную ею записку, то не попал ли в их поле зрения тот психопат, которыйподошел к ней вплотную и которому она сказала несколько слов?

Выписав данные о всех криминальных трупах, обнаруженных втечение периода от 29 сентября и до сегодняшнего дня, Настя стала прикидывать,как ей побыстрее и без лишних разговоров собрать фотографии убитых.Поразмышляв, она поняла, что нужно идти к начальству.

Виктор Алексеевич Гордеев, как обычно, «переходил» ангину наногах, вследствие чего остался без голоса и общался с подчиненными при помощимимики, жестов, а также ручки и бумаги. Для ведения телефонных переговоров онпосадил в свой кабинет девушку из секретариата.

Настю Колобок встретил приветственным жестом ивопросительным взглядом. Потом перевел взгляд на телефонную барышню. Настяслегка кивнула. Полковник тут же начертал записку и сунул ее под нос девушке.Та прочитала и радостно вспорхнула с места.

– Если я понадоблюсь, вы мне позвоните, – прочирикалаона и умчалась.

– Виктор Алексеевич, у меня образовался выход на убийствомилиционера, которое было в конце сентября на Таганке. Сержант Малушкин.Помните?

Колобок кивнул в знак согласия круглой лысой головой.

– В то же время по тому делу, по которому я использую людейДенисова, у меня ясности почти никакой нет.

Колобок сделал выразительный жест, означавший: «Значит, тывсе-таки используешь людей Денисова? Упрямая непослушная девчонка!»

– У меня есть веские основания подозревать, что одновременнос убийством милиционера или, может быть, чуть позже, спустя несколько дней, былубит еще один человек. И убит он был теми же самыми людьми, которые убилиМалушкина. Я не знаю, кто этот человек, как его зовут, где живет, я не знаю онем совершенно ничего, кроме самых общих примет внешности. Но есть девушка,которая может его опознать. Она видела его всего один раз, но у неепрофессиональная память на лица и приметы.

Колобок снова кивнул, всем своим видом показывая, чтослушает очень внимательно.

– Я хочу попробовать предъявить ей для опознания фотографиивсех убитых после 29 сентября. При этом фотографии лучше прижизненные.Например, те, которые есть в паспортных столах. Конечно, если убитый получалпаспорт не в Москве, то придется предъявлять посмертный снимок.

Гордеев покрутил руками в воздухе и сделал круглые глаза,что должно было означать: «Ну так предъявляй. В чем проблема-то?»

– Проблема у меня всегда одна и та же, – вздохнулапокаянно Настя. – У меня нет сил ездить по отделениям милиции и последователям, ведущим эти дела, в поисках фотографий. Во-первых, вы же самименя не отпустите на целый день.

И снова последовал утвердительный кивок круглой головы, мол,естественно, не отпущу, будешь еще в рабочее время всякими глупостямизаниматься, когда дел – выше крыши.

– Во-вторых, – невозмутимо продолжала она, словно невидя выражения лица начальника, – я не могу ездить через весь город туда иобратно, у меня не хватит здоровья на эти путешествия. А результат предъявленияфотографий может оказаться очень полезным для раскрытия убийства Малушкина.Конечно, на нас оно не висит, но ведь коллега все-таки, грех не помочь, еслиесть возможность. Как вы считаете?

Гордеев безнадежно махнул рукой, достал из стола чистыйбланк и принялся его заполнять. Потом написал на отдельном листке длинноепослание, прикрепил его скрепкой к бланку. Наконец еще на одном листкенакорябал:

«Тебе уже за тридцать, перевоспитывать тебя поздно. Выпоротьбы тебя как следует ремнем по заднице за твою лень, да боюсь, без толку.Работай. Желаю удачи».

2

На следующий день вечером Настя снова раскладывала передДашей фотографии, на этот раз уже другие. Они стояли в примерочной магазина«Орион», задернув шторку и используя вместо стола два сдвинутых вместе стула.

– Нет, его здесь нет, – наконец ответила Даша, перебрави пересмотрев больше сотни фотографий.

– Дашенька, давай еще разок попробуем, – умоляющепопросила Настя. – Не торопись, смотри внимательно. Он обязательно долженздесь быть. Пойди принеси мне что-нибудь примерить, а то как бы наши друзья наулице не заволновались, и посмотри еще раз.

Но и вторая попытка успеха не принесла. Даша Сундиева твердостояла на том, что среди предъявленных ей фотографий нет фотографии мужчины, пристававшегок ней в метро. Сама Даша расстроилась не меньше Насти.

– Это плохо, что я его не опознала? – робко спросилаона.

– Конечно, плохо, – вымученно улыбнулась Настя. –Это значит, что на самом деле я куда глупее, чем выгляжу и нежели кажусь.

– Как вы сказали? – залилась смехом Даша.

– Это не я сказала, а Игорь Губерман. Есть такойзамечательный поэт. Ладно, Дашенька, будем считать, что я грубо ошиблась и меняпостигла заслуженная неудача. Забудем все, что было, и начнем сначала.

Она медленно шла по Тверской в сторону метро, отметив, чтосегодня около магазина дежурит Костыря, и в какой-то момент острое тревожноечувство снова вернулось к ней, но сейчас голова ее была занята совсем другимивещами, и она не обратила внимания на сигнал, который посылало ей подсознание.

Даша не узнала среди убитых того мужчину, и это означает,что вся схема с самого начала была выстроена неправильно. Настя исходила изтого, что Даша представляет для кого-то очень серьезную опасность, и поэтому тщательнопроверяются ее контакты, причем не все, а лишь некоторые, которые охваченыкаким-то общим признаком. Например, продавцов в магазинах, где Даша покупаетпродукты, никто, судя по всему, не проверяет. Хотя как знать, может быть, и ихпроверяют… Но если это так, то мужчину обязательно должны были проверить, и непросто проверить, а убить, точно так же, как убили милиционера Костю Малушкина.

Что-то все время не сходится, думала Настя, в моей схемеесть какой-то дефект, из-за которого конструкция постоянно разваливается.Почему же они не убили этого психа? Ведь за ним пошел Удунян, Даша видела егорядом с мужчиной в светло-коричневом плаще, значит, контакт Даши и психа неостался незамеченным. Так почему же его не убили? Потому что он объяснилУдуняну, что никакого отношения к Даше не имеет, а просто пытался достичьоргазма, засунув руку ей между ног? Бред. Ни один человек, даже полный псих, непризнается в этом первому встречному, если его не поймали с поличным. И потом,даже если допустить невероятное и псих во всем признался Удуняну, это должнобыло автоматически означать, что Даша – лицо случайное и никакой опасности непредставляет. Более того, поговорив с психом, они должны были сообразить, чтозаписка написана именно о нем, а не о том толстяке, который так неаккуратнообращается со своим «дипломатом». И в этом случае они не следили бы за Дашейцелых три недели. А если они все-таки за ней следят, значит, не знают, чтомужчина в светло-коричневом плаще с засунутой в карман левой рукой являетсясексуальным психопатом, и считают, что он и Даша – звенья одной цепи. Значит,остается всего два варианта: либо они и за ним следят точно так же, как заДашей, в надежде что-то выяснить, либо они его убили. Но если они его убили, тогде труп? Спрятали? А если не убили, то почему?