Книга Часовой Большой Медведицы - Сергей Бузинин

— А не как Костик, это как? — замер на полушаге Мишка. — Ты б, Игорь, поведал мне, какие ошибки я могу совершить на тернистом пути личного вооружения.

— Какие ошибки, говоришь? — Витиш запустил руку в Мишкин пакет. — Сейчас поведаю. Костик! Штыки в землю, завтракать будем да юного друга просвещать. Как говорит Петрович: «Внимай, отрок!». Дело было так. Год назад примерно сидели мы тесной компанией в нашем кабинете: я, Женька Еремин да Петрович. Сидим, разговляемся, значит, по поводу удачного завершения месяца. Благостно нам. Тут в кабинете появляется Костик, он тогда, наверное, с неделю всего отработал и о его специфическом чувстве юмора, то есть о полном отсутствии такового, еще никто не знал. Как-то так получилось, что все мы втроем с табельками. Тревога учебная была, что ли, или еще какая катастрофа, не помню. Костик нас о чем-то спрашивает, а я смотрю, он взгляд от наших стволов не отводит, ну я и спросил, а почему мол, вы, Константин до сей поры безоружным бегаете? Следователю, мол, без ствола никуда. У Костика аж глаза загорелись. Я, говорит, очень хочу быть вооруженным и крайне опасным, оружие, мол, это моя мечта, похрустальнее, чем мечты Бендера о Рио-де-Жанейро.

— Не было про Рио-де-Жанейро, — хмуро обронил Костик. — Я вообще хрусталь не люблю, холодный он. И про мечты не было. И мечтать я не умею.

— Тут Петрович эстафету подхватил. Зачем дело стало, говорит, бери бумагу и напиши рапорт на имя начальника. Пиши, я такой-то и такой-то, работаю на такой-то должности. В органах МВД пять с половиной суток. Но, невзирая на это и учитывая то, что я кристально и очень элитно стреляю из огнестрельного оружия, прошу выдать мне табельное оружие — пистолет марки ПМ. Трепетную и нежную заботу о нем гарантирую. Ибо, понести наказание я готов. И пусть меня покарает суровая рука моих товарищей, если я хоть раз оставлю оружие нечищеным. Костик тут же пишет рапорт, а Петрович следит, чтоб слово в слово написал. Женька добавляет, что копий надо сделать четыре штуки. Так как одна пойдет в МВД, другая в ГУВД, а третью надо повесить на доску объявлений, что справа от входа в Отдел. Дальше — больше. Женька в раж вошел и с самым серьезным видом подсказывает Костику, что перед тем, как отнести рапорт к начальнику, надо, чтоб с рапортом ознакомились все следаки в отделе и поставили свои автографы на обратной стороне, что, мол, доверие ему оказывают. Бедный Костя полтора часа бегает, подписи собирает. Естественно, все участники заранее были информированы, телефон-то работает. Мы уже по хохме отсмеялись, и думать про нее забыли, но не тут-то было. Спустя некоторое время Костенька с рапортом в руках врывается к нам в кабинет. Радостный такой! Все подписали, кричит, даже Ярослава Фроловна, которая уборщица! А сам не знает, кому из нас рапорт всучить. Петрович не растерялся и говорит на полном серьезе: «Беги, отрок, в дежурную часть, бо как без подписи начальника дежурной части рапорт не рапорт, а так, туалетная бумага». Костя вприпрыжку в дежурку несется, а Петрович тем временем по телефону ту же дежурку предупреждает. Соответственно, правильно информированный начальник Камчатки, тьфу ты, черт, дежурки, Костика встречает с цветами и объятьями. Что не было ни цветов ни объятий? Ну, это он поскромничал, значит. Встретил, понимаешь, Сазонов… Да! Сазанов тогда в начальниках дежурной части ходил, и говорит Костику человеческим голосом, что на данный момент «макаровы» в дефиците, то есть, нет их в наличии, но он может выписать АК-74, если Костя поменяет рапорт и укажет там вместо товарища Макарова — товарища Калашникова. Другой бы уже остановился, запыхавшись, но не наш Костя. Ему если цель поставить, он горы не просто свернет, он их в пыль разнесет, и пыль ту аккуратно веником, веником. В общем, Костя весь из себя в боевом азарте снова врывается в наш кабинет и, торопясь, составляет новый рапорт: «Я такой-то и такой-то, тружусь в поте лица на такой-то должности. В органах МВД ни много ни мало, а пять с половиной суток. Срок, однако! Но, не взирая на все трудности, тяготы и невзгоды, желаю еще чище подметать улицы от разной швали, а принимая во внимание то, что я кристально и очень элитно владею огнестрельным оружием, оно мне крайне необходимо.

А в связи с тем, что на данный момент у оружейника отдела пистолетов марки ПМ в наличии нет, прошу выдать мне табельный автомат марки АК-74 (со штык-ножом). Торжественно обещаю и клянусь следить за вверенным мне оружием. То бишь, трепетную заботу за стволом, гарантирую. Ибо понести наказание я готов». Ну и что, что не дословно, Костенька! Смысл-то именно такой был! Я же помню. Мы от смеха под столы сползаем, а Костя снова автографы у всего следственного отдела собирает. Что не удивительно, собрал, и копию рапорта к доске объявлений тоже примастрячил. Дальнейший путь Костику известен, и он от доски прямиком к Сазонову. Тот свой автограф ставит, и Кицуненовича посылает… Нет, не на фиг. Вы, Михаил, грубая и абсолютно прозаическая личность. Посылает Сазонов Костю к начальнику отдела. Да-да. Именно к Васильеву и посылает. А мы-то думали, что на Сазонове шутка и закончится. Не рассчитали склонность к юмору у оружейника, не рассчитали… К Васильеву Костя попал. Как — не знаю, он до сей поры не рассказывает, но факт в том, что попал и даже через Храфнхильд Гримсдоттировну прорвался. Да-а-а… Нам когда Сазанов позвонил и сказал, куда Костя пошел, мы всем отделом хохотали, представляя, как Васильев отреагирует… Вот дальше было совсем не смешно. Я потом неделю через сутки в СОГ ходил, Женька неделю с участковыми по притонам ползал, а Петрович, как оказалось на этой шутке премию прохохотал… Странная сказка с несчастливым концом. Но пистолетом Костя все же разжился.

— Так может, я все же без ствола перебьюсь? — стать объектом очередного розыгрыша Мишке вовсе не хотелось.

— Ты-то, может, и перебьешься, а вот комиссия нет, — Витиш, дожевав ватрушку, с сожалением вздохнул и вернулся за свой стол. — Пиши рапорт и дуй по начальникам подписи собирать. Да не трясись ты, никто тебя не разыгрывает. Шутки кончились, лишних премий нонче нету. Я и так всю наличность вчера супруге отдал. Так что, грядите, юноша, к Шаманскому, затем к Васильеву, ну и к Кобриной, правда, это уже на сладкое. За час управишься.

Понимая, что тягостной процедуры получения оружия не миновать, Мишка, коряво написал рапорт и отправился к руководству визировать его. Шаманский подписал рапорт без лишних вопросов и, благословив, отправил дальше по этапу. С большим опасением Мишка прокрался в приемную начальника, отчаянно надеясь, что его цербер-секретарь отсутствует на своем месте. Но надеждам не суждено было сбыться — Храфнхильд Гримсдоттировна, как и прежде, находилась на боевом посту, пристально взирая на Мишку из-за громады монитора. Мишка тихо и косноязычно сообщил о цели своего визита, дождался милостивого разрешения пройти к телу начальника и уже собрался ступить через порог, когда резкий окрик заставил его замереть.

— На месте! Стой! Раз-два! — выбравшаяся из-за стола секретарь своим видом, тоном и манерами напомнила Мишке старшину курса.

— Нале-во! Напра-во! Кру-гом! — Команды, исполнение которых было вбито Школой на уровне рефлексов, заставлялись Мишку крутиться на месте. Очередной команды не последовало, и он замер, вытянувшись вверх, словно стела павшим героям.