Книга Переправа - Элли Гриффитс

— Это доктор Рут Гэллоуэй, — говорит Нельсон одному из людей в белых комбинезонах. — Специалист по захороненным костям.

«Будто собака», — думает Рут.

Рут смотрит на яму, идущую по меже между участком Хендерсонов и соседским. Ближе к дому находится дощатый забор, но здесь, в конце сада, только камни. «Граница», — думает Рут. В голове звучит голос Эрика: «Он обозначал границу. Нам следовало с почтением отнестись к этому месту».

— Была здесь стена? — обращается Рут к ближайшему человеку в белом комбинезоне, но отец Скарлетт, услышав, выходит вперед.

— Была старая, кремневая. Лет пять назад я построил из кремней печь для обжига кирпича.

«Если здесь существовала стена, — думает Рут, — кости вряд ли могут быть новыми». Ей не хочется, чтобы это оказались кости Скарлетт. Не хочется, чтобы родители явились убийцами; ей хочется, чтобы Скарлетт была живой.

Белые комбинезоны отступают назад, и Рут с набором инструментов для раскопок в рюкзаке опускается на колени у края ямы, достает маленький мастерок и начинает осторожно соскребать землю с боков. Выемка грунта чистая, Рут видит следы лопат, земля располагается аккуратными слоями, как в торте: тонкий верхний слой почвы, затем характерный торфяной грунт этой местности и линия кремней. Внизу, примерно на метровой глубине, Рут видит желто-белые кости.

— Вы трогали что-нибудь? — спрашивает она.

Человек в белом комбинезоне отвечает:

— Нет. Не велел старший детектив-инспектор.

— Хорошо.

Нельсон склоняется к уху Рут. От него пахнет табаком и лосьоном.

— Кости человеческие?

— Думаю, да. Только…

— Что только?

— Они не были закопаны.

Нельсон садится на корточки рядом с ней.

— Как это понять?

— При похоронах слои земли перемешиваются. Вот посмотрите сюда, — указывает она на края ямы. — Здесь все слои целы. Кости положили на землю, и земля за столетия покрыла их.

— За столетия?

— Думаю, они относятся к железному веку. Как и те, другие.

— Почему?

— Здесь есть керамика. Судя по виду, железного века.

Нельсон смотрит на нее несколько секунд, потом встает и подзывает людей в белых комбинезонах.

— Все ребята, порядок. Можно больше не волноваться.

— В чем дело, босс? — спрашивает один из них.

Босс! Рут едва верит своим ушам.

— Хорошая новость — это человеческие кости. Скверная — они пролежали в земле около двух тысяч лет. Поехали отсюда.

Через час Рут собрала кости и отправила в университетскую лабораторию на датирование. Хоть она и уверена, что находка из железного века, но что это значит? Поскольку останки не были похоронены в торфе, тело не сохранилось. Есть какая-то связь с останками, обнаруженными на краю Солончака? И связаны ли между собой останки, тропа и хендж? Голова ее лихорадочно работает, но она старается сосредоточиться на травяном чае и разговоре с родителями Скарлетт, Делилой и Аланом — как они предложили их называть.

Рут не совсем понимает, как оказалась здесь, в неухоженной кухне Хендерсонов, на шатком табурете, с керамической кружкой в руке. Знает только, что Нельсон охотно принял приглашение от ее лица.

— С удовольствием, — сказал он. — Спасибо, миссис Хендерсон.

— Делила, — устало поправила та.

И вот они находятся в этой кухне, слушая рассказ Алана Хендерсона о нырянии и хныканье младшей дочери Хендерсонов, Океаны, сидящей на высоком стульчике.

— Она тоскует по Скарлетт, — с невыносимым смирением произносит Делила.

— Конечно, — мямлит Рут. — Сколько лет… э… Океане?

— Ей два, Скарлетт четыре, Юэну и Тобиасу по семь, Мадди шестнадцать.

— По вашему виду не скажешь, что у вас есть шестнадцатилетний ребенок.

Улыбка озаряет бледное лицо Делилы в обрамлении густых волос.

— Мне было шестнадцать, когда я ее родила. Естественно, она не дочь Алана.

Рут смотрит на него, Алан просвещает Нельсона относительно линей. Нельсон поднимает голову и встречается взглядом с Рут.

— У вас есть дети? — спрашивает ее Делила.

— Нет.

— Я боюсь, — внезапно говорит Делила высоким сдавленным голосом, — что однажды кто-нибудь спросит, сколько у меня детей, и я отвечу: четверо, а не пятеро. Поскольку тогда буду знать, что ее больше нет, что она мертва.

Делила плачет, но беззвучно, слезы бегут по щекам.

Рут не знает, что сказать.

— Мне очень жаль… — Вот и все, что она произносит.

Делила пропускает эти слова мимо ушей.

— Она такая маленькая, такая беззащитная. Запястье совсем тонкое, она до сих пор носит браслет с крещения. Кто мог поднять на нее руку?

Рут думает о Спарки, тоже маленькой, беззащитной и все же жестоко убитой. Пытается вообразить свое горе, усиленное в тысячу раз.

— Не знаю, Делила, — хрипло говорит Рут. — Но старший детектив-инспектор Нельсон, уверяю вас, делает все возможное.

— Он хороший человек, — утирает глаза Делила. — Сильная аура. Должно быть, у него отличный духовный наставник.

— Наверняка.

Рут ощущает на себе взгляд Нельсона. Алан приумолк. Дрожащими руками свертывает самокрутку. Делила дает Океане рисовую лепешку, девочка бросает ее на пол.

В кухню вбегают два темноволосых мальчика и, к удивлению Рут, направляются прямо к Нельсону.

— Гарри! Привез наручники?

— Можно я их примерю?

— Моя очередь!

Нельсон торжественно вынимает из кармана наручники, надевает их на руки одному из мальчиков. Рут неприятно видеть их на костлявых запястьях, но мальчишкам это явно нравится.

— Моя очередь! Дай мне!

— Они были у меня всего секунду. Меньше секунды.

Рут снова поворачивается к Делиле и с изумлением видит, что та кормит Океану грудью. Рут часто подписывала петиции за право женщины кормить детей грудью на людях, однако находит это весьма неловким. Тем более что Океана уже в состоянии сбегать на угол в лавку за чипсами.

Она отводит глаза, и взгляд ее падает на пробковую доску над кухонным столом, покрытую разноцветными приглашениями на вечеринки, оторванными специальными предложениями, детскими рисунками, фотографиями. Видит фотографии Скарлетт, держащей маленькую Океану, и близнецов с футбольным призом. Потом еще одну. Это выцветший моментальный снимок Делилы и Алана у вертикального камня — возможно, возле Стонхенджа или в Эйвбери. Но внимание Рут привлекает не камень, а еще один человек на снимке. В джинсах, в майке, с короткими волосами, но это определенно Катбад.