Книга Маньяк и русалка – не пара - Татьяна Луганцева

Павел покашлял, словно напоминая о себе и возвращая посетителя к действительности. Это сработало. Артур вздрогнул и с долей испуга в глазах посмотрел на Диану и Павла, словно впервые их увидев.

– Что? А… извините… мне правда тяжело. И вот настал час «икс». Мы прогоняли этот номер с Машей много раз на репетиции и уже несколько раз на представлении… Ее худое, гибкое тело помещается в маленький короб, и никуда она уже перейти не может… Нет в этом фокусе никакого оптического обмана, это-то и ужасает, и подкупает ушлых зрителей. То есть совсем никуда не деться бедной девушке! А ей никуда и не надо деваться… Ей надо сгруппироваться и немного сопротивляться давлению металлических пластин из специального металла, которые втыкают в ее убежище… Этот металл сразу же гнется, как фольга, при малейшем препятствии и способен распрямляться в ровный лист, когда его достают обратно и больше нет препятствия. Такой фокус, такая техническая находка. Ноу-хау!

– Женщина, которую обнимают железные объятия, обходя ее, как препятствие? – спросила Диана, этим повторением вновь погружая рассказчика в шоковое состояние.

– Да, именно так… Вы все правильно поняли. Железные объятия… Металл хорошо запоминал форму, поддавался… Но все равно иногда оказывал на Машеньку кое-какое действие и влияние, то есть на ее нежной коже иногда оставались синяки, порезы, ссадины, но никогда ничего серьезного… В принципе все было безопасно. Аттракцион мы не убирали, потому что он пользовался бешеной популярностью. Я не заставлял Машу, ни в коем случае… Нам было хорошо, мы отлично понимали друг друга и прекрасно сосуществовали вместе и в жизни, и на арене. Моя ассистентка – прекрасный спортсмен с железным характером! И вот в один из жутких дней… Нет, изначально это был самый обычный день… Полный зал народа, все как обычно. Наш выход… Своеобразная, нагнетающая музыка, приглушается свет, барабанная дробь… – Артур снова прервался, чтобы глотнуть воды, и стакан затрясся в его руке еще сильнее, но выплескиваться уже фактически было нечему. – Свет выхватывает из темноты металлические пластины, которые просто завораживают зрителей своим опасным блеском… Будь они неладны! И вот я вставляю один лист, потом второй, третий… В маленький короб… Они входят без всякого сопротивления, на самом деле как по маслу… Все как всегда… Вы не поверите, но и в тот момент я ничего не почувствовал ни на мгновение. Господи! Да разве бы я вставил второй лист в таком опасном фокусе, если бы почувствовал, что что-то идет не так… Да я бы и первый сразу же достал! – сокрушенно опустил голову Артур. – Меня следователи затаскали. На детекторе лжи проверяли… Я не знал, что случилось что-то страшное, пока не стал вынимать металлические листы назад. Первый же вышел весь в крови. Зал ахнул, но они еще не понимали, они думали, что так задумано для усиления эффекта. А я… я уже понимал, что произошла трагедия… – Артур снова перевел дыхание, – только тогда я не понимал, что именно произошло…

Диана с Павлом, казалось, перестали дышать от ужаса ожидания того, что они сейчас услышат. И все равно эта история должна была прозвучать в детективном агентстве заново, хотя понятно, насколько это было мучительно для Артура.

– Я сразу же вытащил оставшиеся листы, которые тоже оказались покрыты кровью. Я запаниковал, я понял, что случилось непоправимое, но, конечно, не думал, что… Я надеялся и до последнего отказывался верить. Когда я заглянул внутрь, то увидел мою Машу, разрезанную на части… – ответил Артур на их полные ужаса взгляды, вытирая со лба выступивший пот.

– Ужас… – выдохнула Диана.

– Металл утратил заданные свойства? Что-то произошло? – первым пришел в себя Павел.

– Как же вы не услышали, что там человеку больно? – задала Диана наиглупейший вопрос, на который Артур уже пытался ответить.

Артур набрал воздуха в легкие и выдохнул.

– Я срезал ей голову первой же пластиной. Это уже потом сказали эксперты. И металл был таким острым, что даже не чувствовалось, как он кости проходил…

– О, нет! – закрыла рот рукой Диана.

– К сожалению, да, – ответил Артур, отводя взгляд. – Все… Хотя не все! Долгая работа психотерапевтов со мной… неспособность забыть этот ужас, тоска по любимой жене и отказ выходить на арену. С моей разработкой, металлом, ничего не случилось. Кто-то подменил листы специального железа на какие-то бритвы, которые и сделали это жуткое дело. Ни следов, ни отпечатков, ничего не было найдено, а было проведено тщательнейшее расследование. Ничего! Кто мог сотворить такое с моей любимой Машей, с нами?! Я не представляю! И подумать на своих цирковых товарищей, что кто-то мог пойти на такое жестокое убийство, я тоже не могу. Это не укладывается в голове!

– А ведь это точно кто-то из своих, – сказал Павел. – Ведь надо знать конструкцию, где сделать или заказать такое орудие убийства, а потом и подменить.

– Так же считали и следователи, но ничего не нашли, хотя изначально были уверены, что быстро найдут убийцу среди наших… – развел руками Артур.

– Когда это было? – спросил Павел.

– Полгода назад… С тех пор я в ауте. Два месяца был на больничном. Потом вернулся в цирк, меня взяли администратором, помогаю по хозяйственной части, иногда как курьер… В мои обязанности также входит проследить, все ли артисты во вменяемом состоянии, сколько надо заказывать корма для животных, согласовывать график гастролей и еще куча всякой работы, но я не выхожу больше на арену с такими, как оказалось, опасными фокусами. То есть осталось все, кроме самого важного в моей жизни. Да и сам я сломался.

– Это можно понять, – согласился с ним Павел. – Я бы тоже не знал, как после такого оправиться.

– Да от этого нельзя оправиться, – сразу же ответил ему Артур, – совсем! Совсем-совсем нельзя! Я ведь и в цирке остался только ради того, чтобы понять, кто убил мою Машу. Ходил, расспрашивал, рассматривал и – без толку. Я понимал, что даже следствие ничего не обнаружило, но надеялся, что сам что-то почувствую.

– А что вас привело к нам? – спросил Павел.

– Вы хотите, чтобы наши детективы занялись выяснением обстоятельств гибели вашей жены? Что, может быть, мы найдем то, что не обнаружили следователи? Хотите, подключить все возможные средства? – забросала Диана посетителя вопросами-догадками.

– Не совсем… Я постараюсь все подробно объяснить. Недавно я пошел на цирковой склад и увидел там свой реквизит, и сердце у меня защемило, я вспомнил свой успех, свою жену, свой взлет… Это же была моя жизнь, все мое! Вы не понимаете, что значит быть иллюзионистом! С детства к этому идти. У меня после гибели Маши разрушилась вся жизнь.

– Ну, этого мы точно не понимаем! – согласилась Диана. – Хотя что такое творческий успех у публики, а потом забвение и отсутствие дальнейшего стимула – я прекрасно знаю. Я вас понимаю. Я понимаю, что такое – пережить стресс, боль. Но боль у каждого своя – и пережить вы ее должны сами.

– Я уже понял: мне очень повезло, что я пришел к вам. Как только увидел ваши глаза, так сразу это и понял, – впервые улыбнулся Артур, все еще пребывающий в позе сломленного человека. – Я стал туда частенько захаживать, я имею в виду на склад, и сидеть среди вещей, в которых я был как рыба в воде, по крайней мере, я всегда так считал. Мне становилось там легче, что ли? С детства болеть этой профессией, любить ее, изучать и просто существовать в ней…