Книга Рыжая звезда - Ли Брекетт

– Туман?

– Густой туман, который бурлит, как пар над горшком с кипящей водой, и никогда не рассеивается. Это очень сильная магия. Цитадель всегда укрыта и спрятана от взоров.

– Но ты знаешь путь туда?

– Я знаю, что говорили кочевники. Некоторые из них служат Бендсменам.

– Но точно ты не знаешь. А тиранцы знают?

– Я уже говорил. Путь известен и неизвестен.

– А как насчет женщин с юга?

– Женщины, которых нам привозят, никогда не берет Цитадель. Мы их приносим в жертву прямо здесь. Губы Харгота вытянулись в тонкую линию.

Дары Бендсменов! Они дают нам не только женщин. Они дают маленькие флаконы и порошки, в которых заключена радость и забвение. Они уговаривают нашу молодежь идти на юг и присоединяться к фарерам. Мы не любим Бендсменов.

Харгот рассматривал ирнанцев. Старое солнце уже поднялось над горизонтом и взгляд короля перебегал с одного лица на другое, стараясь увидеть то, что он не смог рассмотреть при свете звезд и неверном свете костра.

– Ты проделал долгий путь, чтобы уничтожить Защитников. Зачем?

Ирнанцы рассказали ему.

Харгот слушал. Когда они закончили, король сказал:

– Вы, южане, наверное действительно очень мягкие и изнеженные дети, раз допустили такую жестокую власть над собой.

Геррит вытянула руку, чтобы предупредить вспышку гнева Халка. Она холодно посмотрела на Харгота и сказала:

– Ты только слышал о фарерах, но никогда не видел их. Ты никогда не видел толпу в действии. Может быть, когда-нибудь и увидишь, и тогда будет интересно выслушать твое мнение.

Харгот опустил голову.

– Лорды Защитники, – сказал Старк, – кто они такие?

– Я думаю, что это миф, который поддерживается, чтобы сохранить власть Бендсменов. А может быть, они и жили когда-нибудь, но это было очень давно и они умерли тысячу лет назад. Вот поэтому я считаю ваш поход глупым предприятием. Правда, Бендсмены вполне реальны. И, если, как ты сказал, они хотят запретить путь к звездам…

Очевидно, он еще не был в этом полностью убежден. И он продолжал время от времени искоса поглядывать на Геррит. Его взгляды очень беспокоили Старка.

– Господин Мрак, Господин Холод и Господин Голод, – сказал Старк. – Вы поклоняетесь богу Холоду и он посылает вам свое могущество. И все же вы поклоняетесь и старому солнцу.

– Нам оно нужно, чтобы сдерживать темных богов, иначе мы все умрем.

После того, как старое солнце скрылось за горизонтом, они свернули с дороги и нашли защищенное от ветра место между холмами. Воины разошлись и разожгли небольшие костры из сухих листьев и сучьев, которые смогли найти между мертвых камней. Они не предполагали, что им придется уходить так далеко от дома, поэтому ужин был скудным. Но никто не жаловался. Все они были привычны к голоду.

Когда пришло время расходиться по палаткам, Старк сказал Геррит:

– Тебе лучше идти в мою палатку. Мне кажется, что Харгот что-то замышляет.

Она приняла его предложение без возражений. Старк заметил, что Халк с нескрываемой усмешкой смотрит, как Геррит входит в палатку Старка.

Их тела едва уместились в тесном пространстве палатки. Старк вспомнил, что впервые с того кровавого дня на площади Ирнана он оказался наедине с Геррит. На пути в Изванд они все время были на виду. Халк и Брека предавались наслаждению безо всякого смущения, но у них были старые взаимоотношения. Старк и Геррит не имели никаких отношений между собой. Он был только Темным Человеком, а она – Мудрой женщиной, а это вовсе не располагало к близким отношениям. Старк вовсе не был убежден, что она хочет каких-нибудь иных отношений с ним, кроме тех, которые уже сложились.

Ее положение пророчицы держало ее на расстоянии, облекало покровом неприкосновенности. А кроме того, здесь было дьявольски холодно.

А когда они были в плену у Амнира, у них не было возможности даже поговорить, не говоря уже о прочем.

И теперь в палатке, где свет шел от небольшой лампадки, а тепло создавали они сами, он почувствовал что-то совершенно новое. Он почувствовал, что они соприкасаются плечами, бедрами, всем телом. Их дыхание смешивалось в маленьком белом облачке пара. Их живая плоть излучала тепло. Старк лежал рядом с ней и вдруг почувствовал, что она перестала дрожать Старк обнял ее.

– Твой дар не сказал тебе, почему ты здесь?

– Давай не будем говорить об этом сейчас, – сказала она и повернулась к нему, улыбаясь. – Давай не будем говорить ни о чем.

Он притянул ее к себе. Она снова улыбнулась и не сопротивлялась.

Кончиками пальцев Старк провел по ее щекам, по подбородку. Он ощутил нежную мягкость обветренной кожи. Глаза ее неестественно расширились, рот был волнующий, зовущий.

Старк поцеловал ее. Это было робкое прикосновение губ. Геррит горячо и порывисто обвила его руками и теперь робости уже не было места в этой палатке. И здесь, в царстве холода и смерти, она теплая, сильная, щедрая и ненасытная, отдавала себя, и брала его без остатка. И Старк с самого начала, с того момента, когда Мордах сорвал с нее платье, оставив на ней только покров ее прекрасной гордости, знал, что это должно было произойти.

Никто из них не говорил о любви. Любовь была делом будущего. Наконец, они усталые, опустошенные, уснули в объятиях друг друга.

В темноте утра они уже снова пустились в путь, следуя за зеленой звездой. Они остановились только при восходе солнца, чтобы совершить необходимый ритуал, и опять Харгот с сожалением посмотрел на Геррит, окруженную ирнанцами и Старком. В полдень они остановились еще раз, чтобы отдохнуть и поесть. На обед был хлеб из съедобных листьев и сильно пахнувшая смесь дира и мяса с ароматными травами.

Старк беседовал с Кинтоном о стратегии.

– Ты идешь, – говорил капитан, рисуя пальцем на снегу карту. – Это дорога, по которой мы идем. Она поворачивает сюда и вот Тира, расположенная на двенадцати холмах. Старый город здесь, а новый здесь и здесь. – И палец его делал отметки на карте по центру города.

– Сколько лет новому городу? – спросил Старк.

– Ему меньше лет, чем нашим городам. Лет тысяча, или около того. Люди Башен пришли откуда-то, так говорится в наших сказаниях, и заняли эти старые города…

– Даже не один?

– Нет. Тиранцев мы зовем люди Болота. Их несколько племен. Тиранцы – единственные, с кем мы имеем дело. Но говорят, что и в других места есть этот народ. Они все молятся одному богу. – Богу Кузницы.

– У них у всех одна страсть, – сказал Харгот. – Это страсть к металлу и работе с ним. Металл для них больше, чем просто предмет торговли – это их жизнь.

– Ну, хорошо, – сказал Старк и взглянул на карту. – Дорога, Тира, старая и новая. А что еще?