Книга Маскарад в лунном свете - Кейси Майклз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мисс Бальфур, вы сказали? — Томас нахмурился. — Я не понимаю. Она, что, обручена?
— Что-что? Обручена? Что за чепуха! — встрял в разговор лорд Мэпплтон. — Это невозможно. Разговоры, танцы, развлечения — да, пожалуйста. Но обручиться? Нет, я так не думаю. Ему бы это не понравилось.
В темных глазах сэра Ральфа вспыхнул гнев, но всего лишь на мгновение, так что человек менее наблюдательный, чем Томас, этого и не заметил бы.
— Лорд Мэпплтон хочет сказать, что все мы — он сам, сэр Перегрин, лорд Чорли и я — очень любим мисс Бальфур, и нам не нравится, когда о ней отзываются непочтительно, как это сделали вы вчера вечером. Мы можем вести с вами, американцами, переговоры, но когда вы делаете наших молодых благородных девиц объектом своего похотливого интереса, мы этого не приемлем. Я ясно выразился, мистер Донован?
— Похотливого, сэр Ральф? — Томас бросил взгляд на ринг и на мужчину, все еще стоявшего за канатом. Если он собирался подслушивать, что ж, Томас предоставит ему такую возможность. — Возможно, так оно и было вначале, — отчетливо произнес он, — и я искренне сожалею о своих необдуманных словах, но сейчас мои чувства изменились. Уверен, лорд Мэпплтон понимает меня, он ведь и сам большой любитель женщин. Когда к нам, повесам, приходит любовь, то это настоящая любовь. Я намерен жениться на молодой леди, если получу ее согласие. Так что вам не из-за чего волноваться, сэр Ральф, у меня вполне честные намерения.
Лорд Мэпплтон, который неторопливо потягивал вино, начал вдруг задыхаться и кашлять, словно вино попало ему в дыхательное горло.
— Я? — проревел он, как только вновь обрел дар речи. — Почему я должен это понять?
Томас сделал вид, что не слышит его слов, так же как притворился, будто не заметил, что мужчина у ринга, и без того обладавший прямой осанкой, выпрямился еще больше.
— Послушайте, сэр Ральф, — с энтузиазмом начал он. — Я вижу, ринг сзади вас теперь свободен. Правда, рядом стоит какой-то джентльмен, но у него, по-видимому, нет противника. Я понимаю, что не являюсь членом вашего клуба, но как вы считаете, теперь, когда мы покончили с делами, могу ли я… не то чтобы я имел какой-то опыт, так, случайные драки в темных аллеях после проведенного за рюмкой вечера… но, может, мне удастся… — Здесь он замолчал, словно был не в силах найти слова для описания «техники» бокса. Сэр Ральф обернулся, потом снова посмотрел на Томаса и утвердительно кивнул головой.
— Ни слова больше, мистер Донован. В конце концов, вы мой гость.
Извините, я только спрошу, согласен ли граф Лейлхем. Но должен сразу предупредить вас: вы выбрали достойного противника. Граф славится своим умением вести бой, вот почему ему так редко удается найти себе партнера, если не считать самого Джексона. — Сэр Ральф отошел.
Томас посмотрел на лорда Мэпплтона, который то хмурился, то улыбался, словно не знал, как ему вести себя теперь, когда сэра Ральфа не было рядом и некому было подсказать ему.
— Мистер Донован? Вильям Ренфру, граф Лейлхем, — сказал несколько секунд спустя джентльмен с седыми висками, протягивая Томасу правую руку с таким видом, будто был очень рад с ним познакомиться. — Сэр Ральф сказал мне, что вы изъявили желание принять участие в поединке.
Томас, не моргнув, выдержал рукопожатие графа, едва не раздавившего ему руку, и только вежливо наклонил голову. Они были одного роста, а плечи у графа были даже пошире.
— Ваша светлость, — любезно ответил он. — Но, должен предупредить, я не слишком хорошо знаю правила.
— Думаю, это нам не помешает. — Лейлхем наконец выпустил руку Томаса. — Обещаю, что начну вполсилы, чтобы не лишать вас сразу же всех преимуществ. У вас есть кто-нибудь, кто помог бы вам в случае необходимости позвать кого-нибудь из слуг.
— Слугу? Нет-нет. — Я чувствую себя страшно неловко, когда мне приходится приказывать, ваша светлость. Мой помощник будет моим ассистентом.
Томас огляделся, пытаясь найти глазами Дули.
— Пэдди! — выкрикнул он так громко, что лорд Мэпплтон зажал руками уши. — Не стой там, засунув палец в рот. Иди сюда и помоги мне раздеться.
Дули направился к ним. Томас заметил, что губы его друга шевелятся, и ухмыльнулся, поняв, что сейчас на его голову сыплются отборные ирландские ругательства. Сделав несколько шагов навстречу Дули, он повернулся к нему спиной и вытянул назад руки, без слов давая понять, чтобы тот стащил с него новый с узкими рукавами сюртук.
— Нет, вы только посмотрите на него, корчит из себя важную персону. Продолжай в том же духе, малыш, и скоро мне самому придется сбить с тебя спесь, — прошептал Дули и, взявшись за левый рукав сюртука, с силой потянул его. — Это с ним ты собираешься выйти на ринг? — мотнул он головой в сторону графа. — Судя по его виду, он способен устроить тебе хорошую взбучку. А почему не Хервуд? Почему этот парень?
— Потому что этот парень, Пэдди, очень хочет выйти со мной на ринг. Потому что именно для этого нас сюда сегодня и пригласили, — тихо ответил Томас, поднимая подбородок, чтобы Дули снял с него галстук и расстегнул рубашку. — У него репутация мастера, и меня собираются проучить за мое наглое американское поведение.
— Он хочет! Но это еще не причина. Ты никогда не делаешь того, о чем я тебя прошу, а я вроде бы твой друг. — Дули выглянул из-за Томаса и еще раз внимательно осмотрел графа. — А может, этот кусок тебе не по зубам? У него длинная дистанция удара, судя по рукам, и крепкие ноги. И пусть эти седые виски не вводят тебя в заблуждение. Он похож на дьявольское отродье. Знаешь поговорку? Тем, кто в родстве с дьяволом, всегда везет.
К тому времени, когда Томас разделся до пояса и снял туфли, вокруг ринга собралась небольшая толпа — слух о предстоящем поединке распространился по комнате с потрясающей быстротой. Томас поднял свои длинные руки высоко над головой, разминая мускулы, потом присоединился к сэру Ральфу и остальным. Про себя он порадовался, перехватив взгляд, который бросил на его голую грудь и мускулистые плечи лорд Мэпплтон: в этом взгляде смешались благоговение и даже некоторый страх. А почему, собственно, ему бы и не впечатлиться, подумал Томас. Граф Лейлхем — не единственный мужчина на свете, который, раздевшись, только выигрывает.
— Мистер Донован? — Граф выжидательно посмотрел на Томаса, потом, наклонив голову, вышел на ринг, пройдя под канатом, который сэр Ральф поднял для него и сразу же опустил на место, оставив Томаса за пределами ринга.
— Если вы готовы, ваша светлость, — ответил Томас, кланяясь графу, стоявшему теперь в центре ринга, сжав руки в кулаки. — Хотя я и американец и не знаком с вашими правилами, но я считаю себя джентльменом. Учитывая разницу в возрасте между нами, я постараюсь не покалечить вас.
— Прекрасно, малыш. Почему бы и не оскорбить противника? — прокомментировал Дули, выходя вперед и поднимая канат, чтобы Томас пролез под него. — Есть такая старая поговорка. Я запомнил ее после одной ничем другим не запомнившейся мне ночи в Килкенни. «От доброго слова зубы не заболят». Возможно, тебе следовало бы ее выучить, потому что этот парень, похоже, принадлежит к тому сорту людей, которые согласятся лишиться глаза, лишь бы одержать верх.