Книга Прыжок в солнце - Дэвид Брин

Необычная конструкция зубов принглов связана с их предыдущим, дософонтным, состоянием, когда пищей им служила высокопитательная кора деревьев. У многих растений на планете Прингл органом, распространяющим оплодотворенное семя, служила кора...

Так вот почему у Куллы такие странные зубы! Теперь прингловские давилки казались Джейкобу не такими отвратительными. Тот факт, что они изначально служили для растительной пищи, несколько успокаивал.

Перечитывая заметку, Джейкоб с интересом отметил, сколь хорошо поработал над этим докладом филиал Библиотеки. Оригинал скорее всего был написан за сотни световых лет от Земли и наверняка задолго до Контакта. Семантические дешифраторы, которые он видел в филиале в Ла-Пасе, явно преуспели в преобразовании чуждых слов и значений в разумные английские конструкции. А это было непросто.

Институт Библиотеки, потерпев неудачу при попытке сконструировать дешифраторы сразу после Контакта, обратился за помощью к людям. Мысль об этом была не лишена приятности. В.З. привыкли переводить понятия в пределах языков, находящихся в русле одной, общей для всех внеземных рас традиции. И никак поначалу не могли совладать с «изменчивой и неоднозначной» структурой человеческих языков.

Чужаки стонали (или щебетали, или щелкали, или скрипели) от отчаяния по поводу того, до какой степени английский (особенно английский!) язык поражен беспорядком и хаосом. Они не уставали жаловаться на то, как тяжело в этом странном языке уловить хоть какой-нибудь смысл! Их гораздо больше устроил бы латинский, а еще больше – индоевропейский периода позднего неолита, с его строгой системой спряжений и склонений. Однако люди наотрез отказались сменить свой lingua franca в угоду Библиотеке (хотя и шкурники, и рубашечники начали изучать новый язык). А вместо того они послали своих лучших сыновей и дочерей на помощь незадачливым благодетелям.

Принглы работают в городах и на фермах почти всех планет, населенных пилами, за исключением родной планеты своих опекунов. Солнце планеты Пила, карлик F3, слишком ярко для этого поколения принглов (у планеты Прингл – солнце F7). Именно поэтому пилы решили продолжить генетические исследования, связанные со зрительной системой принглов, несмотря на то что срок разрешения на развитие истек...

Позволили принглам колонизировать только планеты класса А, лишенные жизни и требующие окультуривания, так как на них не распространяются ограничения Института Традиции и Института Миграции. Взяв на себя руководство в нескольких джихадах, пилы, по всей видимости, не желали, чтобы подопечные поставили их в неловкое положение, совершив ошибки по отношению к старому живому миру...

Данные о соплеменниках Куллы давали массу информации обо всей галактической цивилизации. Однако подача фактов вызывала у Джейкоба странную тревогу. Необъяснимым образом он чувствовал себя ответственным за то, о чем сейчас читал.

Именно на этой стадии перечитывания уже знакомых материалов его вызвали на долгожданную лекцию доктора Кеплера. И теперь Джейкоб сидел в лекционном зале и гадал, когда же перейдут к сути вопроса. Кто такие магнитоядные? И что имеется в виду, когда говорят о втором типе солнечных обитателей, которые играют в прятки с солнечными кораблями и, принимая антропоморфный облик, показывают недвусмысленно угрожающие жесты?

Джейкоб вновь перевел взгляд на экран. Одна из нитей, заполнявшая его целиком, вдруг разверзлась, и зрители словно бы погрузились в пористую вспененную массу. Стали отчетливы детали: клубки скоплений, означавшие сгущение магнитных линий, какие-то струйки, появляющиеся и исчезающие, когда горячие газы, подчиняясь эффекту Допплера, либо попадали в видимый камерой диапазон, либо уходили из него, превращаясь в сгустки ярких линий, пляшущие вдали.

Кеплер продолжал вдохновенный монолог, временами увлекаясь непонятными Джейкобу техническими подробностями, но тут же поспешно возвращаясь к простым метафорам. Голос его обрел твердость, Кеплер явно наслаждался своей лекцией.

Указка ткнулась в один из плазменных следов: толстый, скрученный жгутом ярко-красный пучок, обвившийся вокруг ярчайших, режущих глаз точек.

– Поначалу мы думали, что это самые обычные компрессионные горячие пятна, – сказал Кеплер, – но затем, вглядевшись повнимательней, обнаружили, что их спектр существенно отличается.

Он защелкал кнопками на рукояти указки. Яркие точки стали увеличиваться, проступили какие-то новые детали.

– Как вы помните, – продолжал Кеплер, – до сих пор горячие пятна имели красный цвет. Это вызвано тем, что в момент регистрации этого изображения фильтры корабля были настроены на очень узкий спектральный диапазон с центром в альфа-линии водорода. Но даже при этих условиях вы можете разглядеть объекты, которые привлекли наше внимание.

«Действительно», – подумал Джейкоб.

Яркие точки приобрели изумрудный оттенок.

– Имеется пара диапазонов в зеленой и голубой областях, которые отсекаются фильтрами с меньшей эффективностью. Но обычно альфа-линия забивает все эти цвета полностью. Кроме того, этот зеленый оттенок попросту не попадает в наш диапазон! Вы можете представить ужас, который мы испытали, получив эту картинку. Ни один тепловой источник не может преодолеть спектральные фильтры! Чтобы пробиться сквозь них, свет должен не только иметь невероятную интенсивность, но и быть абсолютно монохроматичным. Такой интенсивности должна соответствовать температура в миллион градусов!

Джейкоб выпрямился. Наконец что-то интересное.

– Иными словами, – продолжал Кеплер, – это лазеры. – Существуют условия, при которых лазерное излучение возникает в звезде естественным образом. Но на Солнце до сих пор ничего подобного не наблюдалось, так что мы занялись исследованием этого явления. И то, что мы обнаружили, оказалось самой невероятной формой жизни, какую только можно вообразить.

Кеплер нажал кнопку на указке, и изображение поплыло в сторону. Где-то в первых рядах раздался негромкий звонок. Джейкоб увидел, как Хелен подняла телефонную трубку.

Кеплер был полностью увлечен своим рассказом. Яркие точки медленно увеличивались в размерах, пока не превратились в крошечные световые кольца, слишком маленькие, чтобы можно было разобрать детали.

У Джейкоба появилось тревожное предчувствие. Хелен очень тихо говорила по телефону. Кеплер замолчал, слушая, как она о чем-то спрашивает своего собеседника. Но вот Хелен положила трубку, на лице – каменная маска полного самообладания. Джейкоб не отрывал от нее взгляда. Она встала, подошла к Кеплеру, нервно теребившему указку, и, слегка наклонившись, зашептала ему на ухо. Кеплер закрыл глаза. По его лицу медленно разливалась смертельная бледность. Когда он снова взглянул в зал, в глазах его Джейкоб увидел лишь мертвую пустоту.

Внезапно поднялся оглушительный гвалт. Кулла вскочил со своего места в первом ряду и подошел к Хелен. Джейкоб почувствовал дуновение – мимо стремительно пронеслась доктор Мартин. Он приподнялся в кресле и взглянул на Фэгина, сидевшего неподалеку.

– Пойду выясню, что происходит, дружище. Подожди меня здесь.