Книга Второе лето Союза «Волшебные штаны» - Энн Брешерс

Когда несколько минут назад Кристина стояла в дверях, она лучилась счастьем, свободой и уверенностью. Вокруг нее как будто сиял ореол волшебства, которого Кармен никак не удавалось постичь. И именно за это Кармен теперь ненавидела маму.

Кристина протянула руку, но Кармен ее не взяла. Тогда Кристина сжала собственную ладонь.

— Малыш, я понимаю, что тебе грустно. Но… но… — Ее глаза наполнились слезами, и она крепче сжала руки. — Эти… отношения с Дэвидом. Они же ничего не изменят между нами.

Кармен судорожно сглотнула. Знаем мы такие разговоры. Когда родители вот-вот разрушат твою жизнь, именно так они пытаются себя успокоить.

Маме, наверное, шала, о чем говорит. И возможно, даже верила в это, Но это была неправда. Все изменится. Все уже изменилось.

Тиб!

Я гораздо хуже тебя. Поверь. Можем поспорить об этом, когда ты вернешься.

Вот тебе Штаны. По идее, они сейчас должны быть у Лены, но мы решили, что Штаны больше пригодятся тебе на премьере фильма. Используй их на сто процентов, Тибба-ди, а потом перешли Лене.

С любовью от подруги, которая больше не заслуживает счастья и волшебства.

Кармен

Перед тем как пойти к Грете, Бриджит изучала себя в крохотном зеркале.

Хорошо, что она видела только лицо. Она повернулась. чтобы рассмотреть волосы. Уже сильно отрасли светлые корни, а краска местами почти смылась, а местами — выгорела. Би была похожа на эксцентричного панка.

Коричневый цвет ей уже не нравился, но он въелся так сильно, что пока приходилось с ним мириться. Би достала из груды грязного белья бейсболку и нацепила на голову. Вуаля. Не очень-то стильно.

«Прости, Кармен», — подумала Би, открывая дверь.

Мансарда уже начала принимать нормальный вид. Бриджит разобрала и расставила кучу книг и журналов, отнесла вниз шубы и все коробки, кроме последних двух с фотографиями Марли. Теперь, когда мусора не осталось, Бриджит рассмотрела комнату. Она была как будто из старого фильма: высокий посередине и низкий по краям потолок и по три окна на каждой стене. Комната была залита солнцем. Правда, Бриджит решила, что стены надо покрасить.

Теперь Би принялась за вторую коробку. Именно в то время, решила она, появился ее отец. Вот две работы, которые Марли написала на его уроках. Одна на пять с минусом, а другая на четыре с плюсом. «Отличные мысли, но их надо развить», — написал он на второй. Вот фотографии ее друзей. И ни одной — где Марли в постели или в больнице.

Бриджит внимательно рассматривала свадебные снимки, большая часть которых была сделана на ступенях баптистской церкви Берджеса. Казалось, будто отец оглушен и поражен любовью, но ни его семьи, ни его сотрудников она не увидела. Свадьба как свадьба, но не такая, какая должна была быть у Марли Рандольф, первой красавицы города.

Бриджит была уверена, что в то время мама еще не ждала ребенка. Но тем не менее эта свадьба опозорила жениха перед всем светом. Отец всем пожертвовал ради их любви, и после этого, скорее всего, стал не так уж нужен Марли. Приз в виде профессора Бриланда потерял для нее ценность.

На дне коробки лежало свадебное платье. У Бриджит бешено колотилось сердце, когда она доставала белый сверток. Бриджит прижала его к лицу. Сохранило ли платье запах мамы?

Нацепив бейсболку, хотя было слишком жарко, Бриджит спустилась вниз.

— Хорошо, что ты пришла пораньше, — довольно сказала Грета.

Бриджит села на стул:

— Если можно, я завтра начну красить.

— Ты будешь красить? Сама? Ты когда-нибудь пробовала?

Бриджит покачала головой:

— Нет, но я разберусь, не волнуйтесь. Думаете, это очень сложно?

Грета улыбнулась:

— Ты славная девочка, и к тому же очень упорная.

Бриджит чуть не сказала: «Спасибо, бабушка» и сама себе удивилась.

С чувством странного умиротворения Бриджит смотрела, как Грета накрывает на стол. Теперь она каждый день подавала морковь и иногда острый сыр или индейку вместо ветчины, потому что очень внимательно следила за вкусами Бриджит. Но, как бы ни менялось меню, обед проходил в одно и то же время, за столом с одними и теми же тарелками и желтыми салфетками. Бриджит поняла, что так заведено у Греты много лет. Так заведено много лет в этом доме.

— Я говорила, что у моей Марли было двое детей? — Грета уже не в первый раз задавала этот вопрос.

Бриджит с трудом проглотила кусок:

— Да. И вы говорили, что у вас есть внучка.

— Ну да, дочка Марли. У Марли были близнецы — мальчик и девочка.

Бриджит теребила шорты и никак не отреагировала на эти слова.

— Они родились через два с половиной года после того, как Марли вышла замуж.

Бриджит кивнула, все еще не поднимая глаз.

— Беременность была счастливым временем для Марли. Но, боже мой, когда они появились на свет! Близнецы. Можешь себе представить? Когда один хотел есть, другой хотел спать, когда один хотел играть, другой хотел гулять. Я даже переехала к ним на первые полгода, чтобы помогать.

Бриджит наконец взглянула на Грету:

— Что, правда?

— Да, — ответила Грета, размышляя о чем-то. — Правда, сейчас я понимаю, что надо было меньше делать и больше объяснять. Марли очень огорчилась, когда я уехала.

Огорчилась мама или нет, не важно, но Бриджит поняла, что первые полгода ее собственной жизни были очень счастливыми.

— Я обожала этих детей. — Грета покачала головой, а в глазах у нее стояли слезы. Бриджит и сама боялась расплакаться. — Особенно малышку. Она пришла в этот мир сразу же такой разумной, скажу я тебе.

Бриджит понимала, что, наверное, нелепо сидеть рядом с бабушкой и слушать рассказы о себе, как о каком-то совершенно постороннем человеке. Но Би все равно нравилось слушать.

— У нее было такое сладкое личико, — сказала Грета, — и такой необычный характер. Она была упорной и независимой и всего добивалась с первого раза. Боже, для ее дедушки она была просто центром вселенной.

Бриджит слушала, ничего не говоря и не поднимая глаз. Именно этого она и хотела: все узнать как бы со стороны. Правда, теперь она предпочла бы уже сократить дистанцию.

— Думаю, мальчику было трудно. Он был такой замкнутый и необщительный, да к тому же Би его все время задирала.

Бриджит вздрогнула, услышав свое имя. Ей стало жалко Перри. Действительно, она всю жизнь им командовала.

Грета взглянула на часы:

— О-ох, как я заболталась! Ты, наверное, хочешь еще поработать.

Бриджит совсем не хотела. Она хотела слушать Грету, но пришлось согласиться и встать с дивана.