Книга Почерк убийцы - Дороти Ли Сэйерс

Размышление о веревке так отвлекло Уимзи, что он даже пропустил момент, когда начали читать вслух общую молитву, и прослушал, когда падре говорил о том, что на каждую смерть есть воля Божья. Все это время Уимзи думал о том, как же раньше не догадался, что веревка может быть весомой уликой, которая может помочь в раскрытии дела.

Где преступник взял веревку? Как связал пострадавшего? Где? Странно, зачем было связывать его? Ведь можно было просто убить, и все. Убийство связанного человека… над этим надо подумать. Перед тем, как закопать труп, преступник почему-то развязал его и забрал веревку. Зачем? Как будто из-за какой-то болезненной бережливости. Стоп. Не стоит выдумывать небылицы. Есть еще много причин, по которым преступник мог забрать веревку. Например, он мог развязать пострадавшего и до его смерти. Может, преступник решил вернуть веревку на то же место, откуда взял ее, потому что ее пропажа могла бы вызвать подозрения. Может, он снял веревку по той же причине, по которой изуродовал лицо пострадавшего — чтобы никто не смог опознать его. А может, веревку пришлось снять потому, что бедняга был не просто связан, а привязан к чему-то. Вот это, пожалуй, больше всего похоже правду. Тогда возникает другой вопрос — тело должны были как-то привезти к могиле. Как? На легковой машине, грузовике, на тележке, в фургоне?..

— Все прошло очень хорошо, мистер Рассел, — сказала миссис Венейблс.

— Да, мэм, — ответил мистер Рассел, — мне очень приятно, что вы так думаете. Мы сделали все, что могли.

— Я уверена в этом, благодарю вас. Я думаю, что если бы здесь был кто-нибудь из его родственников, они бы остались довольны. Организовать все лучше было просто невозможно.

— Благодарю, мэм, — ответил мистер Рассел, явно довольным такой оценкой своей работы, — конечно, у нас похороны не такие роскошные, как устраивают в Лондоне, но, тем не менее, по-моему, все прошло очень достойно.

Сказав это, мистер Рассел взглянул на Уимзи.

— Более чем достойно, — подтвердил лорд Питер. — Все было очень трогательно, намного душевнее, чем обычно происходит в Лондоне.

— Да, вот это правда. Там, в городе, похороны проводят по несколько раз в неделю, естественно, что при таких условиях они просто не могут вкладывать всю душу в организацию каждых. Что ж, я пойду. Милорд, там кто-то хочет поговорить с вами.

— Нет, — сказал Уимзи подошедшему к нему джентльмену в потрепанном твидовом костюме. — Меня нет никакой информации ни для «Утренней звезды», ни для какой-либо другой газеты. Да и времени на интервью у меня сейчас нет.

— Какие же надоедливые эти репортеры! — сказала миссис Венейблс. — Они могут до смерти замучить своей назойливостью. Пойдемте, я хочу представить с Хилари Торпс.

Они прошли немного вперед.

— Хилари, дорогая, как мило, что ты пришла сегодня. Это лорд Питер Уимзи.

— Рада знакомству, лорд Питер. Папа читал обо всех преступлениях, которые вы раскрыли. Он бы с удовольствием поговорил с вами. Знаете, я думаю, что ему самому ужасно хотелось поучаствовать в раскрытии какого-нибудь дела. Видите, как все сложилось. Слава Богу, что он не знает о том, что произошло с могилой мамы. Это настоящая загадка для детектива, да? Папа любил загадки и тайны.

— Правда? Я думаю, в его жизни таких тайн хватало.

— Вы имеете в виду ожерелье? Да, это был тяжелый эпизод его жизни. Конечно, все это случилось еще до моего рождения, но папа много об этом рассказывал. Он всегда говорил, что Декон — ужасный человек, и что дедушка не должен был пускать его в дом. Папа был даже лучшего мнения о втором преступнике — лондонском воре. Он видел его только однажды — на суде. Папа сказал, что это ужасно бедный, нищий человек.

— Все это очень интересно, — сказал лорд Питер и резко обернулся. Все тот же репортер стоял совсем близко и прислушивался. — Эй, вы! — крикнул Уимзи. — Уходите сейчас же. Я не позволю донимать эту юную леди. Уходите. Позже я дам вам интервью и расскажу все, что вы захотите услышать. А сейчас исчезните!

— Этот парень — настоящая липучка, — сказала мисс Торпс, — сегодня утром он вывел бедного дядюшку из себя. Вон мой дядя, — она повела глазами в сторону, разговаривает с падре. Он чиновник и тоже ненавидит прессу. И разные тайны и загадки он тоже очень не любит.

— Давайте отойдем в сторону от людей и немного поговорим.

— Конечно, — ответила мисс Торпс.

— Наверное, ваш дядя меня тоже недолюбливает.

— Ему не нравится ваше хобби. Он считает, что оно несовместимо с вашим социальным положением. Поэтому он так ловко избежал личного знакомства с вами, у дяди свои причуды, но он очень хороший и порядочки человек. А вот на папу он совсем не похож. Вы бы с папой отлично поладили. Да, кстати, вы ведь знаете, где похоронены папа и мама?

— Да, это так. Но мне надо будет еще раз осмотреть могилу. Понимаете, я хочу понять, как… как…

— Как там оказался труп? Да, я понимаю, что вам это интересно. Я бы тоже хотела понять, как это произошло. Только вот дядя считает, что я не должна интересоваться этим, что это неприлично для девушки. А я думаю, что в этом нет ничего плохого. Знаете, мне кажется, что это мое любопытство помогает мне воспринимать все так… не знаю, как правильно сказать…

— Не столь реально?

— Да, именно так. Все происходит как будто не со мной. Когда я по нескольку раз представляю, что произошло, мне потом начинает казаться, что я просто все выдумала, и ничего этого на самом деле не было.

— Хм-м… судя по тому, как ты рассуждаешь, тебе следует готовить себя в писатели, — сказал Уимзи.

— Вы так думаете? Знаете, а я ведь и хочу стать писателем. А почему вы так считаете?

— Потому что у тебя богатое воображение. Ты можешь с легкостью выдумывать сюжеты, брать их из жизни и переиначивать. Так что, я думаю, тебе очень повезло.

— Вы, правда, гак думаете? — Хилари была явно рада слышать рассуждения лорда Питера.

— Да, конечно. Только тебе надо совершенствовать способности. И еще стоит запастись терпением. У писателей очень сложная судьба. Возможно, люди не будут понимать тебя. Они могут счесть тебя либо слишком романтичной и мечтательной, либо, напротив жесткой и бессердечной. И хотя они будут неправы в обоих случаях, их мнение может ранить тебя. Так что приготовься.

— Мне это уже говорили девочки в школе… и о мечтательности, и о грубости, но… большинство одноклассников просто глупы…

— Большинство людей очень похожи, — сказал Уимзи, — но нельзя говорить, что они плохие… или глупые… это нехорошо. Они просто не понимают того, что для тебя кажется очевидным, вот и все. А чей это дом, — немного помолчав, спросил Уимзи, показывая на самый ближний к храму дом.

— Вильяма Тодея.

— О, правда? А за ним — ферма? Чья она?

— Это земля мистера Эштона. Он довольно состоятельный человек. Мистер Эштон — церковный староста. В детстве я очень его любила. Он разрешал мне кататься на фермерских лошадях.