Книга Адская Кухня - Джеффри Дивер

Пеллэм прогнал подобные мысли прочь, однако они ушли не так далеко, как ему хотелось бы.

Наступила натянутая пауза. Поддавшись внезапному порыву, Пеллэм спросил:

— Послушайте, вы не хотите выпить кофе?

Кэрол поднесла было руку к носу, собираясь поправить очки, но передумала и сняла их совсем. Затем, смущенно улыбнувшись, снова надела очки. Потом принялась застенчиво теребить край футболки. Пеллэму все это было хорошо знакомо. Он понял, что сейчас мысли Кэрол заняты беспокойством по поводу лишнего веса и непрезентабельной одежды.

Что-то удержало его от того, чтобы заверить ее: «Вы выглядите замечательно.» Вместо этого Пеллэм выбрал более безобидное замечание:

— Но должен вас предупредить: кофейные автоматы я терпеть не могу.

Кэрол провела полными пальцами по волосам. Рассмеялась.

— А также «Макдональдсы», «Пицца-хаты» и прочий мусор с французскими булочками, — продолжал Пеллэм. — Или американский кофе, или ничего.

— А разве кофе выращивают не в Колумбии?

— Это же тоже Америка, только Латинская.

Кэрол тоже осмелилась пошутить:

— Вероятно, вы предпочитаете пить его из пластиковых стаканчиков, которые не поддаются переработке как вторичное сырье.

— Была бы моя воля, я бы распылял кофе из баллончиков с аэрозолью.

— Я знаю одно заведение неподалеку, — сказала она. — Совсем рядом. Я туда часто хожу.

— Ведите.

— Вернусь минут через пятнадцать! — окликнула Кэрол.

Из задней комнаты донесся ответ по-испански, который Пеллэм не смог разобрать.

Он открыл дверь, пропуская Кэрол. Выходя на улицу, та прижалась к нему. Случайно или умышленно?

Пеллэм поймал себя на том, что снова подумал: «Восемь месяцев…» Прогнав эти мысли, он шагнул следом за Кэрол.

Они сидели на бордюре тротуара рядом со сгоревшим домом, в котором жила Этти. У их ног стояли два бумажных стаканчика с кофе, разрисованные танцующими греками. Вытерев лицо платком, Кэрол спросила:

— А это кто такой?

Пеллэм обернулся и посмотрел туда, куда она показывала.

Исмаил в своей трехцветной ветровке таинственным образом вернулся. Сейчас он сидел в кабине бульдозера, расчищавшего площадку под автостоянку за домом Этти.

— Эй, приятель, будь поосторожнее, — крикнул ему Пеллэм.

Он рассказал Кэрол про Исмаила, его мать и сестру.

— Приют в школе? Он считается у нас одним из лучших, — сказала Кэрол. — Думаю, где-нибудь через месяц всех погорельцев переведут из него в общежитие — каждой семье дадут отдельную комнату. По крайней мере, если им повезет.

— Значит, вы хорошо знакомы с жизнью района? — спросил Пеллэм.

— Можно сказать, именно здесь у меня как у работника социального обеспечения прорезались зубы.

— Значит, вы знаете не только светлые, но и темные стороны. Те, которые нам, туристам, никогда не показывают.

— Спрашивайте что угодно.

Кэрол взглянула на стоптанные черные высокие ковбойские сапоги на ногах Пеллэма.

— Что вы можете рассказать о бандах?

— О бандах? Разумеется, я знаю о них. Но мы с ними почти никак не контактируем. Понимаете, если подросток становится членом организованной группы, он и так получает всю необходимую помощь. Хотите верьте, хотите нет, банды лучше приспособлены к жизни, чем одинокие волки.

— Эй! — послышался оклик Исмаила. — Я уеду в Лос-Анджелес вместе с моим другом.

Мальчишка указал на Пеллэма.

— Молодой человек, я что-то не припоминаю, чтобы этот пункт значился в повестке дня.

Поймав удивленный взгляд Кэрол, Пеллэм покачал головой.

— Нет-нет, все прикольно, приятель. Я еду с тобой. Выйду на «Кровопийц» или «Калек». Сдружусь с ними. Прикольно. Ты меня понимаешь.

С этими словами Исмаил скрылся в переулке.

— Прочтите мне лекцию, — попросил Пеллэм. — Введение в историю банд в Адской кухне.

Очки снова вернулись на нос Кэрол, и Пеллэм едва не сказал вслух, что без них ей лучше. Но он вовремя успел сдержать себя.

— Значит, историю банд, да? И с чего мне начать? С «Крыс»? — игриво улыбнулась Кэрол.

Улыбка у нее на лице уступила место искреннему изумлению, когда Пеллэм на это заметил:

— Насколько я слышал, Одноглазый Карран уже отошел от дел.

— А вы и сами кое в чем разбираетесь.

Пеллэм вспомнил одну из бесед с Этти Вашингтон.

…«Передовая.» Так называлась в начале века Тридцать девятая улица. Бабушка Ледбеттер рассказывала мне о том, какое это было жуткое место. Именно здесь ошивались Одноглазый Карран и его банда, «Крысы», — в таверне Маллета Мерфи. Бабушка рылась в мусорных баках в поисках обрезков сукна и других полезных вещей, но ей приходилось быть осторожной, потому что на улицах бандиты все время вели перестрелки с полицией. Вот откуда это название. Тут кипели настоящие сражения. Иногда «Крысы» одерживали верх, хочешь верь, хочешь не верь, и фараоны потом несколько недель не смели сунуть сюда свой нос, до тех пор, пока все снова не становилось тихо.

— Кэрол, давайте перейдем сразу к настоящему, — сказал Пеллэм. — Что вы можете сказать про нынешние банды?

Она задумалась.

— В свое время здесь главными были «Западники». Они до сих пор время от времени тут появляются, но министерство юстиции и полиция несколько лет назад переломило им хребет. Их место более или менее занял Джимми Коркоран со своими ребятами — они являются отстоем прежних ирландских банд. Самой крупной группировкой сейчас считаются «Кубинские лорды». В основном эта банда состоит из кубинских эмигрантов, но в ней есть и пуэрториканцы с доминиканцами. А вот чернокожих банд, заслуживающих упоминания, у нас нет. Они все в Гарлеме и Бруклине. Выходцы с Ямайки и корейцы работают в Куинсе. Китайские «тони» обосновались в Чайнатауне. Русские заполонили Брайтон-Бич.

Режиссер в душе Пеллэма зашевелился было при мысли о фильме про этнические преступные группировки. Однако он тотчас же подумал: «Это уже было». Три слова, в «Городе мишурного блеска»[34]равносильные чистому стрихнину.

Кэрол потянулась, скользнув грудью Пеллэму по плечу. Может быть, случайно, а может быть, и нет.

Тот вечер восемь месяцев назад был просто замечательный. Ветер раскачивал жилой трейлер, в стены хлестал мокрый снег, светловолосая ассистентка режиссера прикусила острыми зубами Пеллэму мочку уха…

Восемь месяцев — невероятно большой срок. Три четверти года. За это время успевает практически полностью созреть плод в чреве матери.