Книга Мерзейшая мощь - Клайв Стейплз Льюис

7. ПЕНДРАГОН

Еще не дойдя до дверцы в стене, Джейн встретила Деннистоуна, и он провел ее в усадьбу через главные ворота, которые выходили на ту же дорогу, но подальше. По пути она все ему рассказала. С ним она ощущала то, что знакомо многим мужьям и женам: она никогда не вышла бы за него замуж, но он был ей намного понятней, чем Марк. Входя в дом, она встретила свою бывшую служанку.

— Ой, подумать только, это м-сс Стэддок! — воскликнула м-сс Мэггс.

— Да, Айви, — подтвердил Деннистоун, — и с важными вестями. Дело сдвинулось. Мы идем прямо к Грэйс. Макфи дома?

— Он в саду, — сказала м-сс Мэггс. — А доктор Димбл на работе. А Камилла на кухне. Позвать ее вам?

— Позовите, пожалуйста. Вот только бы мистер Бультитьюд не вылез…

— Ничего, я его не пущу. Чаю хотите, м-сс Стэддок? Все же поездом ехали…

Через несколько минут Джейн снова сидела перед мисс Айронвуд. И хозяйка, и чета Деннистоунов глядели на нее, как экзаменаторы. Айви Мэггс принесла чай и уселась рядом с ними, словно четвертый член комиссии.

— Так вот… — начала Камилла. Глаза ее горели не любопытством и не возбуждением, а истинной духовной жаждой.

Джейн огляделась.

— Айви нам не помешает, — проронила мисс Айронвуд. — Она — человек свой.

Мисс Айронвуд немного помолчала.

— В письме от десятого числа, — продолжала она, — вы пишете, что вам приснился человек с остроконечной бородкой. Вы видели, как он сидит и что-то пишет в вашей комнате. На самом деле его там не было. Во всяком случае, наш хозяин считает, что он там быть не мог. Но за вами он действительно наблюдал.

— Не расскажете ли вы всем, — попросил Деннистоун, — то, что говорили мне?

Джейн рассказала о трупе (если это был труп) и о сегодняшней встрече с человеком из сна. Все явно заволновались.

— Нет, подумайте! — воскликнула Айви Мэггс.

— Значит, мы были правы насчет леса! — подхватила Камилла.

— Да, это их дело, — подтвердил ее муж. — Но где же тогда Алькасан?

— Простите, — спокойно произнесла мисс Айронвуд, и все сразу замолчали. — Сейчас мы ничего обсуждать не будем. М-сс Стэддок еще не с нами.

— Мне ничего не объяснят? — изумилась Джейн.

— Моя дорогая, — сказала мисс Айронвуд, — не сердитесь на нас. Мы не можем, да мы и не вправе что-нибудь объяснять вам. Разрешите задать вам еще два вопроса?

— Пожалуйста, — согласилась Джейн чуть-чуть суховато. При Деннистоунах ей хотелось вести себя как можно лучше.

Мисс Айронвуд выдвинула ящик и, пока она рылась там, все молчали. Потом она протянула Джейн фотографию.

— Вы знаете этого человека? — спросила она.

— Да, — прошептала Джейн. — Его я видела во сне и встретила сегодня утром.

Под фотографией было написано «Огастес Фрост» и еще что-то.

— И второе, — продолжила мисс Айронвуд. — Вы готовы видеть хозяина?

— Да… — нетвердо ответила Джейн.

— Артур, — обратилась мисс Айронвуд, — пойдите к нему, расскажите все и спросите, может ли он сейчас принять миссис Стэддок.

Деннистоун встал.

— А мы пока что, — добавила мисс Айронвуд, — поговорим наедине.

Тут встали все остальные и вышли вместе с Деннистоуном. Большая кошка, которую Джейн до сих пор не заметила, прыгнула на кресло, где сидела Айви Мэггс.

— Я уверена, — сказала мисс Айронвуд, — что хозяин вас примет.

Джейн не ответила.

— Тогда, — продолжала хозяйка, — вам и придется сделать выбор.

Джейн кашлянула, чтобы хоть как-то снять ненужную торжественность, воцарившуюся в комнате, когда они остались вдвоем.

— Кроме того, — говорила мисс Айронвуд, — вам нужно узнать кое-что о нашем хозяине сейчас. До встречи с ним. Он покажется вам молодым, м-сс Стэддок, чуть ли не моложе вас. Но это не так. Ему под пятьдесят. Он очень много пережил, был там, где никто не был, и видел тех, кого не видел никто.

— Как интересно… — без особого энтузиазма сказала Джейн.

— И наконец, — заключила хозяйка, — помните, он часто мучается болью. Что бы вы ни решили, не огорчайте его.

— Если он болен… — начала Джейн, но мисс Айронвуд ее перебила.

— Простите меня, я врач, единственный врач в доме. Я отвечаю за его здоровье. Если вы не возражаете, я вас к нему провожу.

Она придержала дверь, пропуская гостью, и по узкому коридору они дошли до старинной красивой лестницы. Дом оказался очень большим, тихим и теплым. После всех этих пропитанных туманом дней золотой осенний свет особенно весело сверкал на коврах и стенах. На втором этаже, вернее — еще на шесть ступенек выше, на квадратной площадке, их ждала Камилла. За ее спиной была дверь.

— Он ждет, — сказала она.

— Как ему, больно? — спросила мисс Айронвуд.

— То хуже, то отпустит. В общем, ничего.

Когда мисс Айронвуд подняла руку, чтобы постучаться, Джейн подумала: «Берегись! Не дай себя обвести! Не успеешь оглянуться, как станешь одной из его поклонниц!..» Додумывала она это, уже войдя в комнату. Там было очень светло, словно стены состояли из одних окон, и очень тепло — в камине горел огонь. Все было или голубое, или синее. Джейн вздрогнула, увидев, что мисс Айронвуд присела в реверансе, и быстро сказала себе: «Не буду. Не могу!» Действительно, она давно разучилась.

— Джейн Стэддок пришла, сэр — объявила мисс Айронвуд. Джейн подняла глаза, и мир ее рухнул.

На тахте лежал очень молодой человек с забинтованной ногой. По длинному подоконнику ходила ручная галка. Слабые отблески огня и яркие отблески солнца играли на потолке, но казалось, что все они золотят волосы и бороду раненого человека.

Конечно, молодым он не был. Он просто был очень сильным. Она думала увидеть калеку, а сейчас ей казалось, что плечи его вынесли бы тяжесть всего этого дома. Мисс Айронвуд стала маленькой, старой, бесцветной, и легкой, как одуванчик.

Тахта находилась на помосте, куда вели ступеньки. Сзади мерцало что-то синее (потом Джейн разглядела, что это просто ковер), и казалось, что ты — в тронном зале. Она бы не поверила, если бы ей об этом рассказали, но за окном не было ни деревьев, ни домов, ни холмов, словно она и этот человек — на башне, высоко надо всеми.

Боль иногда искажала его лицо, но спокойствие ее поглощало, как поглощает молнию ночная тьма. «Нет, он совсем не молодой, — подумала Джейн. — И не старый». Вздрогнув от страха, она поняла, что у него вообще нет возраста. Раньше ей казалось, что борода идет только седым людям; но она просто забыла о короле Артуре и царе Соломоне, которых так любила в детстве. При имени «Соломон» на нее хлынуло все, что она знала о сверкающем, словно солнце, мудреце, возлюбленном и волшебнике. Впервые за много лет она ощутила то, что связано со словами «король» и «царь» — силу, поклонение, святость, милость и власть. Она забыла, что немножко сердится на хозяйку и сильно сердится на Марка; забыла свой народ и дом отца своего. Конечно, только на минуту — она сразу пришла в себя, стала нормальной, светской, и устыдилась, что так нагло смотрит на незнакомого человека. Но мир ее рухнул, и она знала это. Теперь могло случиться все, что угодно.