Книга Никогда не было, но вот опять. Попал 4 - Константин Богачёв

не знал с какого начать. Вспомнив, что предсказывал в письме Бальцони, решил спросить про австрийского кронпринца:

— Скажите господа вам что-нибудь известно про самоубийство австрийского кронпринца.

— Самоубийство? Год назад было известие о смерти кронпринца, но официально о самоубийстве не сообщалось.

— Неужели австрийцам удалось замять эту историю с Рудольфом и баронессой.

— Замять не удалось, но вы-то откуда об этом знаете.

— А…. Фильм смотрел. Кажется он «Майерлинг» называется, — машинально ответил я, думая о том, что в письме я оказывается, не предсказывал, а сообщал о свершившемся факте.

— Фильм? — с недоумением спросил Мещеряков. — Что это такое?

Чёрт! Сколько раз себе говорил, что надо следить за языком, но я действительно о самоубийстве кронпринца и его любовницы впервые узнал из этого фильма.

— Фильм, кино, синема! Вы скоро столкнётесь с этим техническим достижением. Смысл его, запечатлеть на плёнке с помощью кинокамеры человека в движении, а потом воспроизвести это на белом экране в затемнённой комнате. Принцип работы кинокамеры как у фотоаппарата, только нужно сделать двадцать четыре снимка в секунду. В том мире первые фильмы были показаны не то 1895, не то 1896 году. Я думаю, что кино и в этом мире скоро появится.

— И вы знаете фамилию изобретателя этого аппарата?

— В том мире это были братья Люмьеры. Французы. Скорее всего, и здесь кинематограф они же изобретут. Кстати, кино -сильнейшее средство пропаганды, для страны с очень большой долей неграмотного населения. Важнейшим из искусств, назвал его, один из самых умных правителей того мира.

— Поясните! — приказал Мещеряков.

— Да просто всё! Возьмите театр! Вы же не будете отрицать, что это не только интересное зрелище, но ещё и любая пьеса, пусть даже самая комедийная и пустая вызывает у зрителя эмоции и исподволь формирует у молодых людей определённый взгляд на жизнь. Но театров мало и простой люд туда не попадает. С появлением кино у вас появляется возможность запечатлеть короткий выразительный спектакль на плёнке и показывать его публике за небольшие деньги. Причем повторять его столько, сколько раз на него будут собираться зрители.

— А какое это имеет отношение к пропаганде? — спросил Граббе.

Похоже до господ не доходит. Ну что ж начнем издалека.

— Скажите господа, вам известна некая Вера Засулич?

— Известна! — поморщился Мещеряков.

— Значит и здесь она стреляла в некого Трепова, довольно тяжело его ранила, но была оправдана судом присяжных. Так?

— Так. Только стреляла она не в «некого Трепова», а в петербургского градоначальника Фёдора Фёдоровича Трепова.

— А почему эта барышня так рассердилась на такого большого вельможу? Уж не за то ли, что этот идиот в угоду своему самомнению приказал высечь некого арестанта за то, что тот не снял перед ним шапку при повторной встрече?

— Молодой человек вы забываетесь? — холодно произнёс Мещеряков. — Кто вы и кто Федор Федорович Трепов. К тому же он уже умер.

— Понятно! Но как говорил Конфуций: «О покойниках говорят только хорошее или ничего кроме правды». Так вот, правда в том, что этот несомненно достойный господин принес самодержавию больше вреда, чем любое тайное общество. Но я не об этом.

— И о чем же?

— О кинопропаганде разумеется. Вот представьте, что вы смотрите фильм, где в начале полицая арестовывает молодого человека в студенческой тужурке. Кстати арестовывает совершенно ни за что. Просто он шёл мимо места, где проходила какая-то незаконная акция. Молодой человек несколько худоват, но вполне симпатичен. Вот он в компании таких же арестованных прогуливается по тюремному двору и тут мимо арестантов в сопровождении свиты проходит очень сердитый господин в мундире, на котором сияют разнообразные награды. Господин этот малосимпатичен. Арестанты как им и положено все снимают шапки и молодой человек тоже.

Затем тот же господин выходит из какого-то помещения в еще большем раздраженном состоянии и, снова проходя мимо арестованных, видит, что один из них, пребывая в задумчивости, шапку не снял. Он по-видимому полагал, что один раз поприветствовал большого начальника и довольно. Но большой начальник не стерпел такого пренебрежения и приказал молодого арестанта выпороть, чем нарушил положение о запрете телесных наказаний. Симпатичного молодого человека жестоко и унизительно наказали, отчего он впал в безумное состояние.

Узнав об этом, его невеста, очень красивая девушка с огромными выразительными глазами, некоторое время мечется по комнате, заламывая руки и закатывая глаза. Наконец приняв решение, она идет в оружейную лавку, покупает там револьвер и, спрятав его в муфте, является в приемную градоначальника, и там, не говоря худого слова, (кино-то немое) стреляет прямо в начальственное пузо. Девицу грубо хватают набежавшие люди в мундирах.

И следующий эпизод. Суд присяжных. Гордая и не сломленная красавица. Красноречивый адвокат. Солидный председатель суда. И присяжные выносят решение: «НЕ ВИНОВНА». Это написано большими буквами на экране. Красавица выходит из зала суда, её аплодисментами и цветами встречает восторженная толпа. Ну как вам господа такой фильмец? Впечатляет? А главное вполне правдив. Не так ли господин Мещеряков?

— Да уж! — произнёс Мещеряков.

— Вас вполне впечатлил рассказ, что конечно говорит о вашем развитом воображении и привычке читать художественную литературу. Но вас гораздо больше впечатлит, если вы посмотрите эту историю в исполнении хороших артистов. И что особенно важно, главных героев, а именно молодого человека и его невесты играют очень симпатичные артисты, а большого начальника и других носителей мундиров, будут играть артисты, загримированные если не в злодеев, то в весьма неприятные личности. И всё это будет показано довольно большой аудитории молодых и малограмотных людей. Я полагаю, что после таких показов, можно недосчитаться ещё парочки градоначальников. Вот вам господа пример кинопропаганды.

Я посмотрел на задумавшихся полицейских, видимо их, действительно впечатлила перспектива такого рода киношедевров. Наконец, Мещеряков произнёс:

— Но этого не будет. Цензура запретит показ такого, как вы его называете, «фильма».

— Разумеется, запретит! Но ещё из библии известно, что запретный плод сладок. А потом, создатели фильмов ребята талантливые и ушлые и они найдут ещё немало способов, как обойти цензуру и донести свои измышления до зрителя.

— Ну это ещё когда будет, — сказал помощник исправника Граббе.

— Ах господа! Бег времени неумолим! Научно-технический прогресс его только ускоряет. Вы и оглянуться не успеете, как уже будете зрителями фильма по только что рассказанной истории.

— А почему вы Алексей думаете, что именно эта история будет положена в основу этого