Книга Субъект власти - Чингиз Абдуллаев

Он невесело усмехнулся. Положил руку на ее ладонь.

— Я так рад тебя видеть, — выдохнул он, — очень рад. Скажи,какая у тебя зарплата?

Она нахмурилась. Затем улыбнулась.

— Это у русских принято спрашивать о зарплате, — напомнилаРита, — мы не ведем подобных разговоров.

— Сколько? — настаивал Гейтлер.

— Больше пяти тысяч евро, — ответила она.

— Сколько ты получаешь без налогов?

— Больше трех с половиной тысяч евро. Почему ты спрашиваешь?

— В год получается сорок — сорок пять тысяч евро?

— С бонусами больше шестидесяти, — ревниво произнесла она.

— Шестьдесят, — задумчиво подвел итог Гейтлер. — Значит,если проработаешь еще лет двадцать, то получится миллион двести тысяч евро. Аесли сорок, то два с половиной миллиона. Верно?

— Нужно еще прожить сорок лет, — улыбнулась она.

Он убрал руку.

— Я хочу сделать тебе предложение, — начал он.

Она усмехнулась.

— Точно такими же словами ты начинал мою вербовку много летназад. Или ты решил повториться?

— Я хочу сделать вам предложение, мисс Хайден, — сказалГейтлер, переходя на немецкий, — и мне очень важно получить ваш искреннийответ.

— Ты решил меня разыграть? — спросила она тоже по-немецки.

— Я предлагаю тебе сотрудничество, — пояснил он, — игарантирую тебе заработную плату на сорок лет вперед. Для этого ты должнауволиться из твоей компании и переехать в Москву.

— Хорошая шутка, — улыбнулась она, — но это невозможно. Накакие деньги я буду здесь жить? У меня нет квартиры, нет денег, чтобы жить вотеле. Я заплатила сегодня за проживание в «Мэрриоте» около трехсот евро.Больше нескольких дней я не смогу здесь оставаться.

Он глянул на студенток, сидящих в углу. Затем досталконверт, положил его на столик.

— Здесь двадцать тысяч евро, — пояснил Гейтлер. — Подайзаявление и поясни, что тебе нужно срочно уехать к старшей сестре, котораятяжело заболела. Ты собираешься переехать в Новую Зеландию и ухаживать засестрой. Пусть тебе дадут отпуск на несколько месяцев без сохранениясодержания. Или пусть уволят, если первый вариант их не устроит. Затем тыпереедешь сюда и снимешь квартиру где-нибудь на северо-западе, я помогу тебе ивыберу нужный дом.

— А что будет потом?

— Потом ты снова станешь работать на меня, — коротко сообщилей Гейтлер.

К ним подошла официантка.

— Что-нибудь еще? — спросила она недовольным голосом.

— Повторите еще кофе и сэндвичи, — попросил Гейтлер.

Девушка быстро отошла.

— Зачем ты это сказал? — удивилась Рита. — Я не хочу большекофе. И сэндвичи мне не нужны.

— Тебя плохо учили в вашем МИДе, — заметил Гейтлер, — нужнопонимать местный менталитет. Он до сих пор почти не изменился. Если в Германииможно взять чашку кофе и сидеть в кафе весь день, то здесь категорически нельзяустраивать подобные эксперименты. Официантка решит, что мы над ней издеваемся.Чем больше заказ, тем больше денег мы здесь оставим. Ее начальствопросматривает все счета. И чаевые мы платим тоже исходя из общего заказа.Поэтому она все время к нам подходит.

— Мне предстоит еще многое узнать, — согласилась Рита. — Яне знаю, что ты задумал, но надеюсь, что ты сумеешь мне внятно объяснить, зачемты вспомнил меня спустя столько лет и как именно я могу тебе помочь.

— Спасибо, — взволнованно произнес Гейтлер, — я в тебя оченьверил, Рита. Большое спасибо.

— И еще, — сказала она, глядя ему в глаза, — у меня хорошийномер в отеле. Очень хороший и дорогой. Я могу попросить тебя поехать ко мнепрямо сейчас? В прошлый раз ты завербовал меня после того, как мы вместепровели ночь. Или ты забыл?

Ее голубые глаза вспыхнули как тогда. Разве он мог забыть ихпервую ночь?

— Рита, — пробормотал он, чувствуя себя почти виноватым, —только не сегодня. Если ты разрешишь, завтра днем я приеду к тебе на час илидва. Пойми, так нужно. Потом мы станем встречаться чаще.

— Хорошо, — согласилась она. Затем положила ладонь на егоруку и добавила: — Гельмут, я так долго тебя ждала. Можешь не сомневаться, ясделаю все, как ты скажешь.

Россия. Москва. 4 декабря, суббота

В этот день директор ФСБ был на приеме у президента. Такиезакрытые приемы не фиксируются телекамерами, сообщения об этих встречах непопадают в газеты. Разговоры носят исключительно конфиденциальный характер.Президент благосклонно относился к директору ФСБ. Это был его преемник на этомпосту. Когда сам будущий президент переходил на работу в правительство, оноставил именно этого генерала на своем месте. Генерал знал, что его выбрали изнескольких кандидатов. И точно знал, кому он обязан своей должностью.

Директор ФСБ рассказывал о положении дел в Чечне. Он нескрывал фактов, не старался преуменьшить или преувеличить опасность. Генералбыл точен, расчетлив, сухо излагал цифры. Президент, сам предпочитающий такойже деловой стиль, благосклонно кивал головой. В конце беседы директор затронулпоследний вопрос.

— У нас появились сообщения о возможном появлении аналитика,приглашенного для разработки операции, направленной против нашей страны и личнопротив вас, — доложил он.

— Мне об этом уже говорил Пахомов, — вспомнил президент инахмурился.

— Работает специальная группа экспертов, — сообщил директорФСБ. — На сегодняшний день мы оцениваем уровень опасности как достаточновысокий. Дело в том, что человек, передавший эту информацию, — некий УордХеккет, подвергся нападению. Сначала ему послали бомбу в офис, котораяуничтожила его сотрудников и лишь по счастливой случайности не убила егосамого. Но он решил, что нужно имитировать свое ранение, и отправил в госпитальсвоего двойника. Несколько дней назад двойника и охранявшего его полицейскогоубили.

— Ясно, — мрачно отозвался президент. Ему хотелось сказать,что не стоит заниматься такими делами, но он понимал, что обеспечение егобезопасности — государственная проблема, которая важна именно для сохранениястабильности всего государства.

— А кто такой этот Уорд Хеккет? — поинтересовался он.

— Международный авантюрист, аферист, организатор многихпреступлений, — пояснил директор. — У нас на него большое досье.

— И вы верите такому источнику?

— Не совсем. У нас работает специальная группа, составленнаяиз представителей различных ведомств.