Книга Чиновникъ Особых поручений - Алексей Иванович Кулаков

хмыкнул.

— Ладно. Планшет где?

Кое-как ухватив толстыми пальцами в перчатке палочку свинцового карандаша, он устроил офицерскую планшетку с тоненькой стопочкой бумаги на коленях и разрешающе кивнул:

— Слушаю.

— Значится так: воздух дрянь, долго им дышать нельзя. Так что или в полной маске, или рукав от вытяжки подтянуть и потихоньку-полегоньку продувать камеру.

— Щас! Рожу я тебе, что ли, этот рукав? Того что есть, едва до галереи…

Под взглядом командира дискуссия подчиненных резко увяла.

— Дальше.

— Кхе-кха! От входа до дальней стенки камеры будет сорок восемь шагов. От левой стенки до правой — двадцать один.

Учитывая, что шагать в таких случаях разведчик был приучен по полметра за раз (плюс-минус каблук), на листе быстро проставили размеры вскрытой сокровищницы.

— Вот здесь и здесь колонны квадратом. У этой стеночки такой каменный поло́к, как в бане, на две ступени. Ага. На каждой свитки и коробочки разные лежат… Дальше идут десятка два-полтора каких-то кожаных тючков или больших свертков, а у самой стены несколько штук[8]узорчатого шелка[9] навалены. Сама ткань по большей части истлела, только золотая и серебряная вышивка осталась.

Карандаш быстро летал над бумагой.

— Вот тут десяток каменных кувшинов, мне чуть выше пояса. Прямо бочки натуральные! Крышки тоже каменные, залиты воском. Не-не, немного сюда! Да, теперь точно. За ними два золотых стула, усыпанные каменьями — навроде тех, что мы в самой первой кладовой нашли. Такие… Широкие.

Разведчик даже раскинул руки, показывая требуемый размер.

— Высотой мне по грудь. Дальше вдоль стенки начинается еще одна приступочка, сплошь заставленная небольшими шкатулками и ларчиками.

Один из бойцов, очень внимательно слушающий доклад, негромко шепнул товарищу:

— Тоже, поди, сгнили.

Первопроходец тут же специально для них уточнил, что пару ящичков специально проверил — рассыпаться не собираются. Внутри первого оказалась костяная флейта, а во втором широкий браслет из темно-зеленого камня.

— Тут возвышение, на нем куча древесной трухи — как раз в ней наша нынешняя кобра гнездо себе устроила и яйца отложила.

— Теперь понятно, почему других змей нет, и сама такая неугомонная… Дальше.

Последовательно пометив на плане расположение булатной и серебряной «стеночек», затем нарисовав прямоугольники золотых «поленниц» и добавив обозначение скопления крупных самородков, Джон решил уточнить — что там за каменные сундуки такие? Уточнил, а заодно в очередной раз убедился, что древние жрецы ко всему подходили основательно и очень уважали надежность. В отличие от властителя Траванкора, упаковавшего монеты и украшения в деревянные сундуки, а драгоценные камни ссыпавшего в кули из обычной рогожи — брахманы предусмотрительно поместили дары прихожан в настоящие каменные саркофаги. И что же? Прошли века, дерево и ткань постепенно истлели, и семейная казна раджей рассыпалась-расплылась по плитам пола неряшливыми холмами. Между прочим, сортировать те же самоцветы, вручную отделяя от них тряпичную гниль и прочую ерунду, никакой радости не доставляет! То ли дело в нынешнем подземелье: бери специальный совок, да и черпай себе на здоровье, сколько в мешки влезет.

— Последний угол.

— Да. Так!.. Вот здесь, и вдоль стеночки — стоит восемь статуй, каждая в мой полный рост.

Один из слушателей страдальчески закатил глаза. Опять счастье подвалило, все это на своем горбу тягать!

— Тут пять штук поменьше, примерно мне по колено. За ними одна мне по пояс — а опосля нее что-то вроде золотого лежака с лыбящимся мужиком, над которым нависла куча змей.

— Гм? Размер?..

Все тот же боец-пессимист, по совместительству являющийся одним из трех специалистов в обращении с бензорезом и ацетиленовой горелкой, мрачно нахмурился, «предвкушая» долгие часы медленной и кропотливой работы. Которой он, вдобавок, будет наслаждаться в изолирующем противогазе. Нет, что ни говори, а камушки собирать-упаковывать куда лучше!

— Еще три кучи… Как бы это сказать. Вроде полного доспеха, что ли? Только все части из золота толщиной с палец, и деревянной трухой изрядно все вокруг обсыпано.

Подумав, предводитель подземников предположил:

— Статую из дерева обшили золотыми пластинами. Дерево сгнило, пластины осыпались.

Рядовые бойцы, переглянувшись, дружно закивали.

— Все на этом, девятый?

Честно подумав, разведчик попытался пожать плечами:

— Куча змеиных выползков охрененной длины. Ради интереса один промерил — двенадцать шагов! Должна быть дыра, откуда кобра попадает в кладовую, но найти не успел.

Молча сложив и убрав куда-то под нагрудник эскизный план, для последующего вдумчивого разбора в своем закутке-кабинете, обратно мистер Джон Смит извлек кругляшек самых обычных часов.

— Собираемся.

Пока тройка тружеников подземелий готовилась возвращаться на поверхность, их командир с планшеткой в руке прошел к дальнему тупику, миновав по пути шевелящуюся мешковину со змеиной матерью-одиночкой.

— Что у вас?

— На плитах пола царапинки…

Изменив наклон малого прожектора, боец показал следы, складывающиеся во что-то вроде вытянутой дуги.

— Вот этот камень стены чуток ходит, и возвращается обратно. Если на левый и правый факельные держаки надавить вот так и так, они тоже начинают двигаться.

Троица мужчин молча уставилась друг на друга: две взгляда с немым вопросом и предложением рискнуть, а им в ответ — с явными сомнениями и осторожностью. Две удачи в один день? Как-то оно… С другой стороны — а почему бы и нет?..

— Гм-гм. Девятого сюда.

Покрутив в руках позабытую планшетку и еще разок поглядев на часы, Джон все же решил рискнуть.

— Еще на один выход тебя хватит?

Подошедший первопроходец тут же заинтересованно поглядел на гранитную «калиточку», к которой товарищи явно подобрали верный ключик. Согласно кивнул… И тут же, спохватившись, уточнил, что индикаторные трубки у него того — все покончались. Нет, на складе-то они есть, конечно, но?..

— Значит, просто осмотришься.

Быстрые и привычные приготовления, до невозможности пыльный страховочный трос, вновь вернувшаяся на грудь коробка фонаря…

— Бу-бу!?!

— Раз готов — пробуем.

Устроившись недалеко от кобры, мистер Смит