Книга ГУЛАГ. Государство в государстве - Александр Борисович Широкорад

34 автомобиля, но водителей не хватало для организации двухсменной работы. Поэтому для заключенных организовали курсы водителей.

«Свои требования к строителям предъявляет и город. “Вы ездите по нашим городским улицам, так извольте их содержать в нормальном проезжем состоянии. Вы строите много жилья. Для спецконтингента — бараки-времянки. Это понятно. Стройка закончится — и они больше не нужны. А вот для работников управления, для семейных вольнонаемных, будьте любезны, стройте не юрты, которые никак не могут стать украшением города, а нормальные дома-коттеджи, чтобы после вашего ухода город мог воспользоваться этим жильем. Запроектированные вами клуб, баня, пожарное депо разместите тоже так, чтобы они потом служили городу”…

Возглавлявший с августа сорок восьмого года стройку генерал-майор Андрей Васильевич Шамарин считал такое требование Вытегорского городского Совета правомерным. Действительно, строители уйдут, а городу жить и развиваться. И на отведенной под застройку территории в заречной части города проектируется целый микрорайон из одно— и двухэтажных коттеджей»[34].

Помимо советских заключенных Волго-Балт строили и немецкие пленные.

На основании приказа МВД СССР № 00915 от 29 июля 1948 г. в Вытегорском районе Вологодской области предписывалось создать режимный лагерь № 211 для содержания особой категории военнопленных — бывших эсэсовцев, полицейских, жандармов, охранников лагерей для советских военнопленных, сотрудников разведывательных и контрразведывательных органов, членов НСДАП и других нацистских организаций и формирований.

Предельная численность пленных в лагере № 211, дислоцировавшегося при Вытегорстрое Главгидростроя МВД СССР, устанавливалась в 11 тысяч человек. В лагере предполагалось открыть четыре лагерных отделения: № 1 — в селе Ребово (3-й стройрайон) с лимитом 3000 человек; № 2 — в селе Марково (3-й стройрайон) с лимитом 3000 человек; № 3 — в селе Кошелево (3-й стройрайон) с лимитом 3000 человек; № 4 — в селе Шумкино (5-й стройрайон) с лимитом 2000 человек.

27 августа 1948 г. на место дислокации будущего лагеря прибыла группа сотрудников во главе с бывшим начальником Грязовецкого лагеря № 150 полковником Г.И. Сырмой. Большинство из сотрудников приехали на новое место службы вместе со своими семьями. Одновременно в Вытегру для проведения подготовительных работ была доставлена и первая партия военнопленных в количестве 98 человек.

Прибывшие встретились с большими трудностями: не имелось ни зоны, ни помещений для управления лагеря, ни столовой, ни складов. В результате личный состав пришлось размещать по окрестным деревням и селам, а для питания военнопленных приспосабливать походные кухни. Управление лагеря было размещено в Вытегре, в двух деревянных зданиях, требующих срочного ремонта.

«На 1 октября в лагерь было завезено 2937 военнопленных, доставленных из расформированных лагерей Карело-Финской АССР, Ленинградской и Вологодской областей. Однако, как выяснилось позже, вопреки указаниям Главного управления по делам военнопленных и интернированных о направлении в режимный лагерь только военнопленных 1-й и 2-й групп трудоспособности, в Вытегру было направлено значительное количество ослабленного контингента, не подлежащего трудовому использованию. После консультаций с ГУПВИ около 600 человек больных и дистрофиков были отправлены обратно.

К 30 ноября 1948 г. в лагере содержалось 2350 военнопленных, в том числе служивших в германской армии — 2281 человек, венгерской — 41, румынской — 10 человек. Среди них было 2 майора, 67 капитанов, 102 старших лейтенанта, 205 лейтенантов, 619 ефрейторов и старших ефрейторов, 1337 рядовых.

В связи с сокращением финансирования и неготовности Вытегорстроя к проведению полномасштабных работ лагерь № 211 вынужден был отказаться от приема новых партий контингента и оставить в своем подчинении только два лагерных отделения в селе Ребово и в деревне Новинки, которые располагались в 15 и 23 км от районного центра. Что касается размещения военнопленных, то последние были поселены в старые бараки заключенных, не используемые с 1940 г. и пришедшие в полную негодность. В обоих лагерных отделениях отсутствовала вода, и подвозить ее приходилось за несколько километров.

Следствием такой ситуации стало крайне тяжелое материально-бытовое положение, в котором оказались пленные. В одном из отчетов лагеря отмечалось: “Бараки переполнены, военнопленные спят на полу в грязи [и] сырости, без постельных принадлежностей, нет печей, умывальников, света, воды для питья и умывания. Отсутствуют баня и прачечная”.

В течение зимы 1948/49 г. руками пленных удалось обустроить лагерную зону, построить и отремонтировать 14 бараков, провести водопровод. Сплошные нары были заменены двухъярусными нарами вагонного типа.

Анализ данных показывает, что в 1948 г. паек военнопленных превосходил паек заключенных по большинству показателей. В документах отмечается, что продукты, “обращаемые на питание военнопленных”, были “хорошего качества” и “в достаточном количестве”.

Большую роль в продовольственном снабжении военнопленных, помимо количественной стороны рациона, играла организация питания. Для бесперебойного снабжения контингента хлебом в каждом из лагерных отделений была создана хлебопекарня и оборудованы благоустроенные столовые “ресторанного типа” на 500 мест: при входах имелись вешалки для верхней одежды, в обеденном зале располагались отдельные столики на 4 человека каждый. Консервные банки и котелки, которые в первое время использовались вместо посуды, были заменены деревянными и металлическими мисками. Тем не менее нельзя говорить о том, что питание военнопленных к концу 1940-х гг. удалось полностью нормализовать. В медицинской документации дистрофия фигурировала как один из основных диагнозов вплоть до лета 1949 г., то есть до момента расформирования лагеря.

Гораздо сложнее обстояла ситуация с вещевым снабжением контингента. В 1948 г. лагерь не имел запасного фонда вещевого имущества, поэтому военнопленные были вынуждены донашивать свою старую амуницию. Изношенность одежды военнопленных составляла 30–40 %. Ситуацию удалось взять под контроль лишь после создания в лагере портновской мастерской, занимавшейся починкой и шитьем обмундирования. Так или иначе, к моменту расформирования лагеря военнопленные на 60 процентов были одеты в новое и отремонтированное обмундирование.

Важнейшей задачей лагеря, как уже отмечалось, являлось трудовое использование контингента. По состоянию на 1 октября 1948 г. трудовой фонд составлял 2730 человек (93 процента к общему списочному составу). В первый период военнопленные занимались подготовкой лагеря к зиме: строили бараки, бани, прачечные, складские помещения, подъездные дороги, заготавливали дрова. На внешние работы выводилась лишь небольшая часть контингента.

Характерно, что руководство Волгобалтстроя МВД СССР первоначально пренебрежительно относилось к труду бывших солдат и офицеров противника: халатно оформляло наряды, допускало простои и скученность контингента на объектах работ.

<…>

Контингент лагеря в основном использовался на строительно-монтажных и земляных работах: строительстве автодороги, лесозавода, гидроэлектростанции, рытье траншей и котлованов. В составе лагеря функционировали две крупные подкомандировки Лодейное Поле и Красный Бор, где пленные были заняты на лесозаготовительных и погрузочно-разгрузочных работах. Кроме того, пленные трудились на многих предприятиях и в организациях Вытегорского района.

С самого начала была взята установка на освоение военнопленными отдельных специальностей, необходимых для проведения строительных работ. Путем практического показа и теоретического обучения в бригадах было подготовлено более 600 квалифицированных специалистов: слесарей, автомехаников, плотников, столяров, печников, штукатуров, маляров, лесорубов, а также бригадиров и десятников. Достаточно сказать, что в апреле 1949 г. на руководящих должностях в управлении Вытегорстроя работало 35 военнопленных специалистов: инженеров, чертежников, мастеров и прорабов.

Большую роль в поддержании трудоспособности контингента играло медицинское обеспечение. При каждом лаготделении были развернуты стационар и амбулатория, рассчитанные на 100 койко-мест. При амбулаториях имелись