Книга Из глубины - Линкольн Чайлд

— Он все еще без сознания, и мы не можем ни о чем его расспросить, — на ходу сказал Крейн. — Но вы уверены, что никто не заметил ничего сколько-нибудь странного или хотя бы необычного?

Рено немного подумал.

— Кажется, Таннер обратил внимание, что Луазо выглядит слегка усталым.

— Таннер?

— Это наш кондитер.

— А он еще что-нибудь говорил?

Рено покачал головой.

— Вам лучше спросить месье Таннера.

— Вы не знаете, употреблял ли Луазо наркотики?

— Конечно нет! — воскликнул Рено. — На моей кухне никто наркотики не употребляет.

Коридор, по которому они шли, заканчивался у большого овального люка, охраняемого одиноким моряком. Над люком виднелась надпись: «ВЫХОД НА ВНЕШНИЙ КОРПУС». Часовой посмотрел на каждого, изучил документ, который протянул ему Рено, и кивком пропустил всю группу.

За люком лежал небольшой стальной коридор без отделки, освещенный красными фонарями, забранными крепкой сеткой. Впереди оказался еще один люк, задраенный снаружи. Люк за ними с лязгом закрылся. Раздался звук срабатывания механизмов. Постепенно все стихло; люди стояли и ждали, освещаемые тусклым красным светом. Крейн вдруг ощутил холодную сырость и слабый, какой-то солоноватый запах — так обычно пахло в трюме подлодки.

Через некоторое время раздался новый скрежещущий звук, на этот раз впереди, и вход перед ними открылся. Они вошли в другой, такой же узкий коридор. И снова люк за ними захлопнулся и автоматически закрылся. Холод и запах были здесь более ощутимы. Крейн глянул вперед, где находился третий стальной люк, больше и тяжелее, чем предыдущие. Он был крепко заперт огромными откидными болтами и охранялся вооруженными моряками. На стенах висели таблички с предупреждениями о разных опасностях и длинным перечнем запретов.

Они молча ждали, пока часовые изучат поданный Рено документ. Потом моряк повернулся и нажал красную кнопку на панели. Раздался резкий сигнал. Охранники с очевидным усилием открутили каждый болт на пол-оборота, а потом все вместе повернули против часовой стрелки массивную кремальеру. Раздался лязг, свист выходящего воздуха, и крышка люка отошла от комингса. Крейн почувствовал, как у него закладывает уши. Моряки толкнули люк от себя, а потом жестами показали группе, что можно проходить. Первыми вошли кухонные рабочие с ящиками, за ними — Конрад и Рено. Крейн пошел за ними, готовый задать очередной вопрос. Но замер в проеме люка, глядя вперед и забыв про все…

17

Он стоял на краю огромной, тускло освещенной пропасти. Так ему сначала показалось. Когда глаза привыкли к полумраку, Крейн понял, что вышел на узкий мостовой переход, прикрепленный к наружной обшивке станции. Гладкая стена тянулась позади него и под ним, украшенная лишь кружевами вертикальных лестниц — двенадцать уровней пропадали где-то во мраке, и на миг Крейн ощутил, как у него начинает кружиться от высоты голова. Он поскорее схватился за металлические поручни. И понял, что один из моряков обращается к нему словно издалека.

— Сэр, — говорил моряк. — Пожалуйста, выйдите.

Люк нельзя оставлять открытым.

— Извините.

Доктор поспешно вытащил ногу из-за комингса. Два моряка с натугой потянули крышку люка на себя. Изнутри донесся глухой стук задраиваемых болтов.

Крейн оглядывался, вцепившись в поручни. Впереди, едва видная в тусклом свете, поднималась изогнутая металлическая стена — наружный купол; когда Крейн прибыл на станцию, то видел его с другой стороны. На этой стене довольно далеко друг от друга были укреплены натриевые лампы, которые обеспечивали скудное освещение. Посмотрев вверх, Крейн проследил за изгибом обшивки до самой верхней точки прямо над центром станции. От крыши внутреннего строения к куполу тянулись металлические трубы — Крейн решил, что это изнутри станции идут воздушные шлюзы, — к батискафам и спасательной капсуле.

Взгляд доктора переместился на площадку, где он стоял. Впереди она расширялась, переходя в пологий пандус между стеной станции и самим куполом. Вся группа уже шагала по пандусу к большой платформе, прикрепленной к стене станции. Глубоко вздохнув, Крейн заставил себя отпустить поручни и пойти следом.

Воздух здесь был гораздо холоднее, и запах трюма ощущался сильней. При ходьбе башмаки громко стучали по металлической решетке перехода, отдаваясь глухим эхом в окружающем пространстве. На миг Крейн представил себе, где находится: на дне моря, идет по узенькому мостику между двенадцатиэтажной железной коробкой и куполом, который ее окружает, над пустотой между пандусом и морским дном далеко внизу, — но решил, что все это слишком неприятно, и заставил себя думать о другом. Он постарался сосредоточиться на том, чтобы догнать идущих впереди людей, которые к этому времени уже почти подошли к платформе.

Конрад, офицер снабжения, шел позади Рено и двоих кухонных рабочих.

— А я думал, приемная зона — какая-нибудь маленькая комнатка с телевизором и журналами на столе, — сказал Крейн, догнав его.

Конрад — рыжеволосый, с мелкими чертами лица — рассмеялся.

— К такому не сразу привыкнешь.

— Еще бы. Я и не знал, что пространство между зданием станции и наружным куполом заполнено воздухом. Я думал, тут вода.

— Станция была спроектирована для меньшей глубины. При здешнем давлении она бы не продержалась и пары часов. Нас защищает купол. Мне кто-то рассказывал, что они вместе противостоят давлению — примерно как корпус подводной лодки. Но точно сказать вам не могу — сам не понимаю.

Крейн кивнул. Такая идея вполне разумна. В некотором смысле станция действительно напоминает подводную лодку, у который есть внутренний прочный корпус, наружный легкий корпус и балластные цистерны между ними.

— Я заметил, что к наружной обшивке станции прикреплены лестницы. Зачем?

— Ну, как я сказал, ее делали для гораздо меньших глубин, там, где купол не нужен. Наверное, трапы предназначены для водолазов, которые работают без костюмов, чтобы они могли передвигаться по поверхности стены — для ремонта или еще для чего.

Оглянувшись, Крейн заметил две огромные горизонтальные трубы, с двух противоположных сторон идущие от купола к станции немного выше центра сооружения. Он понял, что именно их Ашер и называл разгрузочными устройствами — это те самые открытые в море трубы, компенсирующие чудовищное давление. Издалека они напоминали огромные спицы в колесе. Но Крейну показалось, что здание станции насажено на гигантский вертел. Было неприятно сознавать, что море находится так близко от коробки, в которой он живет.

Они добрались до платформы в конце пандуса. Она оказалась довольно большой — примерно двадцать квадратных футов — и крепилась к внутренней стенке купола. С одной стороны находилась колоссальной толщины крышка люка, которую тоже охраняли моряки. Крейн понял, что по ту сторону лежат глубины океана. «Лоханка» причалит снаружи, и через люк можно будет забрать то, что она привезла.