Книга Тропой необъявленной войны - Иван Иванович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И этим зверем был я. А вот это было более чем странно. Дослужившийся до офицерского звания сыщик просто обязан был знать если не по портрету, то по имени двенадцать высших очей. Этот же не только не знал, но и не слышал о наших правах и возможностях.
И я бы посмеялся над его наивностью вместе с сыном, если вдруг не кольнула сердце знакомое предчувствие неминуемой беды. Поэтому я не стал ждать его ответа, а задал свой.
– Доложи, по какому обвинению вы пришли арестовать Сардата Шелана.
– В воровстве, – презрительно кривит губы сыщик, – в особо крупных размерах.
– Точнее. Кто подал жалобу, какие доказательства привел?
– А почему я должен тебе все это говорить? – нагло смотрит он, и мне становится ясно, что сыскарь не лжет.
Он действительно ничего не знает о правах очей. Вот теперь мне хочется выяснить, откуда взялся сыщик, абсолютно несведущий в элементарных вопросах.
– Я имею право вести расследование всех дел, в которых сочту необходимым разобраться лично. – сообщаю ему строго, – Поэтому поспеши, у меня мало времени.
– Вот, – услужливо подает мне бумагу писарь, – заявление от скотоводов Остана. У них гоблины под предводительством этого Сардата увели целое стадо дойных коров.
– Бред! – возмущенно вскинулся Сард, но я остановил его властным движением руки.
– Я разберусь. Давай сюда бумагу. Больше у вас никаких претензий к гоблинам?
– Нет. Подскажите, где тут постоялый двор? – лебезит писарь, не спешащий выказывать мне непочтительность в отличие от своего командира.
– Не знаю, – честно ответил я, и кивнул Дорику.
Вскипел зеленый смерч и сыщики исчезли, словно их никогда тут и не было. А на пороге дома появилась Рона и испуганно закричала:
– Дор… мать…
– Подслушивала, – догадался он и тоже исчез в зеленом пути.
И это обыденное для него действие навело меня на новую мысль.
– Духи, покажите мне, что они делают, – шепотом прошу древней.
Оконце открылось мгновенно и так же быстро рядом со мной оказался Сард.
– Эльфы были великим народом, – с болью шепчет он, и я согласно киваю, понимая, что оружейник имел в виду.
– Это что такое? – потрясенно озирается стоящий за мостом сыскарь, – куда все делось?
– Это мы делись, – желчно пояснил ему писарь, снимая длинноватую куртку и швыряя ее своему «начальнику», – Не понял? Выперли нас оттуда. Давай мой китель.
– Вот, – сразу стал услужливым его спутник, подавая напарнику форменную куртку с офицерскими звёздами, которую держал в руках, – так мы можем идти домой?
– Духи, – моментально разозлившись на лжецов, прошу древней, – постарайтесь проследить за ними. Мне хочется узнать, кому они будут докладывать.
– А если они заметят… ты же говорил… – встревожился Сард, – тебя не накажут?
– После того, как я поймал их на попытке обмануть королевское око? – усмехаюсь в ответ, – это, между прочим, для любого королевского служащего недопустимый поступок. Хуже, чем саботаж или воровство. Но сразу их забрать и допросить никак нельзя… они должны вернуться целыми и невредимыми. Кстати, ты говорил мне про лавочника.
– Ушел он, – сообщил кто-то из окруживших нас хмурых гоблинов, – у него была пирамидка.
– Уберите ее в запертый подвал, – опередив меня приказал вернувшийся Дор.
Он тоже помрачнел и неудивительно. Обвинение в воровстве само по себе неприятно, но нет ничего хуже, чем оказаться замешанным в скандале с соседней страной, только недавно наладившей с Этавиром дружеские отношения.
– Мне нужно спокойно подумать, – заявляю я им, – но отсюда лучше уйти. Сард, спроси, кто может помочь и прихвати все необходимое. Мы уходим.
Духи очень не любят таскать всякие доски и камни зеленым путем, его для этого приходится спрямлять и расширять. Но в этот раз они уносят все беспрекословно, крайне тревожа меня этой покорностью. И спросить ничего нельзя… цветок выразился очень ясно.
В этот раз путь сразу приводит нас в самую дальнюю камеру тюремного тоннеля.
– Это второй этаж каземата, если считать сверху, – объясняет возникший на плече Дора древень, и указав на стенку, добавляет, – а тут потайная дверь. За ней пещера, ведущая наружу. Мы расчистили ее недавно, и отвели родник. Еще утром по ней текла вода, поэтому там мокро. Но быстро просохнет.
Гоблины внимательно выслушали его объяснения и принялись за работу, а мы с Дором поднялись выше, туда, где еще спали мои узники. Пора было их допросить и покормить. И заодно решить, как поступить с ними дальше.
Мадам Гилесса Горьез, проснувшись, некоторое время непонимающе хлопала глазами, потом попыталась устроить истерику. Но стихла сразу же после сообщения, что я могу вернуть ее в Дареслайт хоть сейчас, но там она попадет в объятия жаждущих встречи дознавателей.
– Мне абсолютно не интересно, – сказал я честно, – как ты собиралась ограбить Талиона так как план был глуп изначально и потому обречен на провал. Расскажи лучше, что тебе обещал твой «жених» и чего требовал за помощь. И напомни мне, когда он появился в твоей жизни? Да не бойся, отомстить он не сможет, потому что спит в соседней камере.
– Я и не боюсь, – всхлипнула она, – когда ты так говоришь и смотришь – я тебе верю, что была полной дурой. Но когда он говорил – верила, я ловкая и хитрая и все у меня получится. Он сказал, муж поступил со мной несправедливо, мальчишка и сам может всего достичь, а я, хотя и очень красивая, но все-таки вдова и без приданого меня никто не возьмёт. Даже он. Но можно все исправить… А появился он месяца два назад, познакомился со мной на приеме… и сразу начал ухаживать.
Ну да, фыркаю про себя, тотчас осознав, что два месяца назад я начал ремонт здания, выбранного под школу, и времени у него оставалось мало. Ведь дата отбора тоже была уже назначена.
Как все оказывается просто, если сопоставить несколько дат! Движимый интуитивной догадкой, достаю полученный от «писаря» документ и первым делом читаю дату составления. Почти месяц назад… как интересно. И где же он валялся, этот запрос, почему о нем до сих пор не доложили королю? Не вызвали Сарда и меня, не начали расследование? Значит выжидали подходящий момент.
По спине невольно скользнул холодок нехорошего подозрения. Очень мерзкого. Настолько, что я поспешил отбросить даже мысли о возможности чего-то подобного. И вернулся к допросу узницы, у меня остался к ней один вопрос.
– Объясни, почему ты издевалась над мальчишками, обижала их если хотела женить пасынка на племяннице «жениха»? Ведь гораздо проще было
