Книга История татар Пензенского края. Том 3 - Ряшид Ханяфиевич Алюшев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Саратовские историки конца XIX в., исследовавшие тему освоения поселений Саратовского края, фиксируют время раздачи земель на поместном праве не позднее 1646 г. Они утверждают о том, что татарские мурзы действительно владели крепостными. Крепостные крестьяне у татарских мурз были зафиксированы и в ряде поселений Хвалынского уезда. В то же время отмечалось, что размер пашни, приходящийся на одну четверть, например, у русских четвертных дачников в с. Чирчим Кузнецкого уезда составляет 4 десятин пашни в 3 полях. В д. Индерка у четвертных крестьян в 3 полях менее одной десятины на четверть. В д. Пенделки – более 4 десятин в 3 полях на четверть, а в Гольцовке Евлашевской волости у русских четвертных на четверть приходится более 8 десятин удобной и неудобной земли[32].
В сложных условиях практического подчинения земель пензенского региона русскому государству в XV–XVIII вв. одновременно шел процесс формирования мишарской народности. К 1740-м гг. служилые татары, в основном выходцы из темниковской группы, наконец, практически завершили строительство целого ряда деревень и сторожевых пунктов по рр. Узе и Терешке, а затем и в районах будущего Хвалынска. Именно в этот период времени произошло сближение двух основных компонентов татарского народа – казанских татар и татар-мишарей. Этому сплочению двух крупных субэтносов татарской нации, кроме территориальной близости способствовал в немалой степени также фактор ликвидации института служилых людей во второй пол. XVII в. Отныне служилые татары уровнялись в своих бедствиях и лишениях с остальными группами татарского населения. Все они стали одинаково испытывать гнет русского самодержавия и его колониальной системы, включая насильственное крещение поволжских инородцев и насильственный захват русскими помещиками их земель.
В конце 1840-х гг. некоторая часть владельцев подала заявление о желании перейти к уравнительному душевому владению землей, и в 1850 г. комиссия об уравнение денежных сборов с государственных крестьян сама предложила четвертным дачникам перейти к душевому владению. Но согласились лишь малоземельные владельцы, питая надежду, что палата государственных имуществ прирежет и выделит им казенной земли до 4,5 десятин на ревизскую душу, но надежда эта, конечно, не оправдалась. При размежевании земли часть дачников получила особый участок и разделила его по ревизским душам, а остальные владельцы пожелали остаться на своем участке при прежнем способе владения. Вопрос о желании делить по душам, как отмечает источник, «… возник по следующему поводу: во владение татар отходил новый участок в 720 десятин, из которых 534 десятин уступлены были Полторацким, а 186 десятин составляли общественную запашку… Между татарами возник спор – как разделить землю: большедачники предлагали по четвертям, а малоземельные находили более выгодным для себя разверстку по душам. По предложению г. министра Государственных имуществ палата решила передать участок в общинное владение той части крестьян, которые изъявили желание владеть землею по душам. Этот новый участок, которым четвертные лишены были права пользоваться, значительно облегчило переход к душевому владению. Теперь четвертные владельцы также желают перейти к общинному владению, за исключением 10–12 домохозяев, владеющих крупными участками. Противники передела указывают, что они 32 года платили оброчную подать не с душ, а с земли, в то время, кода цены на землю стояли гораздо ниже теперешних; что малоземелье некоторых дачников произошло по вине их предков, которые продавали свои четверти даже посторонними лицам. Сторонники душевого владения ссылаются на то, что если их предки за воинские заслуги были пожалованы землею, то несправедливо теперь оставлять детей без земли, которые также служат царю и отечеству солдатами. Татары полагают, что добровольного перехода к душевому владению не последует…
Лес душевых и четвертных владельцев находился также в общинном владении по ревизским душам. Пахотная земля была разверстана в 1854 г. по четвертям и с тех пор переверстки не было. «Земля нарезана сороковыми десятинами, окруженными межниками. Полосы домохозяев находятся в чересполосном владении; отрезать к одному месту не находит возможным вследствие неодинакового качества почвы и необходимости иметь общее пастбище. Выгон находится в общем владении душевых и четвертных крестьян, ограничений выпаса нет. Усадьбы душевых и четвертных по-старому – кто сколько захватил. Покос общий и луг ежегодно делится предварительно на две части – для душевых и четвертных, пропорционально всему числу десятин, принадлежащих каждому разряду владельцев»[33].
Так, например, одно Прошение на имя управляющего Саратовской палатой Государственных имуществ от 28 февраля 1863 г. было подано в органы власти (на татарском языке). Оно выражало просьбу татарских крестьян и говорилось в нем следующее: «Мы, нижеподписавшиеся Саратовской губернии, Кузнецкого уезда, Алеевской волости, дд. Бигеевой, Клявлиной, Бикбулат, Мосеевки, Умрямиевский, Яковлевки, Адельшиной и Судачек, тоже государственные крестьяне четвертные и душевные владельцы, что имеем мы во владении землею, лесом и прочими угодьями чресполосно с 1820 г. по разбору состоявшегося Кузнецкого уезда суда о даче нашей с проживающими в д. Бигеевой неслужащими дворянами Еникеевыми, Акчуриными и разных губерний и уездов купцами и мещанами в коих заключается мужского пола пока 150 душ и 38 дворов, вот почему собравшись полный мирской сход и со всего нашего согласия составили сей приговор в том, что цель каковое наше с ним владение претерпевает спор вышеупомянутых дворяночинцов разные стеснительные обиды».
Обиды, выражающие притеснение вышеупомянутыми дворянами и кузнецким купцом Абейдуллой Халитовым, несмотря на то, что «по учреждению высшего правительства для хранения строевого и дровяного лесов в даче нашей избраны из государственных крестьян полесовщиками более 22 лет выдаем из мирского сбору собираемого с одних нас жалованье четырем человекам по 15 руб. серебром, а пятый, называемый пожарный, служит без оного. Таковой расчет просим производить наравне снами, а о прошедших годах сделать расчет…». Далее приводится в документе целый список производимых издержек упомянутых крестьян, касательно заготовки дров и их оплаты.
Документ был подписан: Староста – Мухаметзян Ахмиров, а также Ш. Курмаев, С. Тимербулатов, Х. Курмаев, А. Мананов, С. Валитбадеев, Х. Сайфуллинов, Ю. Ахмедьянов и др. Подписи крестьян д. Мосеевки стоят отдельно: Староста – Айса Асанов, а также Волошин, Аитов, Алтынбаев, Музяфаров, Биктимиров,
