Книга Семена сожалений - Гу Щу

порядке?

– Я дома.

– Ты цел? – Вместо ругани мама обняла меня и осмотрела всего с ног до головы. – Что с твоей ногой? Где ты провел ночь?

– Со мной все хорошо. К тебе ведь приходила девочка?

– Приходила. Она представилась дочерью дровосека и сказала, что ты ударился, когда лазил по горам, и остался ночевать в ее доме. Она еще всячески уговаривала меня не идти за тобой. Говорила про ночных зверей и хищников. Девочка убедила меня, что ты вернешься на следующий день утром, но я все равно всю ночь волновалась. Теперь все в порядке, ты наконец-то дома.

Мама осмотрела мою ногу и пошла за лекарствами. Я задумался: действительно ли Сяо Вань была дочерью дровосека? За исключением старой гостиницы, на горе больше ничего не было. Но эта девочка действительно спасла меня и не позволила моей матери попасть в беду поздней ночью. Я ненадолго задумался, а потом обратился с просьбой:

– Мама, можешь приготовить завтра рисовые лепешки?

– Но до Нового года еще далеко. Почему тебе вдруг захотелось лепешек? – спросила она.

– Я обещал отнести их подруге… дочери дровосека, – объяснил я. – Ее матери больше нет, и она даже не знает, что такое рисовые лепешки.

Сам не знаю, почему я тогда назвал Сяо Вань своей подругой.

– Верно, нужно отблагодарить их семью за твое спасение, – кивнула мать. – Я приготовлю их прямо сейчас, а завтра занесу их.

– Я лучше один схожу, – поспешно ответил я. – Ее семья давно живет в горах и не любит общаться с посторонними людьми.

После я почувствовал себя невероятно уставшим и уснул прямо в одежде. На следующее утро мама уже приготовила несколько порций рисовых лепешек цвета белого нефрита, украшенных красной вишней и полосочками тертого огурца. Она положила их в широкую коробку, поставила рядом банку мясного соуса, также приготовленного ею, и сладкие паровые клецки, подаренные первым министром.

– Точно на этот раз не заблудишься? – обеспокоенно спросила мама.

– Не заблужусь, – ответил я, хотя и сам не был в этом уверен.

Мама видела, как я выходил во двор, но не заметила, как я свернул к сараю для дров в задней части дома.

Именно туда, куда я вернулся вчера. Мне нужно было стоять на этом самом месте и произнести имя девочки три раза. Но мог ли я снова попасть в дупло старого дерева? Я едва оттуда выбрался, и что со мной будет, если я не смогу вернуться? Меня одолевали сомнения.

Однако я продолжал слышать в своей голове слова Сяо Вань: «Я буду ждать тебя. Ты обещал рисовые лепешки».

Жаль, что она никогда их не пробовала. Кроме того, когда кому-то что-то обещаешь, надо держать слово, не так ли? И вот я стою на том самом месте и про себя произношу: «Сяо Вань, Сяо Вань, Сяо Вань…»

Глава 11. Обмен

– Вы встретились с ней? – спросил Сяо Бай.

– Точно так же, как когда я вернулся домой, в мгновение ока я оказался в дупле дерева гинкго. Там меня ждала Сяо Вань. Она лишь удивленно смотрела на меня, не произнося ни слова.

– Что с тобой? – Я первым нарушил тишину. – Выглядишь так, словно увидела привидение.

Неожиданно она бросилась ко мне, схватила за руки и расплакалась. Она что-то невнятно бормотала себе под нос, и мне потребовалось время, чтобы разобрать слова.

– Я думала, ты, как и они… не вернешься…

– Они?

– Мои родители перед уходом обещали вернуться. И проходившие по этой тропе путники тоже, – ответила она. – Но они все лгали. Никто из них никогда не возвращался и даже не собирался. Ты первый и единственный, кто сдержал обещание…

Я был ребенком и впервые увидел, чтобы кто-то так горько плакал, поэтому старался всячески успокоить Сяо Вань.

– Попробуй рисовую лепешку. – Я быстро поставил коробку с едой на землю. – Моя мама специально для тебя их приготовила, в знак благодарности за мое спасение. Еще она положила мясной соус и паровые сладкие клецки. Ты ведь их тоже никогда не пробовала?

Обычные слова, которым мало кто придает значение, в тот раз сотворили чудо. Словно по волшебству Сяо Вань перестала плакать, вытерла слезы и полезла в коробку с едой.

– Это рисовые лепешки?

– Верно.

– Я попробую рисовые лепешки!

– Ешь.

– Я попробую рисовые лепешки! – Она выглядела счастливой.

– Ешь уже.

Сяо Вань осторожно отламывала кусочек за кусочком и по очереди клала их в рот. Она напоминала белку, которая набрала в рот орехов. Глядя на нее, я не мог сдержать смех.

– Ешь помедленнее. Я попрошу маму приготовить для тебя еще.

Сяо Вань внезапно перестала жевать.

Я подумал, что она снова расплачется, поэтому поспешно протянул ей еще один кусочек.

– Ты хочешь сказать, что приедешь снова? – Она удивленно подняла брови и посмотрела на меня.

– Почему бы и нет? – ответил я. – Ты спасла меня и успокоила мою маму. Я собираюсь часто навещать тебя.

– Как здорово! – Она наконец рассмеялась. – Лин, это замечательно!

Когда Сяо Вань улыбалась, то, в отличие от соседских девочек, которые всегда стыдливо прикрывали рот платком, она показывала блестящие белые зубы. Ее улыбка в тот момент до сих пор часто мне снится. Мы с Сяо Вань вместе все доели, и я научил ее плести сверчков из бамбука.

С того дня я часто приносил еду в дупло дерева и навещал свою подругу. Мама знала, что я ходил к дровосеку, поэтому всегда готовила мне разные вкусности с собой. Сяо Вань научила меня различать разные виды растений и жуков, а также определять зверей по следам. Я узнал, где обитают разные жители горы, их повадки и особенности. Иногда мы вместе катались верхом на леопарде, взбирались к облакам и туману и даже разжигали костры, чтобы приготовить собранные в лесу грибы. Кроме леопардов, Сяо Вань могла разговаривать с птицами. Они часто указывали нам путь и приносили необходимые травы.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что это было лучшее время…

На мой десятый день рождения в дом нагрянул неожиданный гость.

В тот день я, как обычно, без устали исследовал гору, резвился в ручье, играл с насекомыми и прекрасно проводил время. Домой я вернулся, только когда уже совсем стемнело. Я собирался постучать в дверь, но услышал незнакомый голос и поэтому решил повеселиться еще немного: спрятался под окном и стал подслушивать.

– Как ты здесь все эти годы? – спросил гость.

– Благодаря вам у меня все хорошо, – мягко ответила мать и замолчала, словно не хотела больше говорить.

– Я ограничен своим статусом