Книга Конан и карусель богов - Ник Перумов

свой страшный трубчатый язык, и киммерийцу пришлось искать спасения в бегстве.

Очевидно, тот, кто командовал натиском на рощу, решил, что на сегодня хватит потерь. Оказавшись на безопасном расстоянии, киммериец оглянулся: над деревьями, подобно башне, возвышался рыжий ящер. Вожак скликал свою свору. Ползуны отступали медленно и с достоинством. Хатар прикрывал их отход; Конан попытался было повторить свой дерзкий рейд, но плюющаяся ядом тварь оказалась начеку, и северянина спасло только чудо – внезапный порыв ветра и очень кстати опустившаяся ветка, о которую разбилась смертоносная струйка.

После этого Конан решил было, что с него тоже хватит. Как-то сразу, внезапно, навалилась усталость, заныли вновь раны, едва затянувшиеся от действия выпитого им магического напитка. Вдобавок Хатар отползал точно по проложенной им же до этого просеке, ни на миг не теряя бдительность.

Но на ползуна можно было бы прыгнуть сверху, стараясь поразить мечом голову… Не желая упускать шанса, киммериец пустился вдогонку за отползающими чудовищами.

И тут оказалось, что рыжий ящер обладает куда более острым зрением, чем можно было бы подумать. Громада огненно-красной туши легко двинулась наперерез Конану; киммериец вновь поразился удивительным глазам этой твари – они казались совершенно человеческими, только сильно увеличенными…

Тварь очень быстро оказалась на пути северянина. Четыре мощные кривые лапы выразительно нависали над кронами деревьев; казалось, ящер обладает способностью видеть даже сквозь листву, он играючи прослеживал любое передвижение варвара. Однако стоило Конану, сплюнув в досаде, отступить в глубь рощи, как подался ближе к ее краю и сам ящер.

– Пусть они уходят, Конан, – услышал киммериец голос Айаны. Дриада подошла незаметно, он даже и не услышал легких ее шагов – совершенно непростительный промах для воина…

– Я чувствую, Богам угодно, чтобы битва продолжилась завтра, – тихо произнесла она, легонько прижимаясь к могучему плечу Конана. – Твари Сета отступают, и я ощущаю, что они отступают в страхе и растерянности. Еще никто и никогда не мог нанести им такого урона, какой нанес им сегодня ты…

– Какой нанесли им сегодня мы, – налегая на слово «мы», хмуро буркнул Конан. – Если бы не Аррадерс…

Надо было хорошо знать гордого и заносчивого киммерийца, чтобы оценить эти его слова.

– Он, к несчастью, едва ли сможет скоро подняться на ноги, – покачала головой дриада, не переставая прижиматься к киммерийцу. – Его раны… они очень тяжелые. Завтра нам предстоит сражаться без него.

– Ты так уверена, что они не нападут ночью?

Айана покачала головой.

– Отец-Древо следил за битвой, твари Сета сильно потрепаны, один из демонов убит… Они будут эту ночь зализывать раны. Отдохни, Конан. У нас еще немало времени…

– Которое надо потратить на то, чтобы заново построить ловушки, – докончил киммериец, словно бы не замечая мимолетной гримасы разочарования на лице дриады. – Давай, доставай свою флейту…

Глава 9

Киммерийцу показалось, что бой со страшилищами Сета длился долгие часы, хотя на самом деле едва ли минуло более одного. Солнце только еще двигалось к зениту; впереди был весь день. Твари Тьмы и в самом деле отступили; их нигде не было видно.

Конан и Айана, засучив рукава, взялись за работу. Предстояло поднять обратно камни, обновить шипы на спрятанных гребнях, поправить разбитые рамы. И конечно, не покладая рук множить число ловушек, добавляя к уже существующим все новые и новые. Прошедший бой показал, что без них Рощу свайолей ждала бы быстрая гибель.

– И все-таки я не понимаю, – говорил киммериец Айане. – Я разрубил ошейник на Аррадерсе – и он вновь стал самим собой, пусть и в чужом, уродливом теле; а когда мне удалось то же с этой жуткой тварью… ну, той, что с серпом на макушке, – то ничего не произошло. Я, признаться, теперь и ума не приложу, что делать с этими тварями… если они двинутся всем скопом… – он озабоченно покрутил головой.

– Я думаю, сила Сета в этих созданиях настолько велика, что даже исчезновение символа его могущества не может ничего изменить, – предположила Айана.

– Нет, тут дело в другом, – киммериец грыз костяшки пальцев. – Я чувствую, тут что-то не так! Будь власть Сета так велика – зачем вообще эти черные цепи? Это ведь не украшения. Меня мороз продирал, когда я оказался рядом с той тварью, когда эта цепь была на ней! И потом – ведь этот ящер зачем-то выволок раненого демона, хотя тот еще мог сражаться… А сам этот рыжий отчего-то медлил… – Конан сплюнул с досады. Понять что-либо казалось невозможным.

Он продолжал работать, стараясь хоть этим заглушить возрастающую тревогу. Аррадерс был потерян. Враг знал теперь, какие ловушки ожидают его, и наверняка постарается что-то придумать в ответ – Конан не сомневался, что имеет дело не с тупыми чудовищами, а с истинными демонами Тьмы, хитрыми, коварными и безжалостными… Киммериец прекрасно понимал, что в одиночку ему не остановить страшную пятерку, пусть даже трое из нее и выйдут в бой несколько подпорченными. Этот ящер… Он, пожалуй, и один способен многое тут натворить. Этот голодный взгляд… – северянин даже поежился.

Голодный взгляд… Голодный взгляд? Стоп! Конан с размаха хлопнул себя ладонью по лбу. Как он мог не догадаться об этом раньше? Они же зверски голодны, эти демоны, и потому – руби на них ошейник или не руби – они будут видеть перед собой рощу и рваться к ней, невзирая ни на какие преграды. Интересно, а нельзя ли заставить их жрать что-нибудь другое – лучше всего, конечно, друг друга – и сойдет ли просто соседний лес?

– Ты, конечно, прав, Конан, – сказала Айана, выслушав речь северянина. – Позор мне, что я не смогла догадаться об этом сама! Но… вот как сделать так, чтобы они сочли свайолей несъедобными, – ума не приложу!

Конан долго молчал, в сердцах тиская свой сыромятный ремень. Можно, конечно, выскочить из рощи и увлечь чудовищ за собой к другому лесу… но если та крылатая тварь все еще может летать, то ему, Конану, придется на открытом месте совсем туго. А что, если за ним погонится только один демон, в то время как остальные преспокойно разделаются и с рощей, и с Айаной?

Так ничего и не придумав, киммериец вместе с дриадой отправился к Отцу-Древу. Аррадерс лежал по-прежнему бледный и неподвижный; дышал он тяжело и редко, из груди при этом вырывался какой-то подозрительный хрип пополам с бульканьем. Нечего было и надеяться, что к завтрашнему дню он будет готов для боя.

– Не казни себя, Конан, – тихо молвила дриада, когда северянин, мрачнее тучи, принялся за поданную ею трапезу. –