Книга Вокруг вселенной - Рэй Каммингс

Это было самое удивительное зрелище, множественные звезды, скопления и любопытные спиральные туманности, все еще слабый, далекий Млечный Путь. Это было действительно потрясающее, внушающее благоговейный трепет зрелище, хотя Табби и Амина уже достаточно привыкли к нему, чтобы не быть впечатленными.

Почти неделю аппарат с постоянным ускорением падал в космос, в то время как сэр Исаак почти непрерывно работал над своими вычислениями, а Табби и Амина были поглощены общением друг с другом.

Они вошли в Млечный Путь на седьмой день после прохождения Альфы Центавра. Хотя их фактический вход в Галактическую Плоскость не был отмечен никакими визуальными явлениями, небосвод, как обычно, сиял звездами, теперь новый набор звезд был самым ярким, но для непонимающего наблюдателя заметных изменений не было.

В течение этой недели видимое движение звезд постепенно увеличивалось. До сих пор, глядя вниз через нижние окна, можно было видеть, как звезды раскрываются, когда транспортное средство опускается в них, отделяясь, проходя вверх, через боковые окна, и снова смыкаясь над головой.

– Как быстро мы теперь летим, учитель? – спросил однажды Табби.

Это было во время ужина. Сэр Исаак торопливо прожевал огромный кусок бутерброда с сыром и запил его глотком кофе, прежде чем ответить.

– Я не могу сказать вам в милях, – ответил он. – В световых годах я оценил это сегодня утром примерно в 1/120 секунды. То есть ½ светового года в минуту, или около 720 в день. Сейчас мы находимся примерно в 3500 световых годах от Земли.

К этому времени Табби принял решение никогда больше ничему не удивляться.

– Это намного быстрее, чем мы привыкли, не так ли? – он заметил. – Например, около Меркурия или Венеры.

Улыбка сэра Исаак была снисходительной.

У Табби захватывает дух от реальной скорости

– Диаметр всей Солнечной системы, от орбиты Нептуна, через Солнце и снова до орбиты Нептуна на другой стороне, составляет среднее расстояние в 5 593 056 000 миль. Сейчас мы преодолеваем это расстояние примерно раз в секунду!

Вероятно, никакое другое заявление сэра Исаак не было таким удивительным. И пока Табби и девушка размышляли об этом, им стала ясна необъятность этого космоса, сквозь который день за днем, ночь за ночью они погружались с почти непостижимой скоростью.

Сэр Исаак со смехом добавил:

– Солнечная система не очень большая. Да ведь та звезда Бетельгейзе вряд ли могла бы в нем развернуться. Всего 5 500 000 000 миль – это всего лишь в несколько раз больше диаметра этой звезды.

Как сэру Исааку удавалось избегать звезд Млечного Пути, несмотря на разделяющие их гигантские расстояния, он никогда не понимал. Всю ту ночь, забыв о своих все еще неуловимых расчетах, он просидел у окна в полу в приборной комнате. Время от времени он прыгал к клавиатуре, чтобы изменить их курс. Это была нервная, ужасная ночь. Но утром, когда появился Табби, а чуть позже и Амина, над ними поблескивал Млечный Путь. Внизу виднелось всего несколько звезд, за ними была тьма – пустая, непостижимая.

Сэр Исаак приветствовал своих друзей слабой улыбкой, он был на грани физического истощения, но его дух оставался нерушимым.

– Мы за пределами звезд, – сказал он. – Это так, как я всегда думал. Даже с Земли я наблюдал в телескоп заметное истончение небесных тел. Мы достигли пределов нашей Небесной Вселенной на этой стороне. Теперь под нами только пустое Пространство – если только мы не столкнемся с другой Вселенной.

У сэра Исаака, очевидно, были свои собственные теории относительно того, что скрывалось под ними в этой бездонной тьме. Но он с улыбкой сопротивлялся всем попыткам Табби заставить его рассказать об этом.

Наконец, в отчаянии, Табби воскликнул:

– Нам нечего делать дальше. Противостояние Марса начнется через сорок два дня с 6 часов вечера сегодняшнего вечера – и мы уже довольно далеко от Земли.

Сэр Исаак улыбнулся.

– Мы вернемся без замедлений – вполне вовремя, даже при нашей нынешней скорости. Это меня не беспокоит. Это…

– А ваши расчеты? – Спросила Амина. – Ваши великие планы, о которых вы нам ничего не рассказываете? Как они продвигаются, сэр Исаак?

Его лицо омрачилось.

– Я был так занят, – сказал он с некоторой тревогой. – Но я делаю успехи. Теперь, когда мы за пределами звезд, у меня будет больше свободы – я удвою свои усилия.

Бедный сэр Исаак, при всем его рвении к работе, был вынужден сразу после завтрака лечь на покой, чтобы получить несколько часов столь необходимого отдыха. Они разбудили его на обед, который он проглотил в спешке, сразу же удалившись в инструментальную, где при свете настольного электрожигателя он мгновенно погрузился в свои бесконечные цифры.

Таким образом, в то время как транспортное средство мчалось вперед в Пространстве со скоростью, достаточной для того, чтобы преодолеть диаметр Солнечной системы в 5 593 056 000 миль меньше чем секунду, прошло еще пятнадцать дней и ночей бесконечного путешествия!

Исследуя космическое пространство

Вселенная, ничтожной частью которой является наша Солнечная Система, давно превратилась в невидимую. Другие были замечены на расстоянии с обеих сторон и исчезли за ночь, уменьшившись до размеров обычных туманностей, хотя каждая из них могла быть такой же или больше, чем наша собственная Вселенная.

На пятнадцатый день, огибая маленькую Вселенную – возможно, не более тысячи световых лет в диаметре, сэр Исаак объявил, что они приближаются к концу своего внешнего путешествия.

Транспортное средство все еще падало в эту обширную пустоту тишины и темноты со скоростью, теперь совершенно не поддающейся вычислению. Теперь скорость уменьшалась, потому что с некоторых пор сэр Исаак начал замедлять ее.

Над головой был виден последний звездный небосвод, хотя с каждым часом его яркость заметно уменьшалась. Табби и Амина сидели вместе в обсерватории, наблюдая за удаляющимися звездами и задаваясь вопросом, как среди всех этих Вселенных сэр Исаак мог когда-либо повернуть свой курс назад, чтобы достичь той конкретной Солнечной системы, к которой они принадлежали.

Температура в транспортном средстве теперь, как ни странно, была очень комфортной – настолько теплой, что Табби надел свою белую одежду, а Амина – изящный костюм, в котором он впервые увидел ее на Венере. Этот парадокс температуры, здесь, в открытом космосе, должно быть невыносимо холодно, сэр Исаак объяснил им накануне вечером. Их скорость была настолько велика, сказал он, что даже мельчайшие, далеко отстоящие друг от друга атомы эфира, ударяясь о основание транспортного средства, нагревали его – точно так же, как он нагревался раньше, проходя через атмосферы нескольких планет, на