Книга Делай, что можешь - Марик Лернер

– Меня сапожник прислал, – сообщил, с запозданием сообразив, что имени того так и не выяснил. – Репетитор нужен.

– Поднимайтесь, – пригласил жилец.

Чердак был немалых размеров и почти пустой. Кроме двух топчанов с матрацами, стола с табуретками, ведра с водой, керосинки и сковородки ничего больше, включая продукты. Может, под кроватью? Даже вещи на крючках, вбитых прямо в стену. Ну и какое-то железное сооружение в углу, возле окошка. Зато десятки, если не сотни книг стопками. Верхний том в названии имел нечто про аэродинамику. Не совсем тупой и знаю, почему самолеты летают. Точнее, как раз не знаю, зато слышал в общих чертах про подъемную силу, почему нужны крылья самолету, а геликоптеру без надобности, и прочий ненужный вздор.

– Николай Жандров, – протягивая руку, представился.

– Михаил Берхин. – Ладонь крепкая, пусть и невзрачный с виду.

Он и одет был в чистое, но не новое и потертое. В целом ощущение чистенькой и опрятной бедности, при виде которой невольно испытываешь уважение. Денег нет, однако человек не опустился.

– У меня, – сообщаю для начала, – уровень начальной школы.

Как буквально вчера вычитал в наполовину непонятной речи в Думе, ничего удивительного в таком не найти. Лишь четыре процента учеников первых классов начальной школы шли учиться дальше. Причем среди детей малоземельных крестьян меньше одного процента, и речь исключительно о мальчиках. Девочкам полагалось выйти замуж и рожать детей, а не заниматься ничегонеделанием на уроках.

– Ну, арифметика…

Это был тихий ужас, когда обнаружилось, что ничего толком не помню. Простейшую теорему доказать не способен, а о валентности или законе Ома имею самые приблизительные представления. Академик, ага. Я работал в биофизике и даже необходимую химию на старости лет намертво забыл. Что уж говорить о тригонометрии или физике!

– …чтение…

С этим совсем плохо. То есть читать я могу бегло. Но даже классику здешнюю принять не получается. Мое понимание и то, что требуют учителя, кардинально различаются. К тому же, одолев «Хромого барина» Толстого, остался в недоумении. Логика поступков от меня полностью ускользала. Не ведут себя так адекватные взрослые люди. По мне, там ни одного положительного героя. А ведь придется сдавать экзамен и нести нечто приятное учителям. Требуется некто, готовый разжевать и объяснить. У Кати, к сожалению, нос не дорос. Максимум повторит заученное, не задумываясь. Уже проверил на другом материале. «Повести Белкина» Пушкина. Пока не дочитал, лишь «Выстрел» и «Барышню-крестьянку». Первая совсем бредятина. У буяна не задалась дуэль, решил на потом оставить. А тут услышал о свадьбе, давай испорчу. По-моему, человеку нечем заняться. Вторая не лучше. Переодевание в простолюдинку, закончившееся счастливым венчанием. Не представляю, как жили дворяне, но, кроме выдавливания слезы, неплохо бы и немного реализма. Чтоб столичный повеса женился на рабыне? По крайней мере, собирался. Или чего-то не понимаю, или Александр Сергеевич первооткрыватель российских мыльных опер. Потому и Кате нравится эта история. Ах, какая любовь!

– …немного географии. А нужно получить аттестат об окончании школы. Сидеть за партой в моем возрасте с детьми несколько глупо, собираюсь экстерном экзамены сдать. Нужен хороший, – с ударением, – репетитор. Одних учебников мало.

– То есть желание есть? – оживляясь, переспросил Михаил.

– В смысле? – не дошло. – Есть люди, готовые платить и не стремящиеся учиться?

– Очень часто родители хотят, а дети не стараются.

– Не мой случай. Давайте лучше обсудим жалованье и прочие вещи. Полагаю, четыре часа, возможно, с перерывом каждый день, кроме воскресенья. Найдете время в районе обеда? Где-то с одиннадцати до четырех. Утром я стабильно занят и вечером обычно тоже.

То есть с утра – по хозяйству, а вот в вечерние часы подтягиваются клиенты. С этим было сложно. Постоянного притока не существовало. Когда густо, иногда пусто. И если местные девицы за избавление от прыщей готовы были отдать кровный трояк за пять минут простейшего труда, то были и серьезные варианты. В обоих смыслах. На одних приходилось тратить много времени и энергии, другие не имели нормальных денег. Гнать никого не хотел и с любым возился. Репутация и реклама – важнейшие вещи. И уж конечно, вперед очереди шли солидные клиенты с толстыми кошельками. С таких не грех и слупить серьезно. Поскольку не брал всех подряд, имелась специальная книга с записями имени с фамилией, времени приема и диагнозом.

– Тридцать пять рублей в месяц, – решительно сказал Берхин и затаил дыхание.

Наверное, он был уверен во внешней невозмутимости, но для меня прозрачен насквозь. Причем в обоих смыслах: переносном и реальном. Ничего серьезного, кроме начинающейся язвы. И явно запросил больше обычной таксы в ожидании вечной торговли. Ну как еще себя мог повести сельский куркуль?

– Согласен, – сказал, мысленно хмыкнув. – Только это свыше ожидаемого. И сейчас не имею. На следующей неделе зайду, идет?

Есть у Аниного мужа нечто серьезное или нет, но взять за потерянное время меньше полсотни – себя не уважать. Потом видно будет. Наверняка ведь не у одних девиц из поселка чирьи бывают. А у ее подружек другие финансовые возможности.

– Конечно, – без особой надежды согласился будущий репетитор. Наверное, решил, пойду искать другого преподавателя, но сбрасывать цену совершенно неуместно. Лучше б торговаться попытался, чем прямо разворачиваться. Но сейчас поздно.

– Вопрос можно?

– Ну, если не про интимные встречи, почему нет.

– Неужели на чердаке жить лучше? Здесь нет ничего, воду носить наверх приходится, а зимой уж точно без отопления холодно.

– Двадцать рублей в месяц, – делая широкий жест, объяснил Михаил. – Площадь почти втрое превышает любую квартиру. А в них по трое-четверо в одной комнате и на червонец дороже. Отопления нормального нет, ставят буржуйку из жести, выводя трубу наружу.

Я понял, что за механизм в углу, несмотря на отсутствие знания слова «буржуйка». То есть кто такие буржуи, уже выяснил, однако связь не уловил. Обычная печка из жести. Мог бы и догадаться. Просто никогда прежде не видел.

– Десять килограмм угля – девятнадцать копеек. Тонна одиннадцать рублей. В сезон где-то три приобретать приходится. Колонка на улице и туалет тоже для всех. Вся разница, что ведра по лестнице наверх поднимать, а не прямо в квартиру. Мы с товарищем живем лучше всех. – Он усмехнулся. – Главное, чтоб крыша не текла.

– А электричество?

– Это да. Имеется, как неудивительно. Тридцать копеек за киловатт-час. Если в квартире не одна семья, жуткие свары по этому поводу. Мне хоть лаяться не приходится по поводу сожженных для личных нужд общих капиталов.

– Понял, спасибо.

– Денежного клиента нашел, – не дав шанса открыть рот и заорать в негодовании от долгого отсутствия, сразу заявил матери.