Книга Тайны твоего сердца - Дарья Вознесенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже неплохо, хоть и нехорошо так с людьми. Но в этой игре пока каждый сам за себя.
— А где? — удивилась искренне. Репетировала искренность я долго. Перед зеркалом. — Это же зал для упражнений.
— Моих, — в голосе сталь и холод. Испытывать еще его терпение? Пожалуй, не буду.
— О… я не знала, что ограничена в этом, — сделала вид что расстроилась и смутилась. — Мне просто показалось это удобным. Я найду другое место.
Снова изогнулась и потянулась, как бы заканчивая упражнение, а потом подхватила тряпочку и легким шагом двинулась прочь. И даже без сарказма пожелала ему хорошего боя.
Удивление. Раздражение. Вина. Снова удивление.
Я была уверена, что Евор успел испытать довольно широкий спектр чувств.
И не собиралась на этом останавливаться.
Хочешь получить то, что у тебя еще нет? Веди себя так, как ты себя еще не вел. Почему-то в тот момент я не относила эту фразу к собственным чувствам и устремлениям. Исключительно к манипуляциям… Которые продолжила.
Я принесла ему вкуснейший ужин, но, вопреки его ожиданиям, не стала напрашиваться на разговор или совместную трапезу, как делала прежде — поставила поднос на столик, пожелала приятного аппетита и пошла заниматься собственными делами, не комментируя — даже внутренне! — его недоумение.
На следующий день я спряталась в оранжерее и занялась многострадальными — хотя с моим появлением страданий явно стало меньше — цветами… Исключительно чтобы снова вызвать удивление.
Горячо-холодно…
А вечером…
Наступило время горячо.
Я знала, где его спальня.
Я была в курсе, что меня в нее не приглашали.
Я обдумала, насколько унизительно то, что я сама себя предложу. Откровенно.
Я решила, что цель оправдывает средства…
И когда Замок погрузился в густой мрак тихонько толкнула дверь в покои Евора, одетая лишь в тонкую ночнушку.
…не вижу себя
Я прежде не бывала в покоях мага. Но принцип расположения комнат мало чем отличался от прочих — “внешняя” гостиная и две двери, слабо различимые в неровном свете лучины.
Магический фонарь я брать не рискнула — мало ли, завопит в неподходящий момент. Последнее время вещи повадились притворяться, что они “просто вещи”, а когда я начинала ими активно пользоваться, могли внезапно выдать такое…
В общем, держали в тонусе.
Я тихонько прошла к той двери, что была выше, больше и с инкрустацией. Медленно открыла… Не заскрипела и не поприветствовала громогласно. И на том спасибо.
Евор спал.
Во всяком случае мне так показалось.
Он лежал на исполинских размеров кровати — моя, кстати, сильно меньше — на белоснежных простынях — мои, кстати, до такой белизны не отстирывались — и мерно дышал.
Комнату с открытыми шторами заливал лунный свет, потому я видела все довольно отчетливо.
Прикусила губу. И встала, сделав только несколько шагов.
Никогда прежде не соблазняла спящих. Да и вообще… не делала вот так. Раздеться и нырнуть к нему под покрывало? Улечься сверху? Разбудить спящего принца поцелуем?
Кажется, я всерьез запнулась на движении к своей “мечте”. Когда про поцелуй подумала. Что вот этот чужой рот будет прижиматься к моему… Без толики моего на то желания. Потому что желания и правда не было. Была цель, потребность и внутренняя дрожь — и даже участившееся дыхание. Но они никак не были связаны с сексуальным голодом.
Черт. Черт. Черт.
Когда я упустила этот момент?
— Долго стоять будешь?
Я так пугаюсь совсем не сонного голоса Евора, что вскрикиваю. И лучину едва из рук не выпускаю.
Черт. Черт. Черт.
— Ну? Ты же пришла меня соблазнить? Так вперед. Снимаешь свою тряпку, забираешься в кровать, удовлетворяешь меня… Так уж и быть, я потерплю. Раз тебе это настолько надо.
Усталость и сарказм. А еще злость. И желание наказать, сделать больно…
Он все-все понял. Всё-ё…
И, кажется, ненавидит меня за это.
Але-е оп, Ада.
Вот тебе еще более широкий спектр эмоций. Довольна?
Я теряюсь. Я тоже злюсь. Но когда начинаю говорить — выходит только невнятное. Не ехидно-насмешливое, а потерянно — несчастное:
— Кто же так встречает девушку?
— О, я могу по-другому…
Гибким движением выскальзывает из кровати. В кальсонах и рубашке — уж не знаю, потому ли это, что так привык спать или меня ожидал… Лучина все-таки выпадает из моих рук и с тихим шипением гаснет на каменном полу.
А я смотрю на бесстрастное лицо Евора и в его глаза… в глаза смотреть страшно.
Там… там много всего.
— Как ты хочешь, Аделаида? Может чтобы я встал на колени и принялся молиться и благодарить тебя за твою “доброту”? Ведь я же такой бедный и несчастный, истосковался здесь по женской ласке… Или завалил тебя и взял без спросу — как тогда, когда пытался напугать, чтобы ты успела убежать отсюда?
Успела убежать? Я подозревала это, но чтобы так…
— Может мне принять твое тело в благодарность за спасение жизни? Или возблагодарить и дыхание дракона, и Низень, что у меня под боком появилась привлекательная женщина, которую можно иметь вместо…
Он не договорил — я и так поняла. Зато остальное решил договорить.
Не мешала. Не могла…
— А может как и тебе, от безысходности, что больше никого и никогда не будет, принять решение, что мы обязаны быть вместе? Живем в одном Замке, договориться сумеем… Ты этого хочешь, Аделаида?
— Нет… — сумела прошептать.
— Я не настолько низок, чтобы использовать тебя только потому, что больше некого использовать, — он буквально навис надо мной и уже не шипел — говорил все громче, — Я не настолько голоден, чтобы перестать выбирать, что и когда я хочу есть. Я не настолько не ценю себя, чтобы спать с кем-то только потому, что этот кто-то посчитал меру вынужденной и необходимой — а не потому что хочет меня до потемнения в глазах!
— Но ты достаточно боишься своих чувств и проявлений, чтобы выстроить вокруг себя непрошибаемую стену. И достаточно жесток, чтобы осознанно делать мне больно… — выдавила из себя.
— Я даже не прикасаюсь к тебе!
— А я не говорю про физическую боль…
Отшатывается.
Пытаюсь дышать.
В какой момент я так сосредоточилась на своих целях, что перестала думать о чем либо-другом?
В какой момент настолько зациклилась на том, что мне якобы нужно, что перестала думать о себе?