Книга Убивать осознанно - Карстен Дюсс

– А кто даст нам гарантии, что господин Сергович… не затаит обиды на нас?

– Он может подписать договор о конфиденциальности, за нарушение которого будут определены штрафные санкции.

– И он пойдет на это?

– Я смогу его убедить.

– За просто так?

– Ну, после десяти лет совместной доверительной работы вы будете щедры по отношению ко мне. И щедрость ваша найдет свое выражение в компенсации размером, скажем, в десять месячных окладов.

В качестве жеста примирения я простер руки к моим шефам, а затем медленно опустил их, коснувшись своего пиджака. Это выглядело высокомерно, зато мне удалось незаметно включить только что приобретенную птичку-повторюшку.

– Что за наглость с вашей стороны! – рявкнул господин доктор Эркель.

Птичка-повторюшка произнесла на пять тонов выше, но тем не менее очень разборчиво: «Что за наглость с вашей стороны!»

Все трое ошарашенно смотрели на меня. Я вынул розовую игрушку из кармана и выключил ее.

– Простите, это для моей дочери. Когда она не рисует, то играет с мягкими игрушками. У вас есть время все обдумать. Я тоже подумаю, через час буду созваниваться с господином Серговичем.

Я вышел из конференц-зала с птичкой-повторюшкой в руке.

14. Страх

Страх – это естественный защитный механизм. Он может стимулировать наше тело к достижению высочайших результатов. Но может и парализовать наше тело. Нет никакого смысла оценивать страх. Даже тот, кто боится, может уменьшить свое напряжение благодаря осознанности.

Йошка Брайтнер. Замедление на полосе обгона – курс осознанности для руководителей

Адвокат внутри меня советовал придерживаться старых привычек и действовать как обычно. Благодаря справочнику по осознанности я в первый же рабочий час первого рабочего дня после своего первого убийства избавился от уймы привычных вещей. Я отказался от поездки на работу на служебном автомобиле и выпил кофе в «Макдоналдсе». Ах да, еще я угрожал троим партнерам – основателям адвокатской фирмы, вместо того чтобы позволить им угрожать мне. Удовлетворительный опыт.

Я вновь воспользовался свободой не делать того, чего не хочу. В данном случае – лицемерить.

Я прислушался к себе. И у меня – о чудо – не было ни спазмов в желудке, ни чувства неуверенности. Совсем напротив. С моим желудком было все в полном порядке. Может быть, стоит почаще заходить в «Макдоналдс» и пить там кофе.

У меня не было никаких сомнений, что мои начальники согласятся на мое предложение. Поэтому я самонадеянно собрал личные вещи в своем кабинете. Их было не много. Несколько фотографий Эмили, переносной жесткий диск с копиями рабочих документов и писем, а также разные ключи от банковских ячеек, в которых я хранил для Драгана всевозможные документы. Строго говоря, жесткий диск и ячейки не были моими личными вещами. Но я счел, что сейчас не стоит обременять фирму этими предметами, в общих интересах.

И напоследок я вытащил из сейфа все доверенности и чистые листы, подписанные Драганом. Десять лет рабочей жизни уместились в одном портфеле.

С этим портфелем под мышкой я чуть позже сделал то, чего не делал годами: отправился в строительный магазин. Мне нужен был гипс, чтобы изготовить из негатива большого пальца Драгана позитив большого пальца Драгана. Эта игра слов мне понравилась своим символическим значением: из негатива Драгана сделать позитив Драгана.

Вообще, времяпрепровождение в строительном магазине пошло мне на пользу. Тут все вращалось вокруг потребностей людей, которые хотели что-то сделать своими руками. Камни, купленные здесь, ни в кого не летели, а становились строительным материалом для чьих-то домов. Тот, кто шел в строительный магазин, занимался конкретным делом. Он жил здесь и сейчас и сам формировал свое будущее. И теперь я тоже принадлежал к когорте таких людей. Я купил маленькую упаковку гипса для моделирования, чтобы дать новую жизнь разлагающемуся пальцу Драгана. Я заплатил на кассе и спрятал упаковку в портфель.

В этот момент ожил мой телефон. Звонили из офиса.

– Слушаю.

– Соединяю вас с господином доктором фон Дрезеном, – произнесла фрау Брегенц своим поставленным механическим голосом.

Я подождал, когда во мне по привычке возникнет порыв как-то прокомментировать манерное поведение этой женщины. Но он так и не возник. Я подождал с еще большей осознанностью, когда звонок переведут и раздастся голос моего, в скором времени экс-, шефа.

– Это фон Дрезен. Мы согласны с вашим предложением.

Ну вот пожалуйста.

– А поконкретнее?

– Расторжение контракта с первого мая, компенсация в размере десятимесячной зарплаты. Вы забираете господина Серговича и всех связанных с ним клиентов. Господин Сергович в письменном виде подтверждает нам, что до сего момента его дела вели исключительно вы и в будущем их будете вести исключительно вы. Тем самым все претензии к нашей фирме будут сняты.

– Звучит неплохо. Отправьте мне это на личную электронную почту.

– Уже лежит на вашем письменном столе.

– Сегодня я не вернусь в офис.

– Пока что мы определяем, когда вам находиться в офисе.

– Вы можете хоть спалить меня заживо, если вас что-то не устраивает. Вы все еще мой шеф. Кстати, до тех пор, пока вы не подпишете договор об аннулировании контракта и он не вступит в силу, господин Сергович официально остается клиентом вашей фирмы. И потому я исхожу из того, что именно вы возьмете на себя общение с прессой.

– Общение с прессой? И что же мы должны им сказать?

– То же самое, что я скажу вам вот сейчас от имени господина Серговича: без комментариев.

Да! Компенсация в размере десяти месячных окладов скоро окажется на моем счете. Сто десять тысяч евро от Драгана наличкой уже есть в моем распоряжении. Больше никаких обязательств в этой сраной фирме, и больше не надо выносить моего самого невыносимого клиента. Сверх того, мой пока-еще-работодатель от имени этого клиента возьмет на себя общение с прессой и подтвердит тем самым, что этот клиент еще здравствует. Хотя это вовсе не так.

Если совсем безоценочно: мог ли я еще более осознанно обойтись с самим собой? Книга Йошки Брайтнера начала приобретать для меня мистическое значение. Сейчас мне нужно было позаботиться о том, чтобы меня не арестовала полиция за убийство и чтобы ни шайка Драгана, ни их конкуренты не заподозрили, что в действительности случилось с Драганом.

Я вдохнул воздух свободы и пошел по улицам весеннего города домой, чтобы, как правый человек, разобраться с делами. С правым пальцем Драгана.

Я положил маленькую силиконовую форму с большим пальцем в ванной комнате. С виду отпечаток казался довольно затвердевшим. Но большой палец явно рвался наружу – об этом отчетливо говорил запах. К сожалению, я понятия не имел, сколько времени нужно, чтобы силикон полностью высох. В Интернете, конечно, и на этот случай нашелся подходящий совет, правда с оговоркой насчет «правила большого пальца»[12]. Высыхание одного сантиметра силиконовой массы происходит за двадцать четыре часа. Поскольку я просто засунул палец в разрезанный тюбик, то толщина силиконового слоя со всех сторон была разной. Так что мне нужно было ждать минимум три-четыре дня, чтобы быть уверенным в успехе на сто процентов.