Книга Черное облако души - Татьяна Бочарова

Ела она с аппетитом, так, что за ушами трещало.

– Ты сегодня обедала? – спросил Никита, глядя, как она с жадностью собирает с тарелки хлебные крошки. Она помотала головой. – Но завтракала хотя бы?

– И не завтракала. Я всю ночь бегала от этих подонков. Спать хочу, умираю. Можно я лягу? – Влада взглянула на Никиту почти с мольбой.

У того сердце дрогнуло. Его девочка, милая, бедная, одинокая девочка. Ребёнок.

– Конечно, ложись. Я не тронул твою постель. Она в полном порядке.

Влада встала и заколебалась.

– Проводите меня.

– Куда? – удивился Никита. – В твою комнату?

– Да. Мне страшно. Пожалуйста. Я прошу.

– Хорошо, ради бога. Но у меня тоже просьба – перестань называть меня на «вы». Мы же были на «ты».

– Ладно. – Она кивнула, оставила грязную посуду на столе и пошла в коридор.

Никита догнал ее, дотронулся до руки. Она была холодной как льдышка.

– Идем. Я принесу тебе ещё одно одеяло. Ты должна согреться.

Она шла за ним как сомнамбула. В кабинете плюхнулась на кровать прямо в джинсах и толстовке. Никита принёс из спальни своё ватное одеяло.

– Вот. Так тебе будет теплее.

– Спасибо. – Взгляд ее уже блуждал где-то далеко.

Он потихоньку вышел из комнаты, постоял за дверью, прислушиваясь – в кабинете было тихо. Никита, осторожно ступая, вернулся в кухню, вымыл посуду, протер стол. Ему все не верилось, что это происходит в реальности. Вдруг это просто сон? Он проснётся – и Влада исчезнет. Или ночью потихоньку убежит. А если Шоколад вздумает лаять, воткнёт в него нож! У него похолодела спина. Кого он привёл в дом? Преступницу, воровку, бог знает кого ещё? Вдруг у Влады есть сообщники? Она впустит их, пока он спит, и они обчистят квартиру, а его убьют.

Никита в сердцах кинул в раковину тряпку, поспешил к кабинету и снова встал под дверью: ни звука. Он дернул ручку. В комнате было темно. С раскладушки доносилось тихое и ровное дыхание. Влада спала. Он подошёл на цыпочках совсем близко. Одна рука ее свешивалась вниз, другую она прижимала к груди, волосы падали на лоб и щеки, губы во сне страдальчески кривились. Никиту накрыло волной нежности. Нет! Она не воровка и не преступница. Она его внучка, и точка. Он так же на цыпочках вышел, плотно закрыл дверь и побрёл к себе в спальню…

Часы показывали половину одиннадцатого. Шоколад, объевшийся вырезки, мирно дремал на коврике возле постели Никиты. Тот немного подумал и позвонил Куролесову.

– Не спишь?

– Нет пока. Фильм смотрим с Ленкой. У нас ещё Лешка в гостях, попкорн сделали, вот лакомимся.

Лешка был младшим сыном Куролесова. Очевидно, Лена твёрдо следовала своему плану – наладить контакт с пасынками.

– Молодцы вы, – похвалил Сашку Никита.

– Стараемся, – довольно произнёс тот. – Ты-то как? Не спится?

– У меня все хорошо. Слушай, Сань, я ведь к тебе по делу. – Никита на всякий случай понизил голос до полушёпота.

– Какое дело? Говори, не стесняйся. Чего у тебя голос такой? Охрип?

– Нет, все в порядке. Я спросить хотел – Лена твоя мне про бабушкин дом говорила, ну, который в Тверской области. Ты в курсе?

– Ну, разумеется, в курсе. А что?

– Сань, спроси ее, нельзя ли там пожить немного одному… одному человеку.

– Какому такому человеку? – удивился Куролесов. – Загадками говоришь, Кузьмич.

– Просто человеку. – Никита промокнул вспотевший лоб платком. – Не спрашивай ничего, ладно? Я все равно не скажу. Пустишь, коли не жалко?

– Да конечно, пущу, не вопрос, – успокоил его Куролесов. – Просто любопытно, кто это. Женщина, что ли?

– Девушка, – с трудом выдавил из себя Никита. – Дальняя родственница.

– Не знал, что у тебя есть родственники, ну да ладно. Сейчас с Леной переговорю и перезвоню тебе.

Он повесил трубку. Никита снял намокшую от пота рубашку и остался в майке. Продолжая невольно двигаться бесшумно и ежеминутно прислушиваясь, он сходил в кухню и выпил воды. Заверещал звонок.

– Ленка согласна. Когда тебе ключи завезти? Могу завтра.

– Давай завтра. Во сколько?

– В обеденный перерыв.

– Договорились. Спасибо, друг. – Никита отключился.

Он разделся, лёг в постель, но сна как не бывало. В висках гулко стучала кровь. Промучившись полчаса, он, кряхтя и охая, слез с кровати и босиком прошлепал в коридор. Дрожащей рукой нашарил выключатель.

Вспыхнул свет. Никита оглядел тумбочку у двери, надеясь увидеть Владин рюкзак, но там ничего не было. Он стащил с вешалки ее куртку и, воровато озираясь, принялся шарить по карманам в поисках документов, однако они оказались пусты, не считая пачки жвачки и двух залежалых десятирублевых монет. У Никиты Кузьмича оставалась надежда на то, что Влада предусмотрительно взяла паспорт с собой в комнату, но не рыться же в вещах, а тем более – не обыскивать ее во сне. Он решил, что завтра потребует показать паспорт.

Завтра… Завтра будет хлопотный день. Нужно как-то спрятать Владу от Куролесова, когда приедет передавать ключи. Никто не должен знать о ней, ни одна живая душа. Завтра же нужно увезти ее в Тверь и спрятать там, вдали от людей. А уж там в дальнейшем будет видно, что к чему. В конце концов, есть такая вещь, как анализ ДНК. Раз Влада нашлась и находится рядом, значит можно будет как-то исхитриться и взять у неё этот анализ. Тогда будет ясно наверняка, внучка она ему или нет…

20

Никита всю ночь не сомкнул глаз. Лишь под утро его одолело тяжелое забытьё. Только он задремал, проснулся Шоколад и стал проситься на прогулку. Никита Кузьмич с трудом поднялся с постели, дошёл по коридору до кабинета, заглянул осторожно: Влада мирно спала, скинув одеяло на пол. Она так и не разделась, лежала на простыне прямо в джинсах. Никита покачал головой: видно сильно прижало девчонку, раньше она всегда была чистюлей, нипочем не стала бы спать в одежде. Он потихоньку прикрыл дверь и стал собираться на улицу. Запер входную дверь на два замка, предусмотрительно захватив с собой запасной ключ, на случай, если Влада вздумает сбежать.

Прогулка получилась короткой. Никита боялся, что Влада проснется и, черт ее знает как, испарится сквозь стены. Он вдруг не к месту вспомнил, что в Средние века всех рыжеволосых женщин считали ведьмами и сжигали на костре. Шоколад горько недоумевал. Он только-только вошёл во вкус, ему хотелось побегать за голубями, погрызть великолепную палку, которую он нашёл на бульваре, и много чего ещё. Но хозяин был неумолим и настойчиво тянул его за поводок к подъезду. Пёс пару раз возмущённо гавкнул, но перечить Никите не посмел и послушно потрусил за ним следом.

Прежде чем вставить ключ в замочную скважину, Никита Кузьмич прислушался: из-за двери не доносилось ни звука. «Так и есть, испарилась», – с тревогой подумал он и быстро отпер замок. В прихожей было пусто, но на вешалке мирно висела Владина голубая куртка, в углу стояли ее кроссовки. «Неужели спит?» – Никита лихорадочно разделся и, игнорируя грязные лапы пса, метнулся по коридору к кабинету. Распахнув дверь, он увидел Владу, сидящую на постели и расчесывающую щёткой свои роскошные волосы. Зрелище было столь впечатляющим, что Никита невольно застыл на пороге.