Книга Зов Ночи - Виктория Крэйн

— Не тешь себя иллюзиями, Кенни… Но в одном ты прав. Нельзя позволить этой ночью свершиться надругательству.

Аэдан отпустил голову брата и пружинисто поднялся. Бросив взгляд в окно и определив, который час, он быстрым шагом вышел из комнаты. Кеннет бросился следом.

19

Ника сидела, забившись в дальний угол кровати. Голоса в ее голове переговаривались, ничуть не смущаясь. Они неустанно комментировали каждый жест и каждое действие Снупи и двух вампирш, по-домашнему расположившихся в постели девушки.

Эти трое ворвались в комнату девушки в тот момент, когда та, вымотанная событиями прошедшего дня и голосами в голове, уговаривала себя хоть немного подремать. Вампирши тут же скинули с себя платья и устроились с обеих сторон Ники. Снупи нарочито медленно разделся и такой же голый уселся у них в ногах.

Ника, охнув, уползла в угол и теперь сидела там, дрожа и прижимая к себе покрывало, которым пыталась укрыться: вампирши первым же делом раздели девушку и начали щупать ее своими ледяными руками. Снупи взирал на это горящими глазами.

Сейчас Ника избавилась от навязчивых прикосновений и старалась не смотреть на женщин, целующих и ласкающих друг друга. Голоса в голове отпускали пошлые замечания и уговаривали Нику присоединиться к парочке. Девушка лишь дрожала и мотала головой.

Снупи надоело сидеть в стороне, и он поманил к себе Нику. Она не шевельнулась. Тогда молодой вампир совершенно не заметным человеческому взгляду движением схватил Нику за руку, и, рванув на себя, начал целовать. Она завизжала и начала вырываться. Но вампир был намного сильнее.

— Захвати ее разум, она должна получить удовольствие, — посоветовала одна из вампирш, отрываясь от тела подруги.

Снупи взял Никину голову в ладони и повернул к себе ее лицо. Ника закрыла глаза, стараясь избежать гибельного взгляда. Но тут же вмешались голоса, завизжавшие и запричитавшие на все лады. Девушке показалось, что ее голова сейчас взорвется, и она сдалась. Снупи воспользовался моментом, и часть Никиного сознания начала погружаться в пучину. Вторая пыталась сопротивляться, но у нее получалось плохо. Она чувствовала, как чьи-то руки раздвинули ее бедра, чьи-то пальцы сжали груди. Чьи-то губы впились в ее рот. Девушка из последних сил боролась, не давая своему сознанию окончательно отключиться. Голоса злорадно улюлюкали. Тело, почти полностью захваченное волшебством вампиров, начало предавать девушку. Она тихонько застонала. Сладострастные прикосновения перестали быть неприятными, принося странное и неожиданное удовольствие.

Внезапно налетевший ледяной ветер напрочь смел все ощущения Ники. Голоса захлебнулись в крике и смолкли. Воцарившаяся зыбкая тишина вызывала еще больший ужас, чем постоянный шум в ее голове. Девушка осторожно открыла глаза. Снупи скатился с нее и подскочил. Вампирши тоже каким-то образом оказались на полу. У кровати стоял Аэдан Шиен. Фиалковые глаза пылали, волосы развивались, кожа казалась прозрачной и светилась. Он был так прекрасен, что Ника задохнулась. Прекрасен и ужасен одновременно. Ужасен в своей яростной мощи. Сердце девушки почти перестало биться. Никогда еще она не видела Дана таким.

— Ты пришел поучаствовать в вечеринке? — голос Снупи едва заметно дрожал. — Извини, мы не позвали тебя, я думал, ты готовишься к завтрашнему ритуалу.

— Все вон!

Голос Дана был спокоен и полон ледяного презрения.

— Принц, но это часть ритуала. Девчонка должна быть удовлетворена и готова к жертвоприношению, — одна из вампирш встала на колени и подобострастно поцеловала руку Дана.

Дан медленно высвободил ладонь и одним движением глаз вышвырнул всех троих из комнаты. Дверь за ними тихо закрылась.

— Я буду на страже, — раздался из-за нее голос Кеннета.

Ника боялась поднять на Дана глаза. Она лишь судорожно всхлипывала и, как за спасательный круг, хваталась за край покрывала, которым она снова прикрылась.

Дан молча смотрел на девушку. Фиалковые глаза ничего не выражали. Потом он поднял руку и осторожно коснулся ее растрепавшихся волос. Ника вскрикнула и отшатнулась. Тогда Дан сел на край кровати и решительным движением подтащил к себе парализованную ужасом девушку. Ника не дышала, не шевелилась, лишь закусила до крови губу.

Дан очень аккуратно, бесконечно нежно взял ее лицо в ладони и повернул к себе. Широко распахнутые зеленые глаза безмолвно кричали. Тогда Дан наклонился, легонько коснулся губами лба девушки и, опустив одну руку под ее затылок, поймал своими глазами ее взгляд.

Тело Ники тут же обмякло в его объятиях. Дан медленно и предельно осторожно обследовал ее сознание, прогоняя остатки ужаса, беспомощности, одиночества.

Разум Ники узнал привычное, ставшее любимым ощущение и доверчиво распахнулся ему навстречу, ища утешения и спасения. Девушка плыла в теплых волнах ласки, нежась в них, точно в солнечных лучах, и не хотела возвращаться в реальность.

Наконец, Дан отпустил сознание девушки. Ника открыла глаза и, горько плача, уткнулась ему в плечо. Дан нежно сжимал подрагивающее тело в объятиях и чуть укачивал, пока девушка не перестала плакать и окончательно не успокоилась.

Ника подняла голову и долго вглядывалась в лицо Дана. Потом она отстранилась и отползла к стене.

— Мне надо многое тебе рассказать, — Дан даже не попытался удержать Нику.

— Ты отдал меня им. Ты меня… предал. Здесь у меня нет никого, кроме тебя. А ты… Зачем что-то рассказывать? Мне и так все ясно, — голос девушки был сух и полон горечи.

— Это не так, — Дан вздохнул. — Погоди обвинять меня, выслушай вначале. Посуди сама, зачем мне понадобилось их выгонять и выводить тебя из гипнотического транса?

— Кто тебя знает, зачем. Что у тебя на уме, Принц?

Его титул Ника выплюнула как последнее ругательство.

— У меня на уме сожаление, искреннее, если ты способна мне поверить. Хотя я и не надеюсь. После всего, что ты тут пережила…

Ника презрительно фыркнула. Дан поднялся с кровати и подошел к картине.

— Я сожалею об одном, Вероника, что в тот роковой вечер на рауте мой взгляд остановился на бесконечно одинокой девушке в красном платье, которая играла светскую львицу и стерву, но душа которой корчилась от желания быть любимой.

— Ой. Только не надо, — поморщилась девушка. — Это звучит как в дешевых любовных романах. Скажи честно: увидел девицу. Просканировал ей мозги. Понял, что она одна в чужой стране — друзья не в счет. Ей давно не с кем трахаться несмотря на эффектную внешность, и ты решил ее убить. Ну и заодно доставить ей последнюю радость.

Дан рассмеялся.

— Вероника, ты представить не можешь, как я рад слышать твой обычный сарказм. Значит, тебе не причинили особого вреда. Девочка моя, ты же как кошка — всегда приземляешься на все четыре лапки… Но я отвлекся. Мне жаль, что я втянул тебя во все это. Действительно очень жаль.