Книга Секретное оружие обольстителя - Кейтлин Крюс

Сердце угрожало лопнуть.

Он не может потерять Пию. Он не может потерять своих сыновей.

Всю жизнь Арес прилагал немыслимые усилия, делал все возможное, чтобы избежать семейных уз, а сейчас, как никогда, оказался близок к тому, чтобы потерять семью, даже не успев насладиться прелестями семейной жизни.

Пия не поверила тому, что он считает ее красивой.

Арес, в свою очередь, с недоверием отнесся к тому, что она его любит.

Его первой реакцией стало отрицание.

Дело в том, что никто прежде не осмеливался сказать ему это в лицо, никто и никогда не любил его. Кроме матери, конечно. Но она, к сожалению, давно умерла.

Он не обычный человек, а наследник трона, и появился на свет лишь потому, что отцу был нужен преемник. Любой ребенок его матери мог бы оказаться на его месте. Какая уж тут любовь. Сплошной расчет.

И только Пия осмелилась поведать о своей любви к нему.

С самим собой спорить можно сколько угодно, убедительно доказывая, что она ошибалась, поскольку мало знает о мужчинах. Поэтому немудрено влюбиться в первого – и единственного, кто открыл ей радости секса.

Потому он и не сомневался, что она ошибается. Хотя… На вечеринке в Нью-Йорке было много мужчин, а улыбалась-то она лишь ему.

Ему.

До него наконец дошло, что она никогда не делала ничего подобного до той ночи в Нью-Йорке. И сделала это с ним. Подарила свою невинность. Страдала от его реакции на известие о том, что она беременна. Отправилась с ним на острова, позволила запереть себя. И не для собственного спокойствия, а чтобы не волновался он.

Она сделала все это по одной-единственной причине, которую он никогда бы не придумал сам, потому что не было в его словаре одного слова. Ею двигала любовь.

Да, она его любит.

А теперь она вся в крови.

Он не может потерять ее. Боже, помоги ему, недопустимо потерять ее сейчас, когда он только начал понимать, как много она для него значит.

Пия – единственная женщина, с которой он был по-настоящему близок. И да, у них был удивительно хороший секс, и они много проводили времени вместе. Достаточно, чтобы он лучше ее узнал. Достаточно, чтобы понять, что ему хочется узнать ее еще больше.

Растить вместе их сыновей.

Но на это нужно больше времени.

Да, можно потратить всю жизнь, пытаясь представить, что Пия скажет дальше. А потом еще одну жизнь на изучение различных оттенков ее улыбки.

Она – единственная женщина, которой он подарил кольцо своей бабушки. Единственная женщина, которую он просил выйти за него замуж. Снова и снова. Неоднократно. Пока не добился согласия.

Словом, она – единственная женщина. И точка.

Ей нужно жить, чтобы он мог поведать ей об этом. Рассказать о тысяче вещей. А главное – извиниться за то, что обращался с ней как с пешкой.

Ей просто нужно жить.

– Ваше высочество, – раздался голос врача у двери.

Арес вскинул голову, но ничего не смог прочесть на его лице.

– Состояние вашей супруги стабилизировалось, однако детям нужна помощь. Мы немедленно проведем кесарево сечение.

Арес ощутил головокружение, он едва ворочал языком.

– Рано. Еще слишком рано.

– Близнецы всегда рождаются раньше, – успокоил доктор. – Нам следует поторопиться.

Не в силах ничего предпринять, Арес был вынужден согласиться.

Потому что не мог потерять Пию и детей, которых ему еще предстоит узнать. До тех пор, пока не очутился в больничных покоях, он не осознавал, насколько глубоко влюблен в эту женщину. И именно с того момента, как впервые увидел ее.

Свою жену.

Будущую королеву и мать будущего короля Атилии.

Арес поклялся, что позаботится о том, чтобы она прожила достаточно долго для того, чтобы сыграть все эти роли. И еще раз призналась, что любит его.

Глава 13

Пия проснулась в панике, отчаянии, растерянности.

– Пия. Дорогая моя.

Она резко повернула голову и увидела его.

Арес.

Он смотрел на нее серьезными глазами, красивые губы были сурово сжаты.

Ее муж в больничном халате?

Она сразу почувствовала себя спокойнее. Арес здесь, а это значит…

У нее едва не разорвалось сердце.

– Дети! Мои дети! Что случилось с моими детьми?

Пия попыталась сесть, но тело пронзила резкая боль, и у нее возникло ужасное ощущение, что ей сделали операцию.

– Так вот что это значит!

– Мы все ждали, пока ты очнешься, – очень серьезно, хотя и спокойно сказал Арес, и это спокойствие позволило ей выдохнуть.

Пия замерла.

– Разреши мне представить вас друг другу.

С этими словами он потянулся к двойной люльке, которую она не заметила рядом с кроватью, и осторожно поднял крошечный сверток. У малыша были морщинистое розовое личико и копна темных волос, выглядывавших из-под маленькой белой шапочки.

– Я представляю тебе нашего первенца, – благоговейно говорил Арес. – Он совершенен во всех отношениях. Я сам его осмотрел.

В порыве неизведанного всепоглощающего чувства, Пия приняла ребенка. Она смотрела на маленький кулечек в своих руках, издававший звуки, которых она раньше не слышала. Малыш сморщил носик, открыл маленький ротик. И Пия внезапно осознала, что никогда уже не будет прежней.

– А вот и его братик. – Арес положил второго ребенка ей на другую руку. Он будто знал, что ей нужно прикоснуться к ним обоим. – Этот парень также совершенен во всех отношениях. Это я тоже проверил лично.

Очередная волна, еще сильнее и глубже, накрыла Пию.

Она склоняла голову то к одному, то к другому сыну. Проверила, дышат ли они. Как только она наклонялась к ним, они начинали издавать звуки, будто точно знали, кто эта женщина, и предлагали собственную форму приветствия.

Она уже могла сказать, что они очень умны. И это прекрасно. Просто идеально.

– Ты все время находился здесь?

– Я принял их собственными руками, – с гордостью сообщил Арес, и это прозвучало как еще одна клятва. Невозможная близость.

Она встретилась с ним взглядом, и у нее заныла грудь.

– Я хочу покормить их.

И Арес остался, помог ей, положив подушку на живот, который уже был не таким огромным. Он распахнул ей платье и помог первому малышу прижаться жадным ротиком к распирающей от молока груди. А потом и следующему, дав ему вторую грудь.

Пия прочитала тысячу статей о том, как трудно кормить грудью, изучила бесконечные форумы о том, как справиться с голодными близнецами. Она ожидала битвы. Но никакого сражения не случилось, все произошло само собой, оба близнеца начали сосать.