Книга Наваждение. Книга 2. Верность и предательство - Мария Геррер

– Будете со мной чай? – поинтересовался Генрих, когда она вошла в гостиную.

– С удовольствием, – отозвалась девушка. – Мы давно не пили чай вместе.

Горничная быстро накрыла на стол и плотно закрыла за собой дверь. И снова тягостное молчание повисло в воздухе. Фон Берг отодвинул чашку и прошелся по комнате.

– Так дальше продолжаться не может. Вы сердитесь на меня из-за того, что мы с Алексеем безобразно напились? – спросил он, наконец.

– Нет, конечно, нет. Все в жизни бывает. Я не сержусь, правда. Я даже рада, что вы с Алексеем нашли общий язык. Он славный, только слабохарактерный. Надеюсь, со временем повзрослеет…

Однозначно, причина их неловкости была не в этом. Екатерину мучили вопросы, на которые она боялась получить ответы. Что нес Алексей в пьяном бреду? Если бы это была правда… Но нет, это невозможно. Так что не стоит обсуждать подобное, особенно с фон Бергом.

Они снова замолчали.

– Давайте пить чай, – сказала девушка и улыбнулась. – Все со временем будет как надо. Вы завтра придете на аукцион?

– Конечно. И я обещал внести свою лепту в благое дело Ольги Васильевны. Деньги больнице однозначно не помешают. Но приду чуть позже – много дел на заводе, работаем без выходных. Я не могу подвести отца…

– А мне надо там быть к десяти утра – опять все будут изображать бурную деятельность. И я тоже, – улыбнулась девушка. – Пустая трата времени… Одно радует – собранные деньги пойдут на полезное начинание.

* * *

Залы Дворянского собрания были заполнены разномастной публикой. Благотворительные мероприятия привлекали множество мещан, торговцев и мелких чиновников возможностью прикоснуться к высшему обществу. А состоятельные купцы и дворянство могли ощутить свою важность и значимость в жизни родного Златогорска. И то, что они спускались со своего Олимпа на землю к простым смертным, приравнивало их в собственных глазах к небожителям. Но довольны были все – и смертные, и небожители. Вносимые пожертвования на время объединяли граждан города, независимо от их происхождения и благосостояния.

Аукцион начался ровно в полдень и проходил шумно. Народу было очень много. В залах стоял ровный и громкий гул голосов.

Екатерина с утра помогала Ольге Васильевне в выполнении мелких поручений – передать, найти, принести. Она безропотно справлялась со всеми делами и получила за это публичную благодарность от жены губернатора.

Ее новая знакомая, Надежда Баранова, сидела в ларьке с кокошником на голове и продавала печатные пряники. Ольга Васильевна посчитала, что это очень почетное занятие. Так губернаторша выразила признательность отцу Надежды, который пожертвовал на ремонт больничной крыши изрядную сумму.

После начала аукциона Екатерину оставили в покое, и она отыскала девицу Баранову за ее прилавком. Надежда была несчастна – дети совсем задергали ее, выбирая лакомства и пряники, разложенные на столе. Она оживилась, увидев Екатерину. Вчера они успели найти массу общих интересов и решили без церемоний перейти на «ты».

– Когда же этот кошмар закончится? – задала риторический вопрос Надежда. – Сегодня я по-настоящему устала. Лучше уж ящики носить…

Екатерина улыбнулась:

– Как все продашь, не раньше.

Надежда была привычна к физической работе, но суета вокруг раздражала девушку. Ее расшитый бисером кокошник совсем не вязался с модным платьем из темно-синего, почти черного гипюра и постоянно сползал набок.

Сегодня Надежда был похожа не представительницу модного течения декаданс – темные тени вокруг глаз, бледное от пудры лицо, темное дорогое платье и, конечно же, брошь суфражистки. Не соответствовала только ее фигура с аппетитными и крупными формами. Бюст снова вызывающе выпирал из декольте. Судя по всему, Надежда имела независимый нрав и одевалась по своему усмотрению, не слушая посторонних советов. Странно, что дети не принимали ее в таком наряде за злую фею или ведьму.

К ним подошел молодой человек щегольской наружности. Он бесцеремонно обнял и крепко поцеловал Надежду в губы. Она отстранилась и недовольно пробурчала:

– С ума сошел? Тут же дети!

– И что? – он поправил галстук, закрепленный булавкой с крупным бриллиантом, и покосился на Екатерину. – Долго еще тебе тут сидеть?

– Не знаю, – буркнула Надежда. – Позволь представить – моя новая знакомая Екатерина Павловна Несвицкая. А это мой жених – Владимир Николаевич Белов.

Молодой человек мгновенно изогнулся в поклоне и благоговейно приложился к руке Екатерины.

– Рад, безмерно рад. Счастлив познакомиться с вами. Наслышан о вашем женихе, бароне фон Берге. А где он, кстати? – почему-то поинтересовался Владимир.

Да что же это такое, все просто помешены на ее «женихе»?

– Будет позже. Занят на заводе. Он вам зачем? – довольно холодно поинтересовалась Екатерина.

– Мой будущий тесть ведет с ним дела, пора и нам познакомиться поближе. Будем дружить семьями.

Екатерина просто обомлела от такой бесцеремонности.

– Володенька, ты не слишком торопишься? – недовольно поинтересовалась Надежда.

– Наденька, радость моя, устала? Чем ты не довольна, птичка? – его голос источал мед.

Екатерине стало неловко. Надежда холодно глянула на него:

– Да, устала. Попроси Ольгу Владимировну прислать кого-нибудь на мое место.

Владимир ушел выполнять поручение, а Надежда виновато посмотрела на Екатерину:

– Он такой деятельный. Отцу это очень нравится – говорит, хваткий.

В зал вошли Генрих и Алексей. Они оживленно беседовали и осматривались по сторонам – похоже, искали Екатерину. Ее царапнуло, что они пришли вместе. Подумать только – теперь они друзья! Девушка поняла, что ревнует. Только кого и к кому? Ей не нравилось, что ее друг детства и барон нашли общие интересы? Но почему? Потому что раньше они оба больше внимания уделяли ей? Так это и не изменилось. Алексей ее друг, Генрих – наставник. Но их общение ее все равно раздражало. Наверное, обсуждают Рашель и ее достоинства. Мужчины, что с них взять!

Генрих махнул ей рукой, и она улыбнулась. Неважно все это. Она любит их обоих. Только по-разному.

Они подошли, и девушка представила их Надежде. Генрих был уже с ней знаком – она приезжала на стройку с отцом. Алексей поцеловал девушке руку и с интересом уставился в ее декольте:

– Вы суфражистка? – с удивлением заметил он, разглядывая ее брошь.

У Екатерины отлегло от сердца – он смотрел не на грудь. Какая же она испорченная. Разве можно думать так об Алексее?

– А вы заметили? – обрадовалась Надежда, кокетливо поправляя брошь. – Почти никто не обращает внимания. Была, когда жила в Америке.

– Вы жили в Америке? – Алексей был поражен.

К ним вернулся Владимир с недовольной девушкой, которую прислала Ольга Васильевна на смену Надежде. Девушка молча забрала кокошник и обреченно водрузила его на голову.