Книга Моя пятнадцатая сказка - Елена Свительская

Синдзиро все говорил и говорил. Я, поморщившись, втянула носом странную композицию. Запах плохо выстиранных носков, свежих ниток и брошенной возле иголки… Запах пыли и чистоты в разных углах маленькой квартиры, напоминающей кроличью нору… Запах подгорающего омлета, полусгоревшего лука и еще сырого, еще только начавшего портиться кальмара… и… запах слез… человеческих слез… такой яркий, странный запах…

Выронив мобильник, я кинулась в кухню. Кин плакал у плиты, не глядя на омлет. Плакал и смотрел на одну из двух мисок на столе, голубую миску с зайчиком. Он шарахнулся от моего вопля:

— Это ты взломал компьютер академии Сиромацудэру?!

Кин выронил лопатку, старую и деревянную, чей запах тоже вливался в причудливую смесь, разливающуюся с кухни по квартире. И смущенно потупился. Прыжком я оказалась около него, вжала его в стену, сдавила ворот рубашки у горла.

— Где информация из Сиромацудэру?!

— Я… я не продавал ее, — он робко взглянул мне в глаза, — Там… там что-то непонятное. Похоже на шутку. За такое денег не дадут.

Выпустила его — он рухнул на колени передо мной, склонился головой до пола.

— Только маме не говорите, за что меня посадят, умоляю! Отец только пьет и играет! Она работает не покладая рук, но ничего… ничего не может сделать с растущими долгами! — Кин поднял голову, отчаянно посмотрел на меня, — Я не хотел воровать! Правда, не хотел! Только когда тяжело заболел Тора… мой младший брат… только тогда… Но я слабый, у меня плохое зрение. Я только хорошо лажу с техникой. На конкурсе высшей математики я выиграл ноутбук. Я быстро разобрался в нем. И я ничего не мог придумать, кроме как взламывать чужие компьютеры и, если добуду интересную информацию, продавать ее. Я не хотел воровать! И продавать чужие тайны не хотел! Но Тора нужна была дорогая операция, еще одна…

— Где информация из Сиромацудэру? — строго повторила я.

— У меня на компьютере. Только у меня. Она странная. Я не думал, что ее кто-то купит. Думал, студенты развлекаются или кто-то придумывает мангу. Я могу удалить все, прямо на ваших глазах!

— Удали. После я твой компьютер разобью.

Он вцепился в мой кроссовок:

— Только не разбивайте! Там… там… — он смутился, — Макото умрет, если я не…

— Макото? — нахмурилась. Что там случилось с тем дружелюбным оборотнем-барсуком?

— Макото, мальчик из больницы. Он болен… страшно болен… Я собирал деньги на операцию для него.

— А как же Тора? — растерялась я, — Ему же нужны деньги, а он твой брат!

От его отчаянного и измученного взгляда у меня что-то внутри защемило.

— А Тора уже умер, — дрожащим голосом признался Кин, — Год назад, в той же больнице, где сейчас Макото. Мы были бедные… Макото тоже бедный… Я только и умею, что воровать данные… — он снова склонился, касаясь головой пола, — Пожалуйста, дайте мне еще час! Я успею добыть деньги на операцию Макото. А после разбивайте мой компьютер и арестуйте меня. Я признаю, что виноват. И готов понести свое наказание.

Я долго молчала, а он так и замер передо мной скрюченный в поклоне.

— Ну… ладно… — сказала я наконец, — Даю тебе час, а потом разобью твой ноутбук на мелкие осколки. Но запомни: если где-то всплывет хоть часть информации об академии Сиромацудэру — тебя убьют.

Кин работал быстро и сосредоточенно. Его пальцы летали над клавиатурой, а глаза горели. Он уложился в 57 минут, после чего закрыл все окна на рабочем столе. И протянул ноутбук мне. Мол, можете просмотреть папки с информацией. И дал листок с паролями. Я нашла информацию о Сиромацудэру в паре зашифрованных папок, тщательно удалила все файлы, а потом с размаху швырнула ноутбук на пол. И стала давить ноутбук ногами.

Вздохнув, Кин принес мне какой-то камень, судя по иероглифу на боку — сувенир из какого-то священного места. Я думала, что сломаю ноутбук и уйду. Пару раз приходили ругаться за шум соседи. Юный хозяин им дверь не открывал. Достал мобильник и включил несколько аудиозаписей: какой-то мужчина ругался и что-то ломал. Соседи проворчали, что отец Кина вконец распоясался, что еще час шума — и они вызовут милицию, что Кин вырастет преступником.

— Пойдемте через балкон. Тут второй этаж, можно спуститься, — тихо сказал Кин, — Доломаете на улице. А потом арестуете меня.

Он почему-то решил, что я из полиции.

Мы спустились по простыне с балкона, тихо выбрались на улицу. К счастью, соседи не додумались сидеть под балконом в засаде. Ой… Таки кто-то додумался выглянуть в окно.

И почему-то мы с парнишкой сбегали в одном направлении.

На глухой улице — он по-прежнему не делал попыток сбежать — я выколупала камень из клумбы и стала доламывать его ноутбук. Кин, кусая губы, смотрел на Млечный путь.

И может, на этом ноутбуке и закончилась бы история о похищении данных из нашей академии. А Кин добыл бы новый и опять занялся бы воровством данных, пока не загремел бы в тюрьму или не был бы убит кем-то из человеческой мафии.

Синдзиро и еще несколько парней выросли вокруг нас неожиданно.

— Попался, воришка! — прошипел лис. И его лицо, красивое человеческое лицо, исказилось в страшной гримасе: он еще и чары пугающие в ход пустил.

Это потом, вспоминая ту ночь, я поняла, что узнав запах, выронила мобильник и бросилась к хакеру, но разговор с Синдзиро не закончила, и потому он услышал, о чем я и Кин говорили на кухне.

А тогда, смотря на покрасневшую кожу и выросший рог на лбу у высокого и широкоплечего они(13), на длинные когти, появившиеся у парней-лисов и двух высоких плечистых тэнгу в человеческом обличье, я испугалась. Я поняла, что Кин сегодня умрет. Страшной смертью: его растерзают и разорвут на части, чтоб другим людям неповадно было вредить нелюдям и оборотням. Ну, может, сейчас только горло разорвут, а растерзают уже в другом месте. Может, наоборот, закапают в дальнем глухом месте, чтобы люди и следов его не сумели найти.

А Кин только вздохнул. И спокойно смотрел на сужающееся кольцо, кривой рог и злобный взгляд они, на когти, на клювы тэнгу и клыки у лисов. То ли он давно уже приготовился, что его ждет такой конец, то ли просто устал убегать. Спокойно смотрел на приближающуюся смерть. Низкий, худой, узкоплечий мальчишка, щуривший слабые глаза, чтобы чуть четче видеть зловещие силуэты, которые все приближались и приближались… медленно… очень медленно… желая помучить напоследок. А Кин спокойно стоял и смотрел.

— Не хочешь что-нибудь сказать напоследок? — усмехнулся Синдзиро, показывая клыки.

— А зачем? — устало спросил Кин.

— Что, даже не будешь падать на колени и просить о пощаде? — растерялся надменный лис.

— Думаю, что вы надежно спрячете мои останки, чтобы никто не заподозрил о вашем существовании, — тихо сказал Кин, — Раз люди сильно сомневаются, что из разумных существ еще кто-то есть, значит, вы старательно скрываете свое присутствие в нашем мире и то, что приходите сюда. Так моя смерть будет мучительной, но зато никто ничего не узнает. Люди подумают, что я просто пропал. И… и Макото сделают операцию. Так даже лучше.