Книга Время игры - Василий Звягинцев

Кто вообще в России ходит в рестораны между завтраком и обедом?

Зато отсюда отлично было видно бухту и размытые дождем силуэты старых броненосцев на мутной, покрытой барашками пены воде.

Фон Мюкке потребовал, чтобы подали кофе, особый, «четверной», сваренный по тут же продиктованному капитаном рецепту, и еще графинчик коньяка.

Шульгин выложил на стол кожаный футляр. Порт-сигар в буквальном смысле, а не узурпировавшее благородное название алюминиевое или серебряное вместилище плебейских папирос.

— Вот видите эти остатки некогда могущественного российского императорского флота? — спросил немец со странной печалью в голосе. — Так вот я — тот человек, который первый поднял на их стеньгах морские флаги кайзера.

— Каким это образом? — удивился Шульгин.

— Хотите — верьте, хотите — нет, но я лично захватил в плен весь русский черноморский флот, не считая кораблей, успевших уйти в Новороссийск. За что был удостоен Рыцарской короны к Железному кресту и произведен в корветтен-капитаны.

— Не мало ли? — удивился Шульгин. — За такой подвиг вас следовало сделать не менее чем капитаном цур Зее. Если не адмиралом.

— О чем вы говорите, — махнул рукой фон Мюкке. — Не то было время. Да и русский флот фактически уже и так капитулировал, исходя из условий Брестского мирного договора. Но тем не менее в историю этот факт войти должен… — Он начал рассказывать, как летом 1918 года командовал Дунайской полуфлотилией катеров и совершил по собственной инициативе отчаянный бросок из устья Дуная в Крым, на несколько часов опередив сухопутную армию…

Между тем мельком сказанные слова капитана о посторонних глазах почти немедленно претворились в жизнь.

В зал вошли двое мужчин, сравнительно молодых, один в широком клетчатом пальто и ботинках с крагами, другой в обыкновенной, по сезону, офицерской форме без погон.

Стряхнули с головных уборов дождевые капли, по-свойски, будто ежедневно тут бывали, прошли к буфету, выпили у стойки по хорошему стаканчику местной водки, закусили бутербродами с балыком, непрерывно о чем-то говоря, быстро, громко и посмеиваясь, после чего удалились.

Однако всего один, мгновенный, но, безусловно, профессиональный взгляд в свою сторону Сашка уловил.

Тут ему уже никакие дополнительные симптомы не требовались. Инфицирован его клиент, самой популярной в этом мире бациллой инфицирован.

Слава богу, так бы просто все остальные диагнозы устанавливались…

…Поскольку после окончания войны доблестный капитан фон Мюкке ничем особенным себя проявить не имел возможности, его рассказ естественным образом обратился к прошлому, и Шульгин узнал много интересного о рейде знаменитого крейсера «Эмден», о его последнем бое, чудесном спасении тогда еще лейтенанта фон Мюкке с частью экипажа, долгом пути на парусной шхуне от Кокосовых островов до Красного моря, пешем переходе через Аравию и Турцию, стычках с отрядами диких, проанглийски настроенных бедуинов и, наконец, о триумфальном возвращении в Берлин зимой 1915 года.

Вполне пристойный сюжет для какого-нибудь Сабатини, дань памяти последним корсарам-рыцарям, на смену которым пришли беспринципные и жестокие адепты неограниченной подводной войны.

Причем, судя по всему, немец не врал. Об «Эмдене» Шульгин читал давным-давно, но, естественно, в советской трактовке, не оставлявшей места сколько-нибудь положительным оценкам действий «исторического врага».

— И отчего бы вам не описать все, что вы мне рассказали? — поинтересовался он, срезая гильотинкой кончик очередной сигары. — Может получиться увлекательный авантюрный роман. Особенно если отойти от слишком конкретной привязки к реалиям…

— Я пытался, — в голосе капитана прозвучало сожаление, — но в таланте беллетриста мне, очевидно, отказано. Получается не более чем отчет для адмирал-штаба, каковой я и так в свое время представил по команде, отчего имел определенные неприятности, поскольку мои оценки и рекомендации по ближневосточным делам разошлись с точкой зрения министерства иностранных дел. Вот если бы найти подходящего соавтора… Но что это мы все обо мне да обо мне? В вашей жизни, мне кажется, тоже есть немало интересного и поучительного. Разве не так?

— Пожалуй, и мы непременно поговорим и об этом. А пока мне крайне любопытно услышать завершение вашей истории. Что, наконец, привело вас снова в Севастополь? Единственно сентиментальные воспоминания и желание вновь пережить ощущение былого триумфа?

Сашка знал, что разговор на родном языке в чужой стране плюс солидная доза спиртного расслабляют почти любого, а немец явно не был профессиональным разведчиком.

— Да, разумеется, нет! — Несмотря на вполне приличное для немца количество выпитого, фон Мюкке выглядел почти совершенно трезвым.

Именно почти, поскольку наметанный глаз Шульгина видел, что на самом деле капитан «хорош», просто привычка к самоконтролю позволяет ему говорить связно и координировать движения.

Ну и несколько чашек крепчайшего кофе, от которого у обычного человека давно бы прихватило сердце, тоже помогали держаться. Как говорил Сашкин институтский профессор: «Это предрассудок, что кофе отрезвляет. Он просто помогает пьяному дольше сохранять активность».

Но в глазах его мелькнуло нечто такое… Человек, которому приходится врать даже и профессионально, не в силах контролировать абсолютно все эмоции, надо только знать и уметь замечать недоступные непосвященному тончайшие изменения мимики и настроения пациента.

— В попытке найти свое место в послевоенном мире я решил попробовать себя в недостойном приличного человека ремесле коммивояжера…

— Вы? — искренне удивился Шульгин. — И чем же вы торгуете?

— К счастью, не галантереей. Мои… наниматели предложили мне, как специалисту, попытаться продать Русскому флоту, поскольку он теперь является фактическим владельцем линейного крейсера «Гебен», он же «Явуз Султан Селим», имеющиеся на заводе фирмы «Блом унд Фосс» запасные орудийные стволы главного калибра от однотипного с «Гебеном» крейсера «Мольтке». А также фирма берется изготовить все необходимые для текущего и капитального ремонта детали котлов, машин и элементы корпусных конструкций. Также — взять на себя все работы по модернизации корабля. Вот и все.

«Это может быть и правдой, — подумал Шульгин. — А может и не быть. Для такой миссии на фирме наверняка есть более подготовленные специалисты: инженеры-кораблестроители, финансисты… Зачем им строевой офицер? При их-то безработице. Но пусть будет так.

Легенда ничуть не хуже всякой другой. Да и меня (в виде данной личности) она не касается никаким краем. Поговорили, приятно провели время и расстанемся, обменявшись визитными карточками, с взаимными уверениями в желательности и приятности грядущей встречи…

А вот для Кирсанова, конечно, придется направить сообщение. Пусть хорошенько проверит странного (с точки зрения русской контрразведки, конечно) визитера.