Книга Содержанки по своей воле не уходят - Эрл Стенли Гарднер

— Черт побери, Элси, я же сказала тебе, он будет говоритьотсюда. Давай, соедини нас с тем парнем. Я повернулся к Берте и предупредил ее:

— Берта, я не могу говорить с ним отсюда.

— Еще как можешь, черт побери, — возмутилась Берта. — Тыбудешь говорить с ним отсюда или вообще не будешь говорить. Иди бери трубку иговори или я скажу Элси, чтобы она отказалась от разговора.

Я посмотрел на Берту и, увидев, как ее глаза горят от гнева,взял телефонную трубку.

— Это управляющий фотокомпании “Хэпи Дейз”?

В трубке послышался быстрый, нервный и отрывистый говор сяпонским акцентом:

— Говорит управляющий, мистер Кизаразу.

— Это — Дональд Лэм, — представился я, — из Лос-Анджелеса.Вы тот самый человек, который продал мне фотоаппарат и фотобумагу?

— Совершенно верно, совершенно верно, — нервно затараторилКизаразу в трубке. — Такахиши Кизаразу, управляющий фотокомпании “Хипи Дейз”, квашим услугам, мистер, пожалуйста. Что я могу для вас сделать, мистер Лэм?

— Вы помните, — спросил я, — что я купил фотоаппарат икоробку с фотобумагой?

— О, да-а-а-а-а, — протянул он, — уже отправили вашу покупкув аэропорт. Специально послали туда, чтобы переправить вам авиа-экспрессом ссоблюдением всех предосторожностей при транспортировке.

— Посылка уже здесь, — заявил я, — но того, что я купил увас, в ней не оказалось.

— Посылка у вас?

— Правильно.

— Но в ней нет того, что вы купили?

— Тоже верно.

— Извините, пожалуйста. Я не понимаю.

— Я купил у вас, — напомнил я, — определенную коробку сфотобумагой, которую я хорошо запомнил. Коробка, которая прибыла ко мне в вашейпосылке, совсем не та, которую я купил. Печати на коробке подделаны. Кто-товскрывал ее.

— Вскрывал?

— Да, вскрывал.

— О, извините, я очень сожалею. У меня есть копия квитанциивашей покупки. Мы направим вам новую коробку с фотобумагой и при томнемедленно. Очень сожалею.

— Мне не нужна новая коробка, — возразил я, — я хочуполучить коробку, которую я купил.

— Не понимаю, пожалуйста.

— Думаю, что вы чертовски хорошо понимаете меня, — взорвалсяя, — я хочу получить ту самую коробку с фотобумагой, которую я купил. Ту жесамую, понятно?

— Мы будем рады направить вам сразу же новую коробку соплатой всех расходов по ее специальной транспортировке. Очень сожалею.Неприятный случай. Возможно, кто-то открыл пакет с фотобумагой после того, каквы совершили покупку, а?

— Что заставляет вас так думать?

— Потому, что мы нашли под прилавком на полу нескольколистов фотобумаги пять на семь. Очень сожалею. Извините, пожалуйста, мыпостараемся сделать все хорошо.

— А теперь послушайте, — заявил я, — и постарайтесь понятьменя правильно. Мне нужна именно та коробка с фотобумагой, которую я купил иникакая другая. Я хочу, чтобы вы немедленно выслали ее мне. Если я не получуее, то, уверяю вас, возникнут большие неприятности. Очень большие неприятности.Вы поняли меня?

— Да, да, уже много неприятностей. Очень сожалею офотобумаге. Немедленно высылаю вам коробку. До свидания.

Он положил трубку на другом конце линии. Я с чувствомшвырнул свою трубку на рычаг телефона и, поднял голову, встретился спристальным взглядом Берты.

— Сукин сын, — вполголоса пробормотала Берта.

— Кто? Я? — спросил я ее.

— Он, — ответила она и, немного подумав, добавила, — и тытоже, — после чего она заявила:

— Дональд, черт возьми, тебе следовало хорошенько подумать,прежде чем пытаться перехитрить азиата. Любой выходец с Востока так же легкочитает твои мысли, как я читаю биржевые новости в газете.

— Я купил у него великолепный фотоаппарат, — заметил я, —скорее всего контрабандный.

Глаза Берты сверкнули.

— Черта с два, великолепный, — возмутилась она, — ты купилэтот фотоаппарат не для того, чтобы фотографировать. Ну-ка, признавайся, закаким чертом ты купил его?

— Может быть, будет лучше, — ответил я, — если я не станурассказывать тебе обо всем. Вероятнее всего, я попал в настоящее дерьмо.

— Тогда мы оба попали в дерьмо, — возразила Берта, — что этобыла за материальная улика, которую ты пытался переправить самому себе сюда, вЛос-Анджесес, но так, чтобы никто не узнал об этом?

— Эта была не материальная улика, — уныло признался я. —Фрэнк Селлерс был прав. Это были пятьдесят тысяч баксов.

У Берты отвисла челюсть. Она широко раскрыла глаза.

— Пятьдесят.., тысяч?..

— Пятьдесят тысяч, — подтвердил я.

— Дональд, это невероятно! Значит, черт возьми, ты разыскалих?

— Селлерс был прав дважды, — сказал я, — пареньдействительно переправлял дорожный сундук из Лос-Анджелеса в Сан-Франциско. Мнеудалось перехитрить его и поменять сундуки. Я взял его сундук, а он, не знаяэтого, забрал мой. Пятьдесят тысяч были в его сундуке. Меня не оставлялопредчувствие, что они должны были лежать в его сундуке. Я купил фотоаппарат и коробкус пакетом фотобумаги. Точнее, там было два пакета фотобумаги. Я незаметнооткрыл коробку под прилавком, пока управляющий магазина в подсобной комнатеискал футляр для фотоаппарата, который я купил, и, вытащив часть фотобумаги,положил пятьдесят тысяч в коробку. Я попросил немедленно отправить мою покупкусюда, в наш офис. Я хотел, чтобы посыльный из магазина отправился в аэропорт ипослал мою покупку авиа-экспрессом. Тогда она была бы здесь как раз к моемуприбытию в Лос-Анджелес.

— Боже мой, — вздохнула Берта, — но ты мог вызватьподозрение в магазине, когда манипулировал с коробкой.

— Совсем нет, — возразил я. — Я в основном возился сфотоаппаратом. А коробку с фотобумагой я почти не трогал. Всем должно былопоказаться, что меня интересует только фотоаппарат. Когда я уходил из магазина,управляющий вызвал одного из своих клерков, чтобы тот поспешил в аэропорт дляотправки моей посылки. Берта покачала головой.

— Дональд, ты — смышленый шельмец, но иногда в своемстремлении перехитрить всех, ты сам себя подставляешь под удар. Какого черта тыне выбрал магазин, который обслуживался бы американцами? Тебе не удастсяобдурить этих азиатов. Они отвешивают тебе почтительные поклоны, расшаркиваютсяперед тобой и смущенно хихикают, но при этом их узкие хитрые глазки все времятак и зыркают повсюду, словно змеиное жало, ничего не упуская из вида и замечаято, что для нас не имеет никакого значения, и тем самым читают наши мысли так,как если бы они читали открытую книгу.