Книга Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - Николай Коняев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Монархия устояла тогда, устояла еще на два правления…
И устояла не потому, что уже окрепло гражданское общество, способное поддерживать ее вопреки изощреннейшей, безжалостной подрывной работе, проводимой вчерашними крепостниками…
Нет… Сочувствуя монархической идее, уже угадывая в ней гарантию своих прав и свобод, русское общество еще не успело развиться и окрепнуть настолько, чтобы противостоять обрядившемуся в нигилизм крепостничеству. Слова классика русской литературы: у нас проще пойти и бросить бомбу в государя, нежели заказать молебен об его здравии – точное свидетельство отравления страны и всего русского общества впрыснутым в него еще неведомым ядом…
Последний русский император рос под грохот выстрелов и разрывов бомб, но готовили его для другой, созидательной на благо России деятельности…
«Огляделся: комната волшебная. Ничего подобного сроду не видывал. Во-первых, идет по полу железная дорога, маленькая, но настоящая, с рельсами, с сторожевыми будками, с тремя классами вагонов, стоят полки солдат с киверами, с касками, казаки в шапках, а вот лошади с гривами, верблюды с горбами, а вот барабан, ружья в козлах, труба с кисточкой, гора песку»…
Так описывали детскую, принадлежавшую будущему русскому императору.
Хозяин всех этих игрушечных сокровищ заводил ключиком свою дорогу, и вот уже «паровоз побежал, из будки вышла сторожиха, замахала флажком, на платформе появился пузатый начальник, зазвенел звонок»…
Железная дорога – не случайная игрушка. Железные дороги, строительство их – одно из важнейших занятий последнего русского императора.
Двадцати четырех лет от роду Николай Александрович стал председателем комитета самой большой в мире Сибирской железной дороги, с его именем связано и строительство Китайско-Восточной железной дороги – легендарной КВЖД…
А начинались эти гигантские транспортные артерии, как мы видим, в уютной детской, в учебных комнатах, куда приходили на уроки к наследнику престола историк Василий Ключевский, композитор Цезарь Кюи, другие выдающиеся деятели русской культуры.
Нравственный путь, пройденный Николаем Александровичем от его юношеского романа с Матильдой Кшесинской до заточения в Ипатьевском доме, кажется, и не мог бы вместиться в обычную жизнь.
Это подвиг, доступный только Святому.
Но вместе с тем нравственная основа будущего пути была заложена в Николае II с детства вместе с трогательной любовью отца, который, презрев придворный этикет, тайком пробирался в детскую, чтобы приласкать мальчика, вместе с уроками Ключевского и Цезаря Кюи, вместе с музыкой Глинки, Чайковского и Мусоргского.
Ни родители, ни наставники не могли знать о том, что назначено ему, и все же – вот он Промысел Божий! – именно в детстве получил Николай глубокое религиозное воспитание.
Многие удивлялись, как прекрасно знает ребенок чин церковных служб и, обладая музыкальностью, умеет тактично и корректно подтягивать хору дворцовой церкви…
С ранних лет будущий император отличался самообладанием, терпимостью и чувством долга.
Да… Его успешно готовили к созидательной, на благо России деятельности монарха, но – увы! – другой Путь предназначено было пройти ему.
Григорий Распутин. Фото 1910-х гг.
Ходынка…
Кровавое воскресенье…
Поражение в войне с Японией…
Тяжелые неудачи Первой мировой войны…
Наконец, отречение, обернувшееся для страны немыслимой кровью…
Николай II не раз слышал рассказы отца Александра III, как шести лет от роду, 1 августа в 1851 года, стоял тот в форме рядового лейб-гвардии Павловского полка на часах у памятника Павлу I в Гатчине при его открытии…
Александр III полюбил Гатчинской дворец, где в неприкосновенности сохранялся кабинет Павла, где хранился портрет императора в облачении гроссмейстера Мальтийского ордена, где на отдельном столике лежало принадлежавшее Павлу Священное Писание.
Дворцовые слуги рассказывали, что император приходил сюда молиться. Александр часто думал о послании, которое прадед повелел прочесть через сто лет, но прочесть то письмо суждено было его сыну, ибо это ему и суждено было завершить династию…
Династия подходила к концу…
Из далекой Сибири пришел во дворец человек, назвавшийся старцем Григорием.
Это уже второй Григорий в династии Романовых…
Первый – Григорий Отрепьев – возник в самом начале династии… Дворовый человек бояр Романовых, он опрокинул державу в кровь и пожарища Смуты…
На том Григории кровь царских детей, сына и дочери Годуновых.
Новый Григорий не пускать кровь явился, а останавливать… Сколько раз он останавливал кровотечения у наследника, когда у врачей опускались руки… Но убивали Григория Распутина так же, как Отрепьева… Страшно и долго…
Отречение
Сказал также Иисус ученикам: невозможно не прийти соблазнам: но горе тому, через кого они приходят.
Ранним утром 28 февраля 1917 года вышли из Могилева с часовым интервалом литерные поезда.
В первом помещалась свита императора, во втором – следовал сам Николай II и его личная охрана.
Перед отбытием из Ставки император беседовал с генералом Николаем Иудовичем Ивановым, отправляющимся с восьмью сотнями георгиевских кавалеров наводить порядок в Петрограде.
Напомним, что радикальные настроения давно захлестывали Государственную думу, и Александр Федорович Керенский еще 14 февраля 1917 года призвал не только свергнуть монархию, но и при необходимости физически устранить правящую династию.
Ответ Николая II был быстрым и жестким.
В ночь с 26 на 27 февраля 1917 года указом Николая II сессия Государственной думы была прервана, но все тот же Александр Федорович Керенский на Совете старейшин Думы 27 февраля призвал не подчиняться царской воле. Керенский утверждал, что на этом этапе революции авторитет Думы достиг наивысшей точки и её отказ созвать официальное заседание был бы равносилен политическому самоубийству…
Кроме того, начались волнения, связанные с временными перебоями в снабжении Петрограда хлебом, и самое главное – революционная агитация проникла в расквартированные в Петрограде запасные батальоны гвардейских полков.
Об этом и говорил император с генералом Ивановым.
Следовало навести порядок, прежде всего, в запасных батальонах, не желающих покидать «теплые казармы», и выделять маршевые роты на фронт, надо было лишить революционных смутьянов военной поддержки! Для этого и назначался Николай Иудович главнокомандующим войсками Петроградского военного округа с чрезвычайными полномочиями и с подчинением ему всех министров.
