Книга Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

— Хорошо. Работу доктора Боуза финансировал благотворительный образовательный фонд «Кокс».

— Сколько денег они ему перевели?

— Общая сумма составляет один и три десятых миллиона земных долларов. За одиннадцать лет.

— Откуда взялись эти деньги?

— Эта информация не разглашается.

— Что это значит?

— Источник закрыт для посторонних лиц.

— Ладно, а кто распоряжается средствами?

— Зарегистрированными уполномоченными числятся три адвоката: мисс Далтра, мистер Помански и мистер Ситон, все они работают в юридической фирме «Бромли, Уотерфорд и Гранку» в Нью-Йорке.

— Хм. — Она провела губкой по ногам. — А кого еще поддерживает эта организация?

— Около сотни университетов и колледжей по всему Содружеству. Хочешь полный список?

— Не сейчас.

— Может, предпочитаешь узнать суммы, перечисленные другим заведениям?

Она широко раскрыла глаза. Добровольно предлагать информацию было не в духе РИ.

— Да, пожалуйста.

— Семьдесят тысяч земных долларов.

— Каждому?

— Нет. Это общая сумма пожертвований.

— Черт! Сколько же времени существовал этот фонд?

— Четырнадцать лет. Он закрылся через два года после того, как Дадли Боуз зафиксировал окутывание. Через шесть месяцев после его разговора с Паулой Мио.

* * *

— Итак, самый ненавистный человек в Содружестве, — издевательским тоном заговорила Карис. — Отличное звание. Так показал опрос в унисфере, про­веденный агентством «Максис». Никогда не думала, что мой маленький племянник станет такой знаменитостью.

Марк что-то проворчал в ответ и поглубже уселся в свое любимое кресло. Перед обедом они сидели в гостиной, предложив Карис попробовать вино долины Улон прошлогоднего урожая.

— Здесь никто не обращает на это внимания, — сказал он. — Пустяки.

— О да. Зато это имеет значение для нас, не так ли? Для нас, декадентов из метрополий, оттачивающих свой снобизм на бедных сельских жителях.

Марк пожал плечами.

— Ты сама это сказала.

— Проснись и выпей кофе, — отрезала она. — СМИ вобьют ваш маленький красивый городок в скалы. По своим каналам я узнала, что Алессандра Барон планирует продолжение. Ты не пытался купить сюда тур на следующий сезон? Я пыталась. Уже сейчас агенты предлагают пятьдесят процентов скидки. И ни­кто не хочет ехать.

— И ты можешь все это исправить, верно?

Карис переглянулась с Лиз.

— Тебе нужно как-то изменить общественное мнение, Марк. И единственный, кто может тебе помочь, — это я.

— Ты вызвала ее! — набросился Марк на жену.

— Должен же ты кого-нибудь послушать, малыш. Вокруг все стараются тебя не обвинять. Хотя бы в лицо.

Он жалобно вздохнул и повернулся к Карис.

— Я ведь говорил совсем не так, как было показано в интервью. Они так всё отредактировали, что вышло хуже некуда.

— Полировка натурных съемок, это так называется, — сказала Карис. — Они всегда так делают. Но это можно использовать для ответного хода.

— Каким образом? — подозрительно спросил он.

— Я могу организовать тебе интервью в других шоу. Интервью в режиме реального времени, так что никто не сможет подправить твое выступление. Тебя придется долго натаскивать, прежде чем выпускать в унисферу. И чувство юмора тебе тоже не помешало бы. Но это можно устроить.

— У меня есть чувство юмора, — возмутился Марк.

Карис уже открыла рот, чтобы ответить, но снаружи что-то сверкнуло. Карис и Лиз нахмурились. Грозовых туч сегодня не было видно.

В саду раздался плач Сэнди, словно она сильно ударилась. Марк и Лиз одновременно вскочили и бросились к двери патио.

— Что случилось, куколка? — крикнул Марк.

Панда как будто сошла с ума, она прыгала и безостановочно лаяла. Сэнди, раскинув руки, бросилась к матери.

— Свет в небе, — всхлипывала она. — У меня болят глаза. И все красное.

У Марка отказал наручный модуль. Небо на юго-востоке стало ослепительно белым.

— Что за чертовщина!..

Замерли все автосборщики. И трактора. Все роботы, которых он только мог видеть, перестали двигаться.

Пятно света над горами стало понемногу бледнеть, уступая привычной голубизне неба. А потом из-за вершин показалось настоящее золотисто-розовое солнце, но его поверхность покрывали разводы черного огня. По земле протянулись отчетливые тени.

— Это район Регентов, — прошептала Лиз. — Господи!..

Новое солнце поднималось на столбе бушующего пламени. Остававшийся на вершинах Регентов снег мгновенно испарился. Горные склоны как будто вздрогнули. А затем скрылись из вида в клубящемся белом облаке пара.

Сэнди еще громче заплакала.

— Они взорвали ее! — в ужасе закричал Марк. — Они взорвали детекторную установку!

Грибовидное облако на их глазах разрасталось и постепенно темнело, наливаясь багровой синевой. А потом до них докатилась звуковая волна.

* * *

Меллани заказала в номер легкий салат, потом влезла в джинсы и натянула угольно-черную трикотажную рубашку из собственной линии одежды. Волосы она собрала сзади в свободный пучок, а для макияжа воспользовалась только увлажняющим кремом. Для предстоящего разговора она хотела выглядеть серьезной и собранной.

Пока Дадли весело плескался в ванне, хмурая горничная принесла салат: ей пришлось задержаться на несколько минут, чтобы прибрать то, что осталось от доставленных ранее завтраков. Несмотря на двадцать долларов чаевых, выданных Меллани, взгляд женщины стал еще более сердитым.

— Пошла к черту! — крикнула Меллани в закрывающуюся за горничной дверь.

Некоторое время она ковырялась в салате, стараясь собраться с мыслями. Затем перешла к настольному модулю и воспользовалась гостиничной сетью, чтобы вызвать Алессандру.

Через мгновение экран модуля ожил. Алессандра сидела в гримировальном кресле зеленой гостиной, бумажная салфетка, завязанная на ее шее, прикрывала роскошное платье.

— Где тебя носит? — сердито бросила она.

— Я на Элане.

— Ладно, в таком случае живи дальше. Иначе я бы тебя пристрелила. — Она подняла руку и изобразила пальцами выстрел. — Не вздумай когда-нибудь еще блокировать свой адрес в унисфере. Так, продолжение репортажа должно быть у меня через час. И лучше бы это был хит, иначе твоя хорошенькая попка вы­летит на орбиту.

— Я кое-что нашла.

— Что именно?

Меллани набрала побольше воздуха.