Книга Трагедия 22 июня. Блицкриг или измена? Правда Сталина - Арсен Мартиросян

Фальсификаторы умудрились ко всему прочему «выдать» Г. Мюллеру доверенность от одной организации в то время, как якобы соглашение он подписал от имени другой?!

Ну как можно было писать такой бред — «Главное управление безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии, в лице начальника четвертого управления (ГЕСТАПО) Генриха Мюллера, на основании (перед этим в фальшивые явно пропущена слова «действующего» — А. М.) доверенности № 1-448/12-1 от 3 ноября 1938 г., выданной шефом Главного управления безопасности рейхсфюрера СС Рейнхардом (правильно: Райнхард — А. М.) Гейдрихом…»?!

Ведь получается, что Г. Мюллер из одной конторы, а «доверенность» ему «выдали благодетели» из другой конторы!

Он указан как начальник IV Управления ГУБ НСДАП Германии, а доверенность от ГУБ рейхсфюрера СС Г. Гиммлера!

Ни при каких обстоятельствах Берия даже и не сел бы за стол переговоров с таким, мягко выражаясь, «представителем», который, мало того что значительно ниже его и по званию, и по должности, так еще и хрен знает кого «представляет»! Не говоря уже о том, что с партийной службой безопасности НКВД СССР ни при каких обстоятельствах не стал бы иметь дело.

В НКВД СССР, а также в спецслужбах Германии было достаточно великолепно разбиравшихся в вопросах международного права и межгосударственной договорной практики профессиональных юристов, чтобы не допустить столь дубовых «ляпов»!

…Едва ли кому-либо известно, за исключением, естественно, очень узкого круга специалистов, что, например, до Второй мировой войны шваб-квартира «Интерпола» находилось в Берлине и уже самим этим обстоятельством нацисты вынуждены были четко разбираться в вопросах международного сотрудничество между спецслужбами…

Не меньшее «умиление» вызывают и сами якобы подписи и особенно формат этих якобы подписей под т. н. «генеральным соглашением».

Если, например, использовать ныне часто встречающуюся ерническую формулу, то состряпать подписи, похожие на подписи Берии и Мюллера, а заодно и печати (вон сколько объявлений на столбах!), похожие на печати НКВД СССР и ГУБ НСДАП или даже всего Третьего рейха, — проще пареной репы!

Документов в архивах уйма, в т. ч. и трофейных, соответствующих «умельцев», в т. ч. и особо высококлассных, — тем более предостаточно! Так что ничего сложного в этой части нет.

Да собственно говоря, кто из современных читателей воочию видел подлинные подписи Берии или того же Мюллера? Кто знает подлинные печати НКВД СССР и уж тем более гестапо или того же ГУБ НСДАП или Третьего рейха?!

Что угодно можно «нарисовать», изготовить и выдать за настоящее, и никто даже и не заподозрит фальсификацию, тем более что на всех фотокопиях печати умышленно смазаны.

Однако мы все же заподозрим и не поверим.

Итак, под № 17, якобы подпись Лаврентия Павловича Берии под якобы подписанным им якобы «генеральным соглашением», а под № 19 — 23 несколько образцов подписи подлинного Берии в конце 30-х гг. — за 1937 и 1940 гг., взятые с различных документов[876]. Естественно, что, как и в предыдущем случае, нет никакой необходимости претендовать на лавры эксперта-графолога (почерковеда) — достаточна всего лишь невооруженным глазом просто повнимательней приглядеться к этим образцам.

А приглядевшись, с удивлением обнаружить, что никаких признаков даже внешнего сходства — и то нет! Почему? Вопрос, конечно, интересный — ведь в принципе-то подпись Берии не есть что-либо сверхсекретное, ибо в архивах тысячи документов с его «автографами». Однако ответ на этот вопрос, как ни странно, весьма прост: за образец взяли подпись Л. П. Берии как минимум 1944 г.!

Сравните: № 17 — фальсификат и № 23 — образец подписи Л. П. Берии в 1944 г. В данном случае частичное сходство налицо и даже очень близкое, но все равно фальшивку видно издалека, потому как в качестве образца для подделки надо было использовать подпись Берии конца 30-х годов, а не конца 1944 г.!

Что касается подписи «папаши Мюллера», то с сожалением вынужден констатировать, что пока не представилось возможным разыскать не вызывающие сомнения образцы его подлинной подписи конца 30-х гг. Однако, надо полагать, что и всего выше и нижеизложенного будет вполне достаточно, чтобы безоговорочно признать, что вся «история» — гнусная и подлая фальсификация.

Что же до иных аспектов фальшивки, то куда более важно, что в части, касающейся общепринятого международно-правового формата подписей, нарушено буквально все, что только возможно было нарушить. Во-первых, в соответствии с издавна установившимися и устойчиво действующими в международной договорной практике правилами, применявшимися и в те времена тоже, прежде всего указывается, что такой-то документ составлен (а не отпечатан!) в стольких-то экземплярах и на таких-то языках Т. е. вместо полуанекдотической записи о том, что «отпечатано на русском и немецком языках в единственном экземпляре»(?!), который-де к тому же еще и «прошнурован» (?!), в соответствии с нормальной договорной практикой должно было быть указана следующее:

как минимум — «составлено в двух экземплярах, на немецком и русском языках (именно в такой последовательности, что есть всенепременнейший элемент обязательной протокольной вежливости принимающей стороны по отношению к иностранной), в Москве 11 ноября 1938 г.»;

как оптимальный вариант — «настоящее соглашение составлено в двух оригиналах, на немецком и русском языках, каждый из которых аутентичен, в Москве 11 ноября 1938 г.».

Использование этих формул позволяет избегнуть идиотизма, указанного в выражении «отпечатано на русском и немецком языках в единственном экземпляре», поскольку вводится нормальная формулировка «составлено в двух оригиналах на немецком и русском языках».

В ней и заключен как сам смысл составления документа, так и его печатания в единственном экземпляре на каждом из двух языков, поскольку использовано выражение «составлено в двух оригиналах».

К слову сказать, именно такой формулой завершался, например, Договор о ненападении между СССР и Германией от 23 августа 1939 г.[877]

Во-вторых, никогда и ни при каких обстоятельствах двухсторонние договоры и соглашения в международной практике не подписываются в столбик (последовательно) один за другим — общепринятый формат оформления подписей издавна и однозначно требует равноправного расположения подписей в одну линию (на одном уровне).

Если бы сие «генеральное соглашение» и впрямь имело место в истории, то подписи с указанием должностей подписантов должны были бы быть расположены следующим образом: