Книга Небо цвета надежды - Амита Траси

Пойдем иной дорогой,Найдем другой путь,Выберем тот, по которому редко ходят.

Я подошла к окну. Ливень не прекращался, то и дело грохотало, серое небо прорезали молнии. Может, и Мукта сейчас где-то в этом городе тоже смотрит на дождь и думает обо мне?..

Я увидела, как возвращается Раза, а ветер треплет его зонтик. Оставив зонтик снаружи, Раза зашел в офис, вытащил из ящика полотенце и вытер волосы.

– Вот уж не думал, что на улице такой кошмар. – Он улыбнулся и жестом предложил мне сесть. – Сделать тебе чаю?

– Да, было бы здорово, спасибо. – Я отошла от окна и вернулась в кресло. Я старалась вести себя дружелюбно, но получалось плохо – все же воспоминания уходят неохотно.

Раза подошел к электрической плитке в углу и включил ее.

– Мои сотрудники сегодня собирают еду для неимущих, – сказал он, наливая в чайник воду и молоко.

– Вон те строчки у тебя над столом – красиво сказано. – Я старательно пыталась поддержать беседу.

– Да, – Раза посмотрел на листок, – это моя жена написала. Она считала, что идти нужно трудной дорогой, непохожей на ту, что выбирают остальные. Говорила, что это единственный путь и что мы можем изменить чью-то жизнь.

Я показала на фотографию:

– У тебя красивая жена.

Он сглотнул.

– Она погибла в прошлом году во время взрыва. Во имя религии кто-то постоянно отнимает у нас тех, кого мы любим. С прошлых взрывов одиннадцать лет прошло, а ничего не изменилось.

– Прости, я не знала.

Он кивнул, повернулся к плите, разлил чай по стаканам и поставил на стол. После чего опустился на стул напротив меня.

– Ладно, про меня все ясно. Скажи, чем тебе помочь? – В этом грубоватом мужчине ничего не осталось от маленького бандита, с которым много лет назад пересеклись наши пути.

– Я разыскиваю Мукту – девочку, которая когда-то у нас жила.

– Это я знаю. Слышал, как полицейские в участке обсуждают твое заявление. Они еще никак не могли взять в толк, зачем тебе понадобилось разыскивать девочку, которая пропала так давно.

Я внимательно посмотрела на него.

– Можно я спрошу тебя кое о чем?

– Ну конечно. – Он прищурился.

С усилием вдохнув поглубже, я лихорадочно подбирала слова. Раза – единственный близкий друг похитителя, единственный, кто может найти его и спросить, что тот сделал с Муктой. И я знала, что должна рискнуть. Я посмотрела ему прямо в глаза. В голове у меня совсем помутилось.

– Тогда ночью к нам приходил Салим. Это он похитил Мукту. Но он, наверное, и сам тебе рассказывал?

Об этом я прежде еще никому не говорила. Никому – ни Брайану, ни Элизе, ни даже папе. Раза не отвел взгляда.

– С чего ты решила, что он мне об этом рассказывал? Потому что я когда-то был в его шайке? – Он усмехнулся. – С той жизнью я давно покончил и решил помогать людям. А почему ты вообще думаешь, что похититель – Салим? Когда я дружил с ним, он… ему нравилось запугивать. Он так самоутверждался, показывал остальным, что он главный. Но чтобы по-настоящему кого-то похитить? Он бы никогда…

– Ты что? – перебила я. – По-твоему, я вру? Это Салим – я уверена! Я видела его. Когда Мукту похитили, я была с ней в одной комнате.

Он ошарашенно смотрел на меня:

– Ты находилась в той же комнате? И видела, как он похитил Мукту?

– Да… Я…

– Прости, я и предположить не мог…

– Ты… ты знаешь, где он сейчас?

– Салим? Я давно уже потерял его из виду.

Меня охватило отчаяние.

– Но я могу это выяснить, – сказал он.

– Правда? Выяснишь? Это… это просто чудесно! Спасибо тебе огромное! – Уныние мгновенно сменилось эйфорией.

– Тара, чтобы найти Салима, нужно время – возможно, несколько месяцев. Я поспрашиваю в городе. Мумбаи огромен, и мне неизвестно, здесь ли вообще Салим или, может, уехал. Когда я с ним дружил, он был на самом деле маленьким напуганным мальчишкой; да, он угрожал детям помладше, грабил… возможно, торговал наркотой, но чтобы залезть в чужой дом и похитить человека? Никогда бы не подумал, что он на такое способен. И допустим даже, что Салим действительно пошел на подобное преступление, – с чего бы ему признаваться в нем?

– Мне его признания не нужны. Мне надо, чтобы он сказал, что сделал с Муктой. Я лишь хочу знать, где она сейчас.

– Может, тебе лучше обратиться в какую-нибудь благотворительную организацию, которая разыскивает пропавших детей? Я могу дать тебе контакты…

Больше слушать я не желала.

– Тебе Салим скажет, верно? Вы же с ним дружили! По-моему, если он кому-нибудь и признается, то только тебе. И мы узнаем, где она… – Мой голос задрожал.

Я попрощалась с Разой, лишь когда он заверил меня, что во что бы то ни стало постарается отыскать Салима.

Я возвращалась домой, колеса рикши подскакивали на выбоинах, а перед глазами у меня маячило сияющее лицо жены Разы. Я знала, что он тоскует по ней, – поняла по его глазам. И я задавалась вопросом, сколько же нас таких – кто живет, и дышит, и недоумевает, почему в тот день судьба выбрала не нас, а тех, кого мы любили. И если бы тогда ничего не произошло, что сталось бы с нами?

12 марта 1993 года – эта дата навсегда останется в моей памяти. Мне тогда было тринадцать.

– Посидим сегодня на террасе, когда из школы придешь? – спросила меня утром Мукта, я рассеянно кивнула, а потом в суматохе напрочь об этом забыла. Дело в том, что в тот день мы писали контрольную по математике, но с математикой у меня не ладилось, так что все мои мысли крутились вокруг контрольной. Мои мучения, с утра казавшиеся такими важными, к вечеру уже ничего для меня не значили.

Была пятница, и после контрольной я собиралась в гости к подружке – посмотреть телевизор. Перед тем как я вышла из дома, ааи попросила меня после школы забрать сверток с одеждой и занести его в магазинчик возле «Сенчури Базара».

– Отнесешь, когда вернешься из школы, ладно? Это недалеко, а мне надо кое-что доделать. Я уже много кого спросила, но все заняты. Лучше бы, конечно, Мукту отправить, но ей сегодня нездоровится, – объяснила ааи.

Но я сказала, что у меня никак не получится, – я не сомневалась, что ааи наверняка найдет кого-нибудь еще или попросит соседского слугу. Сейчас я уже совершенно забыла, под каким предлогом отказалась. Что же я тогда ответила ааи? Что мне нужно зайти к подружке, потому что та обещала мне помочь с домашним заданием? Или наоборот, что я обещала ей помочь с уроками?

Сейчас уже не вспомнить, какими были мои последние слова, сказанные маме.

Тогда я даже не задумалась над тем, что ааи, прежде чем попросить меня, обращалась с тем же поручением к Мукте, но та тоже придумала отговорку. Это я научила Мукту притворяться больной, если ааи хотела нагрузить ее какой-нибудь работой, когда нам срочно надо было поговорить. Сперва Мукта хитрить побаивалась, но я переубедила ее – мол, ложь эта совершенно безобидная и зла никому не причинит. Мукта всегда действовала под моим руководством: мы заранее подробно обсуждали, что именно она скажет, чтобы ааи не раскусила нас. Мы не раз успешно проделывали этот трюк, и я велела Мукте строго придерживаться моих указаний и не самовольничать. Однако в тот день все пошло иначе.